Развлекуха

В этом храме искусства горели огни
И шеренгой тянулись счастливые дни,
Только пряталась Скука у Музы в тени
Маскируясь под сказочный плод.
Всё бы так же осталось и годы спустя,
Но у Скуки тайком подрастало дитя,
И однажды, достаточно сил обретя,
О себе заявило всерьёз.
То дитя Неприкрытою Правдой звалось,
Ей оправдывать данное имя пришлось.
И такое в обители той началось!
А, казалось бы, мирный народ.
И однажды достиг апогея накал
Кто то прятал оскал, кто то нервно икал
В безнадежной тоске кто то рюмку искал,
Уходя в неразборчивость грёз.
Кто то выл в небеса, не стесняясь словца,
Кто хвалил молодца, кто ругал подлеца,
Призывая бойкот довести до конца,
Уничтожить, забыть, не жалеть.
Шум и гам в искалеченной словом толпе,
И тамтамы звучат на военной тропе,
И повешен призыв на центральном столпе,
И нашиты на платья кресты.
Только, видно, набат не угоден богам,
Бить в набат-это легче, чем дать по рогам,
Чтобы не было больше повадно врагам
На чужом огороде наглеть.
На нахала стремительно ринулись в бой
Романтичные барды со сладкой губой
И матроны с оплёванной кем то судьбой,
Сея месть на осколках мечты.
Не по злобе людской, а, скорей, сгоряча,
Только каждый хотел поиграть в палача,
И пытался ударить с размаха, сплеча,
Норовя приложить побольней.
Кто то руки держал, кто то камень кидал,
Растекался рекой грандиозный скандал.
Вакханалии той подивился б Вандал.
Невзирая, что сам знаменит.
И замазана Правда с макушки до пят,
И опять в тишине чьи то перья скрипят.
В описании сладких терзаний корпят
О судьбе, о природе, о Ней.
А воинственный пыл понемногу иссяк,
Только в этом бедламе случился косяк:
И настырная Скука опять на сносях,
И по признакам скоро родит.