Война

Посвящается Эдуарду и многим другим.

Утро он провел с ней. Целовал, ласкал и шептал что-то очень доброе и высокое. Прямо из ее дома в середине дня он отправился выпить в недорогое кафе. Там он засиделся много дольше, чем ожидал. Воспоминания о ее коже, разогретой желанием и утренним солнцем, об их недавней близости заставили не замечать течения времени и количество выпитого. Именно тогда, погруженный в эти теплые воспоминания, он краем уха услышал по радио, что где-то на южных рубежах страны начался военный конфликт. Очередной военный конфликт – подумалось ему. На секунду ему захотелось оказаться там. Странное желание – сбежать от тепла, любви и красоты в грязь, кровь и уродство войны. Он вновь отправился в дом, оставленный много часов назад. Ее дома не оказалось. По телефону она ответила, что до позднего вечера будет занята, а вечером сразу хотела бы отойти ко сну. Он оставил попытки встретиться с ней в этот день и направился к себе домой со странно тяжелым сердцем. Начался ливень. Холодный ветер сшибал его с ног, а дождь заливал глаза, словно слезы или алкогольный дурман. Он шел домой и злился на себя. Злился за то, что не может быть таким человеком, каким всегда мечтал быть. Дома он мысленно обозвал себя тряпкой и, почувствовав сильное недомогание, упал в одинокую постель. Он проспал остаток дня и весь вечер. Проснувшись ночью, он узнал из экстренных выпусков новостей, что на той далекой войне, начавшейся днем, дела пошли хуже. Весь вечер неприятель бомбил и обстреливал столицу маленькой и гордой страны, дружественной его Родине. Погибло множество мирных жителей, а сам город практически стерли с лица земли. Теперь там шли тяжелые бои между захватчиками и подоспевшими миротворцами – его соотечественниками. Весь вечер где-то далеко на юге гибли подобные ему люди. Весь вечер там пировал сатана и на пиру, вместо вина, рекой лилась беда и людская кровь. Там было столько горя, мук и ужаса… А он просто спал. Эгоистичное насекомое в огромном мире, он воображал свое мелкое и минутное горе главным во вселенной, а свое недомогание – первым признаком скорой смерти. Ему вдруг стало очень стыдно, и он вышел курить на балкон. Дождь давно кончился, но асфальт и воздух хранили влажность. На город, засыпающий под темным небом, опустился туман и странная жара. Сочетание гниловатого запаха влажного асфальта и странного тепла при отсутствии в небе солнца почему-то напоминало о могиле. Его родной северный город засыпал, слушая экстренные выпуски новостей. Во влажном и теплом воздухе без единого порыва ветра вдруг отчетливо запахло гарью и копотью. Запах тянуло откуда-то с юга.