Зима

Спи, любимая, на белоснежной постели из шёлка. Дремлют столетние ели в лесу, и смолою слезИт новогодняя ёлка, укутана в бисер и бусы. Отдыхают цветы до весны, но от песни капели проснутся -
под саваном неба,
под саваном снега,
под саваном мыслей
парящих на призрачных крыльях в сиянии чистом.  Дней незаметных и быстрых отсчет начиная, снежинки будут кружиться, таинственным замыслом Бога, явившего чудо белых кристаллов. Весной без остатка растают, проложат дорогу, бегущим потоком грязь с земли и из сердца смывая.
Спи, мой друг, ты, наверно, устала. Моя дорогая, от мыслей не скрыться, а скоро наступит неяркое утро, невзрачное, неразличимое с ночью. Ты же не выспишься толком -
под саваном комнат,
под саваном шёлка,
под саваном плача,
ужаленным сердцем беззвучно крича, ожиданьем обманута томным. Топором палача разрубает печаль и в глазах понасыпано перца. Отказавшись от сна и святого покоя тепла, ты одна, но подумай о ветре: промозглом, холодном, но полном свободы - лети через горы над мрачными водами, судьбы свершатся потом. И в этом такая томящая суть - не знать, то что годы в грядущем несут -
под саваном главным,
под саваном странным,
под саваном тайны.