Путешествие очарованных странников 24 глава

Двадцать четвертая глава

Вернувшись в номер, приятели к своему удивлению Иоанныча в ней не обнаружили, но, поколебавшись, к распитию напитков все-таки приступили, рассудив, что Соловейчик бы их понял. Тем более что Максимилиан перед исчезновением явно воспользовался остававшимися с утра небольшими запасами перцовки.
Впрочем, едва только разлили по второй, как пропажа объявилась. Явившийся Соловейчик честно признался в том, что уже неоднократно совершает моционы неподалёку от гостиницы, поскольку духота в номере постоянно к этому располагает.
Отлучки прозаика, кстати, имели довольно романтичный характер, поскольку гулял он не по регулярно покрывающимся пылью от проезжающих автомобилей тур-туровским улочкам, а… вокруг величественного и тихого тур-туровского кладбища: круг за кругом, размеренно и спокойно впитывая в себя свежий сибирский воздух, мерно позванивающий комарьём. Увы, именно оно только что не дало возможности совершавшему мирную прогулку Соловейчику достойно облегчить мочевой пузырь и вынудило его ретироваться в гостиничное здание.
Тем не менее, сегодняшнее кладбище озарило мозг Иоанныча потрясающим названием его грядущего романа: «Величие и грандиозность»! Отныне лишь под таким именем виделась неистово философствующему прозаику Соловейчику эта абсолютно гениальная хотя и ненаписанная пока вещь!
Теперь в стенах отеля, когда мочевой пузырь обрел благостное успокоение, и душенька Иоанныча отведена как надо, об этом, по мнению озарённого, можно говорить уже откровенно.
       После подобного признания вновь обретенного Иоанныча компания наконец-то в полном составе торжественно продолжила «чаепитие в Мытищах». Через некоторое время расслабившиеся служители сибирской поэзии и прозы рассредоточились по прогибающимся спальным местам и попытались было предаться Морфею.
Однако, ничего не вышло. Бдительный страж троицы, Ермолай Топорищев в очередной раз обратил внимание на не то чтобы постукивание, а на натуральный грохот, исходивший из общего коридора. С таким грохотом обычно мятежники ломают крепостные ворота дабы повесить прячущихся за ними сюзеренов на какой-нибудь городской площади под радостные возгласы озверевшей от переизбытка свободы толпы.
Полусонные и полуодетые приятели выскочили в коридор. Перепуганная молодая вахтерша пыталась вжаться в стену. Некто с упорством тиранозавра продолжал ломиться в наружную гостиничную дверь.
Потрясение вахтерши заключалось в том, что дверь-то запертой не была. Она просто открывалась в противоположную сторону и для того, чтобы её открыть, не нужно было ничего. Нужно было всего лишь потянуть ручку двери на себя.
Разобравшись в ситуации, группа писателей дружно двинулась к двери. Мощный Топорищев решительно распахнул терзаемую неизвестным существом собственность гостиницы.
За порогом стоял некий мужичок довольно тщедушного вида с вознесенными и застывшими над головой трудовыми кулаками. Безо всякого удивления и фиглярства, спокойным голосом Топорищев поинтересовался у него: чего ему, собственно, здесь надо.
Ответ мужичка ввёл в ступор всю писательскую компанию. Он посмотрел на троицу и сказал, что здесь ему не надо ничего. Затем - мирно повернулся ко всем спиной и удалился.
Взволнованные происшедшим приятели приняли перед сном ещё по одной и молча, без всякого обсуждения происшедшего, наконец-то легли спать.