грязное

ломкие руки обвивали восток,ты читала мне сказки
сквозь призмы век,сквозь привкус дорог.
небо окрашивалось багрянцем,капало кровью в рукава,
стекало по низу карниза.
осень плакала в стекла,кричала по заборам,обвисла на шпалах
и письма стали реже,письма стали тише и приезжие
не говорили о тебе,никак и только по вопросам,
я узнавал,что ты жива,что ты странна
и что твоих вен больше не видно на моих фотографиях.
осень выплакала ресницы,выдрала ногти по одному,
за зимою перестало быть видно железной дороги на юг,
железной дороге,туда,где ты колешь по вене
свои ломкие сны о белых облаках и поцелуях уголками губ.
когда чьи-то треугольники смешались я потерял твои следы,
мне никогда не нравились твои группы,мне нравилась ты
и твои ресницы в кружеве огня.
но ты не пишешь,ты комкаешь слезы и фото для меня
в отдельный пакетик из слез призрачного октября,
когда я лежу на рельсах и в очередной раз рыдаю взахлеб,
я потерял тебя неделей,а кажется вечность.
а может быть вечность.