Дивились им и полагали...
Дивились им и полагали,
Что не от мира он сего.
И называли «идиотом»,
Глядя с насмешкой на него.
Средь меркантильного величья,
Пустых бравад – он был не смел:
И замыкался, как обычно,
И перед обществом робел.
Но мыслью правды осененный
Огонь в очах его пылал,
И напряженно-возбужденный
Он в спор вступал; и не молчал,
И не стеснялся,
Когда суть истины ясна,
Своей душой в ней растворялся,
Ей отдавался он сполна.
Душа чиста, нет лицемерья,
Нет лжи. И гордость в том.
Для всех открыты были двери,
Всех приглашал к себе он в дом.
И вопреки негодованью
И не любви, подчас, к нему,
Он был способен к пониманью,
Впуская к сердцу своему.
Но свет – отнюдь не добродетель,
И миром правит зло и грех:
Он был презренный благодетель
И неуместен был для всех.
Наивен, как дитя младое,
Деянья тяжкие прощал,
Жизнь не дала ему покоя,
Жестокий ниспослав финал.
Он заблудился в мыслях, чувствах,
Не поняв истинной любви.
А та - пришла к нему безумством,
Замешанною на крови.
Ее он принял, отдав душу,
Себя в пучину затянув,
И самым тем судьбу разрушил
Из чаши горестной хлебнув.
………………………………….
Его печали быль покрыла,
Невзгоды пеплом разнеслись.
Но лиц тех память не забыла,
С которыми столкнула жизнь.
Швейцарский дух – покой и сила,
Но в сердце – русская-то суть…
И где-то прячется могила
Той самой, что уж не вернуть.
Свидетельство о публикации №108082001683