Дорога к Аркаиму

В степях Южного Урала раскинулся научно-ландшафтный музей-заповедник «Аркаим».
Основой здешней экспозиции является собрание археологических находок, обнаруженных
при раскопках древнего города рубежа 2-3 тысячелетия до н.э. Аркаим стал настоящей
сенсацией: образно его называют «дедушкой Трои», потому что он старше воспетого
Гомером города на многие сотни лет. Заповедник, по мнению исследователей, является
материальным следом одной из протоцивилизаций планеты и представляет огромную
ценность для науки.
Мысль написать цикл стихотворений об этом музее под открытым небом возникла у меня
летом 2008 года после поездки на место раскопок

1.

Степь – это ветер да ковыль,
Да непонятная тревога,
Из-под колес клубится пыль
И не кончается дорога.

Степь – это небо да земля,
Песок да высохшая глина,
Неплодородные поля,
Необозримая равнина.

Степь - это скука да печаль,
Да жажда, что неутолима,
Пока зовет в глухую даль
Святая тайна Аркаима. 12/1

 2.

На этом месте был когда-то лес,
Теперь тут степь, по духу не жилая.
К вагончику пристроенный навес
И стол под ним для тех, кто пожелает.
Кипит в котле над очагом вода,
Палатки разбрелись, разинув входы,
Блестит на камне точками слюда…
Открыта настежь дверь в Музей природы. 8/20

3.

Мы все время чего-нибудь ждем:
То любви, то чудес, то погоды.
Прохудились небесные своды:
Аркаим нас встречает дождем.

Тучи солнце закрыли собой,
Было холодно и неуютно,
И хотелось вернуться домой
На любой колымаге попутной.

Прокатившись засохшим пучком,
Сбоку что-то следило за нами,
И сверлило пристрастным зрачком,
Где дождинки блестели слезами.

В небо черные птицы взвились,
На Шаманку надвинулись тени
Нам хотелось упасть на колени.
И кричать: Аркаим, отзовись!

Обвалилась глухая стена
Между нами: людьми и природой,
Мы забыли свои имена,
Место жительства, возраст, невзгоды.

Вдруг невидимый щелкнул замок,
Распахнулись сакральные двери
И шагнул за незримый порог
Даже тот, кто в такое не верил.

И открылись слепые глаза,
И проснулись незрячие души,
И прорвались наверх голоса,
Что звучали в нас тише и глуше. 28/48

4.

Это был удивительный день:
На горе ветер словно взбесился,
В наши спины отчаянно бился,
И к земле прижимал нашу тень.

Всюду камни. Здесь давней порой
Мать-природа в порыве кипучем
Набросала их целую кучу
И оставила, сделав горой.
       
Здесь эмоций стремительный взрыв
Сотворил невозможное что-то:
Мы изведали радость полета,
Вместе спрыгнув с тобой под обрыв. 12/60

5.

Как странно: средь заброшенных степей
Кругами окольцовано пространство.
Там двести лет царило постоянство
В сообществе загадочных людей.
Мы связаны по сути и судьбой,
как арии, от роду и навеки.
И вижу я, когда смыкаю веки,
Древнейший город солнца пред собой.
Я замысел вселенский не пойму,
Ведь мой приезд случаен был и краток,
но между сопок, неба и палаток
предстала вечность взору моему.
Она ворвалась в жизнь людским теплом,
Добром и светом переполнив душу.
Я этого вторженья не нарушу.
Мы вместе, но разделены стеклом.
Надолго из степей уеду я
В холодный город с мутными ручьями,
Но встанут, словно стрелы за плечами,
Травы степной белёсой острия. 20/80


6.

Мне виделось: так же, как я здесь язычник седой
Стоял в центре круга под низким и пасмурным небом.
И ветер играл по-над степью сухою травой
А может быть, это фантазия, выдумка, небыль.
Но мы друг о друге не знали, увы, ничего,
Хотя к одной цели стремились на этой планете.
Нас время по разным векам навсегда развело,
Но память о встрече хранит всё пронзающий ветер. 8/88


7.

Как было б здорово: проснуться ранью
да, искупавшись в утренней траве,
отправиться пешком в тьму-тараканью
с венком из лопухов на голове.

Неистовой язычницей упрямой
Вложить в свой танец первобытный страсть,
и снова без дороги, только прямо,
идти, испытывая утомленья сласть.

Как было б здорово: с друидами в лесу
Замаливать грехи свои и ваши,
И ритуальную наметив полосу,
Пить с ними взвар из общей чаши.

Безмерное страдание принять
и ощутить родство со всеми в мире…

 Мы одной крови. Нам легко понять,
Друг друга встретив в сказочной Пальмире. 16/128


9.

И много лет тому назад
Весна над кровлей бушевала,
А женщина с тоской в глазах
У очага холсты сшивала,
И пела, думая о том,
Кому обнова пригодится:
Муж восемь лун тому назад
Убит. Она теперь вдовица.
А у нее под сердцем плод.
Они так долго ждали сына.
Не должен прекратиться род
Охотника из Аркаима.
Она вздыхала о себе,
и значит обо всех на свете,
о сына будущей судьбе
и о степях в весеннем цвете.
И много тысяч лет назад
Весна пылала полем маков.
И кто-то этому был рад,
А кто-то об ушедших плакал. 20/164


11.

Над Аркаимом ранняя луна
Призвала ночь. Плывут былого тени.
Нас опьяняет слабый привкус тленья
И поражает древняя стена.

Ничто не долговечно под луной:
Ни города, построенные нами,
Ни чудеса, ни камни с письменами…
Все смоет время траурной волной.

Не исключенье – древний Аркаим,
Покинутый когда-то племенами,
И заново сейчас открытый нами
Мы не на шутку заболели им.

Чтобы увидеть подлинную суть,
Не надо ехать за четыре моря.
Пойми и раздели чужое горе:
Сожженный город к жизни не вернуть

@LI 16/180