Возьмёмся за руки, бароны!
Возьмёмся за руки, друзья!
Булат Окуджава
Ося Бендер
сразу б умер! –
Самозванный регент
Брумель
(Не Валерий – Алексей),
Навязав России всей
Личное Высокородье,
Щедро жалует угодья,
Званья, титулы, чины…
Демократы смущены:
То он Ельцина в Указе
Объявил великим князем,
То кого-то – гран мерси! –
Князем Киевской Руси…
Не видать конца забавам!
Рвался Саша Розенбаум
В казаки –
а нынче он
Новоявленный барон!
Так держать, товарищ «регент»!
Ведь в советском человеке
Тяга к почестям сильна.
Коль вернулись времена
Родовых гербов, штандартов,
И настал черёд для бардов,
То втройне имеет право
Зваться князем Окуджава
(И воистину – Великим).
А поющей Веронике
Не мешало б стать княгиней,
На худой конец – графиней,
Но с имением в Крыму.
В толк я также не возьму,
Почему забыли Кима?
Вот уж кто – неоспоримо –
Дворянин, гусар, смельчак!
Городницкого-то как
обошли?!
А Кукин Юра?! –
Легендарная фигура,
Наш живой алмазный фонд,
Просто вылитый виконт!
Позабыть отнюдь негоже
О Никитине Серёже
И его родной ханум;
О Берковском, Мирзаяне… –
Урождённые дворяне!
(И никто не толстосум.)
Будь в моей, признаться,
воле,
Я Качановой бы Оле
Пропуск дал
в дворянский круг.
Михалёв, с его талантом,
Стал бы первым дуэлянтом.
А Бурда – готовый Дюк!
Так что, «регент»,
Так что, Брумель,
Без скептических раздумий
Бардов истинных приветь.
Чтоб на скором фестивале
По традиции, в финале,
Мы, сойдясь, могли
бы спеть
Сначала – «Милая моя»,
Затем – «Атланты»
(без вранья)
И, под завязку,
в микрофоны:
«Возьмёмся за руки, князья!
Возьмёмся за руки, графья!
Возьмёмся за руки, бароны!»
5–7 октября 1991 г.
Свидетельство о публикации №108082500858