женское с границы

В официальных сводках о них длинней, чем потом, в легендах. Так, стоп машина: мы говорим о прошлом. На переднем крае земли предоставляют смертным. А – чего их там, все равно плодятся как кошки.

…Дорогому гостю – хлеб, соль, да белая скатерть. Вот ведь слушает – уши развесил, как медом ему те речи. Подожди, сынок, - на твой век войны еще хватит, на такой вот век, сосчитанный, человечий. Кто у нас наверху там? Да мне-то – живы и ладно. Тут всего забот – накормить, да чтоб всем хватило. И пластает ломтями свою негромкую радость – что вот пятый год хлеб наш теплый – он сытный, мирный. Это очень много – для жизни на мирокрае, где с полей – то камни, то кости выбирать. Да и время вышло. Здесь недавно шли, говорят – на юге опять стреляют. Правда? Хоть молись – не дошло б до нас. Только – кто услышит? А высокий гость – он все дальше, там про походы, все б тебе расспрашивать – время, глядишь, за полночь. Ох, мальчишки, все б им про войну, про оружье – не про работу ж. Ты еще малому выстругать обещал – ты помнишь? Родился бы девкой – да тоже, какая радость, век крутись-вертись, да и – ну как дойдут досюда? Старшенький. Как раз – мне сравнялось тогда пятнадцать. Да, «земля принимает седыми» - здесь-то оно нетрудно.

Все потом запишут – для тех, кто читать умеет, там про подвиги, про незнаемую радость посмертной доли. На переднем крае земли предоставляют смертным. А чего им – три аршина земли, да все божье поле.

…Он достаточно юн, чтоб сказать там, я должен, я воин – и уйти, так и не обернувшись, в рассветные перья. Через сотни лет эти земли накроет море. Через тысячи лет – она отойдет от двери. Если отойдет. А что – города и годы? – те же самые слова – про для кого там земля сырая. Сказочка. Три за знание матчасти. Можете быть свободны. Мир не станет прежним. Он станет передним краем.