Лето

Лето – это маленькая жизнь…
Олег Митяев


Сентябрь редкими, но уже уверенными мазками пытается придать листве эффектную золотую желтизну. И, ступая по ещё теплому от солнечных лучей асфальту, я мысленно прощаюсь с летом. А заодно и со своими иллюзиями. Ведь иллюзии должны быть когда-то утраченными, ведь правда? Я прощаюсь с ними, а они никак не отпускают, тянутся за спиной невидимым шлейфом, иногда их яркие вспышки озаряют всё вокруг. Солнечный день виновато и растерянно улыбается мне.

Ну, где же ты, где, осенний дождь, смывающий все следы?


***
Лето – это совершенно другое измерение. А лето, проведенное у моря – это вовсе не время, а место пребывания твоей души.

Ночь.… Сонная скатываюсь со ступенек вагона, волоча за собой неподъемную сумку, мысленно готова поспорить со стереотипом, что «своя ноша не тянет», а поезд уже летит дальше, унося в своем уютном чреве ставших почти родными попутчиков, с которыми познакомились вот только вчера, но проболтала взахлеб полночи. И было так неожиданно возникшее чувство духовного единения, которое со старыми друзьями как-то всё реже. Светлая печаль легонько обнимает за плечи и рассеивается дымкой вместе с  исчезающим в ночи поездом…

Ура, я в Крыму! За окнами машины мелькают необыкновенной красоты то малахитовые, то изумрудные горы в воздушных шапках седого тумана. Водитель словоохотливый, пытается «разговорить», подбрасывая темы: «а у вас – а у нас». В конце концов, мы втягиваемся в дискуссию о политике, он даже бросает руль, пытаясь жестами объяснить мне всю утопию моих взглядов. Здесь это кажется таким смешным и нелепым, что я мягко беру его руку и возвращаю обратно на руль. Мы оба смотрим в окно,  и чарующий крымский пейзаж окончательно вносит гармонию в это раннее утро.

Наконец-то я в номере! Сбрасываю с плеча ненавистную сумку и лечу к морю, на ходу вспоминаю, что не надела купальник, но возвращаться абсолютно выше моих сил! Вот оно море – любимое и такое долгожданное. Я быстро закатываю джинсы, сажусь на пирс и, опустив ноги в воду, испытываю неимоверное блаженство. Поднимаю голову и вижу восход солнца! В душе – даже не полная нирвана, а просто дикий щенячий восторг.
 
Сижу и просто болтаю ногами. Неожиданно свалившаяся свобода сначала настораживает. Неужели я не собираюсь думать о работе? Не буду суммировать бездушные цифры, звонить по телефону, сводить отчеты и заниматься прочей утомительной ерундой? Спасибо тебе за это, лето! Я мгновенно забываю, как было там, на работе, из головы выветриваются остатки прагматизма. Я здесь! И наслаждаюсь, просто упиваюсь воздухом, в котором нет напряжения. И морем, и теплым песком, и гладкой галькой! Я спрыгиваю с пирса и бреду по влажной кромке у воды, ступаю с таким наслаждением, что, кажется, не бывает на свете ничего приятнее.

Однако нужно возвращаться – обустраиваться в своем временном жилище. Море покидаю одновременно с чувством лёгкого сожаления и нарастающей радости от предстоящей такой уже скорой с ним новой встречи. Ухожу перерождённая, сопричастная к чуду – в ушах звучит плеск волн, а в глазах – блики солнца на воде.

Отдыхающие прибывают. В холле мелькают знакомые лица. Вспоминаю сказку Киплинга и хочу быть кошкой, гуляющей сама по себе. Поглощённая своими мыслями, буквально наталкиваюсь на него, можно сказать, своего дальнего знакомого. Почему-то краснею, теряюсь, задаю ему какие-то глупые и банальные вопросы и испытываю облегчение только оказавшись в одиночестве в номере. Ругаю себя, торжественно даю слово своему виновато моргающему отражению в зеркале – никаких бесед, встреч, знакомств! Только – море, горы, солнце. И всё!

Повесив сумку на плечо, а фотоаппарат на шею, ухожу бродить. Я бывала в этом городе прежде, и просто обожаю его! Встречаются знакомые черты, ассоциативно вспыхивают яркие воспоминания. Много нового, но я принимаю эти перемены философски: «всё течёт, всё меняется» и радуюсь им! Находившись до дрожи в коленках и почти насытившись свободой, возвращаюсь обратно. И, о счастье, вижу мальчика, со всех сторон увешанного рекламными плакатами турмаршрутов. Бросаюсь «во все тяжкие» – хочется побывать везде! И вот несколько дней меня кружит экскурсионный водоворот.

А потом вдруг наваливается усталость от информации и суеты, хочется придать своему ничегонеделанию ещё большую комфортность. Я лениво бреду по парку, вдалеке на скамейке замечаю его силуэт. Забыв о данном себе обещании, сворачиваю на аллею. Мысленно оправдываюсь перед самой собой тем, что человек всё-таки существо социальное. Болтаем ни о чем, просто так – делимся впечатлениями. Он сразу берёт шутливо-покровительственный тон. Что ж, ладно, подыграем! Рядом с ним необыкновенно легко и приятно, его шутки чуть-чуть колкие, но в сущности добрые.

Вечером мы выходим на набережную и окунаемся в шумный бурлящий поток отдыхающих. Он подхватывает нас, и мы уже не принадлежим самим себе. Играет лёгкая музыка, сверкают разноцветные огни. Мимо яркими картинками проносятся аттракционы, экзотические животные, мелькают умопомрачительные портреты, шаржи, маски. Мы любуемся мелкими безделушками: невиданными животными с панцирями из ракушек, платками диких расцветок, деревянными бусами и браслетами, которые уместны лишь здесь. Потому что там они будут выглядеть совершенно инородно и нелепо.

Он интересуется какой-то безделицей у молоденькой девочки-продавца, легко завязывает с ней беседу, «по ходу пьесы» ненавязчиво и очень красиво делает ей комплементы. У девочки зажигаются щечки, она уже готова предоставить ему неимоверную скидку, но он, как истинный джентльмен, покупает сувенир за ранее заявленную цену. Просто виртуозно! Я наблюдаю за ним со стороны, восхищаюсь его галантностью «из прошлого века» и даже немножко завидую этой девчушке.

А на следующий день мы уходим в горы. Нам открывается совершенно иной мир, такой царственно-вечный! Изумляет гипнотическая тишина гор, обожженная трава у подножия, неторопливо-величественный полёт птиц над головой. Веет пьянящим ощущением покоя и бесконечного совершенства! Мне кажется, он чувствует то же самое и ощущение общей сопричастности как некое открытие…

Рано утром бегу к морю. Оно обязательно поможет и, конечно же, успокоит, всё будет, так как прежде, всё встанет на свои места!

Море действительно распахивает мне свои бескрайние нежные объятия, я погружаюсь в его добрую стихию, и мне, правда, становится легче. Я плыву очень-очень тихо и аккуратно, стараясь не нарушить идеальную морскую гладь и общую гармонию. Солнце лениво выкатывается откуда-то из-за гор, сонно подмигивает мне и ласкает макушки деревьев, словно детские головки, своим божественным светом и согревает их своим родительским теплом. Чайки, по-хозяйски разгуливающие по песку, вдруг как-то разом подхватываются и устремляются ввысь, сливаются с бесконечной морской далью, смешанной с белесым небом.

Я поворачиваю к берегу, вижу его на балконе, вернее, даже не вижу, просто чувствую, что он там, одновременно и далеко и рядом. Мой мир как-то разом неожиданно разбивается вдребезги на мелкие кусочки и превращается в быстро сменяющиеся яркие калейдоскопичные картинки.

Вот он угощает меня самым обычным кофе, приготовленным им в «походных условиях». Но это так мило. И кофе кажется ароматным и крепким, как никогда. Мы сидим напротив друг друга, так близко его глаза. Он много курит. Мне нравится наблюдать за ним, нравится его улыбка, нравится то, как он по-мужски, но элегантно держит сигарету, как он говорит. Он говорит, конечно, что-то важное и серьезное, а мне так хорошо быть просто рядом и слушать его низкий грудной голос. Я отвечаю, и что-то явно невпопад, за что сразу же получаю от него «щелчок по носу». Приходится ввязываться в спор, который набирает обороты, мы почти ссоримся, и это так досадно и ужасно глупо.

Вот он плывет навстречу, все ближе и ближе, глаза в глаза. Это одновременно притягивает и пугает. Жуткое желание нырнуть и погрузиться в морскую стихию до самого-самого дна, но, как назло, я совсем не умею нырять. Поэтому просто разворачиваюсь и плыву в обратную сторону. Слышу вдогонку его ироничный смех. Ладно, один ноль в его пользу.

Вот мы мчимся в машине по крымскому серпантину, он – рядом и наши руки на очередном вираже нечаянно соприкасаются – ого, захватывает дух! Он шутит и дурачится. За окном с его стороны огромные горы-исполины, а с моей – солнце раскалывается миллионом бриллиантовых искорок в лазурном море. И эти искорки солнечными зайчиками подпрыгивают ко мне в ладоши. Мы улыбаемся друг другу, наверное, так выглядит счастье.

Выходим из машины и вдруг совершенно неожиданно «смена декораций» – дождь стеной! Прячемся под каким-то хлипким навесом, переглядываемся, понимаем бессмысленность затеи с укрытием и смело шагаем наружу! Промокаем моментально! Водой пропитывается одежда, намокают волосы, за шиворот текут игривые струйки... А потом нам уже становится всё равно, и это здорово! Можно смело шагать по выходящим из берегов лужам, важно надувающимся пузырями – ноги в шлепках уже не промочишь сильнее. И главное — так тепло! И нет этому названия, просто улыбается сердце, оттого что ему весело и радостно.

Летний мир после дождя великолепен! Морю дождь придает новое звучание, прекрасное и чистое. И делает воздух свежим! И зелень листвы напитывает сочной яркостью. В лучах солнца всё сверкает и переливается! На каждом листке, на каждой ветке – капли воды, и солнечные лучи дробятся в них, искрясь и ослепляя. И, мне везет, потому что я знаю куда смотреть, и вижу кусочек радуги! Удивительное чувство охватывает меня. Быть может, дело в том, что дождь дарит чистоту? Ведь не только деревья, травы и цветы, птицы и насекомые, но и мы, люди, и в первую очередь мы, так нуждаемся в чистоте, проливаемой с неба.

Жизнь – качели…. Сегодня он занят своими мыслями и ему совершенно не до моих причуд. Ах, так! Ну и пожалуйста! Вижу его издалека, но не хочу и не буду с ним встречаться! Резко сворачиваю в сторону, приходится делать ненужный крюк, но ничего, переживём! В номере пытаюсь чем-то отвлечься, раскрываю книгу, но еще вчера захватывающий детективный роман сейчас кажется совершенно пустым и скучным.

Ухожу на набережную, долго гуляю, наслаждаясь свободой. Чарующие звуки трубы волнуют сердце. Я устраиваюсь на парапете рядом с трубачом. Внизу тихонько плещется море, над головою – россыпь золотых звёзд и я уношусь к ним по сверкающей лунной дорожке на волнах удивительной музыки. И что мне за дело до какого-то «человечка из словечек»?!

А на следующий день понимаю, что бессмысленно сердиться, и моя выходка выглядит глупо. Кажется, он нужен мне. Потому что солнце преломляется в его глазах, и, отражаясь, освещает мир вокруг.

В наш последний с ним вечер я буквально уговариваю его оторваться от всех, потому что не хочу никого видеть, вернее, хочу видеть только его глаза. Наверное, для него это слишком смелый и ненужный шаг. Он такой правильный, по всем канонам вообще не мой человек. Мое красноречие и аргументы полностью исчерпаны, и хочется послать к черту возведенные им на пьедестал его «отеческие чувства».

Мои слова становятся колкими и злыми, а он, как обычно, трезво и невозмутимо посмеивается. В сущности, кто я для него – мячик, уносящийся вдаль. А его идеал, очевидно, совсем иной – "с лунами огромных глаз"…. И стрелы моих колкостей, все до одной, пролетают мимо. В душе нарастает разочарование в совершенном отсутствии в нём куража.
 
Однако, это, очевидно, было последней попыткой моего ангела-хранителя крепко взять за руку и отвести меня в более безопасное место.… Ангел не успел, потому что, опередив его на долю секунды, за руку меня взял Человек.

Мы неожиданно круто поменяли курс, и я просто была готова расцеловать его от избытка чувств! И вовсе не потому, что он потакает моим капризам, просто мысленно созданный мною образ «принца на белом коне» неожиданно обрел реальные очертания.

И вот мы уже в кофейне, это традиция, что-то типа вечернего ритуала. Но всегда мы были здесь в компании, а сегодня только вдвоем. Кофейный аромат пьянит, гравюры на стенах уносят в далёкие средние века – за синее море да белые горы. Я слышу дикие крики воинов, конский топот, бряцание оружия. Вижу массивные стены и боевые башни с именами генуэзских консулов, вмонтированные плиты с надписями на латыни и геральдической символикой консулов Солдайи. Вижу едва различимые контуры Девичьей башни, так трогательно красива история любви дочери архонта и пастуха и так трагична развязка. Восхищаюсь славной и мужественной красавицей Феодорой – царицей Сугдейской, красота её соперничала со славой о прекрасной стране на берегу Чёрного моря, которой она управляла в богатом городе Сугдее, где жила в своём дворце на склоне горы…

Он приносит кофе, здесь готовят необыкновенно вкусный кофе. Но сегодня он горчит и с каждым глотком в душе нарастает грусть-печаль. Не спасают даже его легкость и чувство юмора. Не спасает ласковое ночное море, не спасают весёлые блики огней на огромных тёмных боках Крепостной горы. Брошенная монетка улетает в море, а желаний совсем нет, и только в последний миг, опомнившись: ах да, конечно же, вернуться снова к морю!


***
И вдруг, трах-бабах!
– Наш поезд прибывает…
– Куда? Зачем? А можно назад?
– Нет! Изволь выйти на перрон!
– Вы это серьезно?
– Да, более чем...
Какое-то время сознание сопротивляется. Но тонкая оболочка лета рвется и облетает неслышно, как лепестки китайской акации, той самой, аромат которой вдыхала по утрам и любовалась лёгкими нежно-розовыми кисточками, неспешно прогуливаясь по набережной. Казалось, так будет вечно.
– Отчего это люди бегут? Я не хочу бежать! Я отвыкла... Остановите картинку!


***
И уже дома…
– Вы что, все меня ждёте? - риторический вопрос, конечно.
– Ты не представляешь, сколько всего случилось, пока ты нежилась там на солнышке! Я сейчас же всё буду тебе рассказывать, усаживайся поудобнее! – возбужденно кричит подруга мне прямо в ухо.

И с этим криком начинается возврат к реальности. Встречи с друзьями, как разноцветные бусины нанизываются на моё ожерелье. Оказывается, и работа ждала меня с нетерпением! И вот я уже на автомате включаюсь в процесс. Тысяча неброских в обыденной жизни подробностей с возвращением видятся совершенно по-иному. Пушистая кошка, трущаяся о мою ногу и не отходящая ни на минуту, цветы на балконе, зеркало в прихожей, к отражению в котором приходится привыкать заново, тарахтящий телевизор, разрывающийся от звонков телефон, мамины пирожки, кофе из любимой чашки, мохнатые тапочки вместо шлепок...

Со всем этим приходит смутное ощущение парадокса: а может быть, всё и было задумано для того, чтобы очень захотелось вернуться домой? И я, конечно, понимаю, что жизнь в это время не останавливалась, она ждала именно меня.


***
А сегодня солнечный сентябрьский день виновато и растерянно улыбается мне. Ветер легким дуновением растрепывает волосы и нашептывает слова знакомой песенки: «Не копи печали про запас!», подхватывает меня, а впереди – такое небо! Шаг – и я лечу в лазурную высь, пытаясь разглядеть нечёткие очертания того, что мне уготовано днём завтрашним.

А потом вдруг – резко вниз, и, кажется, просто разбиваюсь, расшибаюсь в лепешку, перестаю существовать, натолкнувшись с размаху на него нынешнего, такого безразлично-чужого и такого далёкого.

А нужно ещё «ровно звучать», потому что всегда кто-то рядом. И нужно говорить с ним ни о чём и видеть его дежурную улыбку. И жизнь моя – то летит кувырком, переворачиваясь вверх дном, то замирает, словно сонное царство….

Но больше всего на свете меня раздражают собственные воздушные замки, суеверия, храмы и идолы, мысли-мечты – всё, где присутствует он!

– А мне казалось, что это свет, нисходящий с высоты, жажда чуда, красота! И тогда человек становится подобен солнцу, он согревает как пламя.
– Ах, тебе так казалось... А мгновенная вспышка, коснувшаяся тебя? Этого тебе разве мало? Ведь это суть одно и то же. Не нужно бояться тратить сердце зря, тем более, это никогда не происходит зря.
– Я не ждала этого, не хотела, не просила! Мне это совсем не нужно!
– Не ропщи, если захочешь – все уйдет, растворится.
– Я сама хочу раствориться. Я не вижу света солнца!
– Ну-ну, будет, глупости... Успокойся, всё будет хорошо.

И я чувствую как высшая милость проливается на меня. Тихо тает боль. Я возрождаюсь в стихах своих кумиров, рождаются какие-то собственные сумбурные строки. Горечь в душе смешивается со сладостью зарождающегося внутреннего освобождения. Готовлюсь учиться любить новый день с утра и уже в иной оболочке…. Прошу тебя, не затми собою этот день! Откуда-то извне приходит мысль, что может быть одиночество и есть высшее благо, начало всех начал…

***
А лето... Теперь оно кажется таким далёким и почти нереальным, совершенно другим измерением. Я не поставлю запятую – я не жду продолжения, я не поставлю многоточие – мне не нужны тайны, я поставлю точку – но это совсем не значит, что всему пришел конец. Когда-то снова придёт лето, в которое я, конечно же, снова попаду и улыбнусь своим мыслям о тебе, таком несуществующем в реальности…