Реквием. 28

Пропечена вся хлебная коврига.
Пружинит сдобой, в тонкой корке хруст.
Богатый город радужная Рига,
Но непривычно холоден и пуст.
Двина течёт меж глыбами гранита -
Опор, не существующих мостов.
Вдоль берега вся улица разбита
Пушкарской башни высится остов.
"Палладиума" вскрытые останки.
"Сплендис Палас" – в реальности как ад.
К нему во двор загнали немцы танки
Стреляя в наступающих солдат.
Но русские шли волнами с вокзала.
Вокзал в руинах, и многие дома.
В парк Верманский бомб серия попала;
Сгорел до тла театр "Синема".

Судьбою и велением генштаба
Семья Терешиных на берегах Двины.
Сквозь тернии, подъёмы и ухабы
Сквозь пламенную ненависть войны.
Полковника ссылали на Камчатку,
Но заступился генерал Крылов.
Гуляет Маша рижскою брусчаткой
От восхищенья не находит слов.
Сынки и две дочурки – щебетуньи.
Хорошая и дружная семья.
На Машиных ногах сапожки куньи,
И млеет кожа от немецкого белья.

Красивая, спокойная, святая
Прошедшая, огонь и трубный зов.
От талии к ногам, как запятая,
Двух стройных ножек, божий часослов.
Война Россию рвала и душила.
Колола, резала, мутузила под дых.
Но выжила Мария и прижила
От Александра деточек, троих.
Для счастья полного ль детей не маловато?
Супруг и нынче ас ночных атак.
Алмазы в кольцах в несколько каратов…
Да жизнь в России ценится в пятак.

 Холодное морское побережье.
 Пушистые прибрежные пески.
 Реальным стало, в прошлом,  зарубежье,
Разорванное нынче на куски.
Ушла любовь за море безвозвратно.
Где всё не так. Где всё наоборот.
Но и в Союзе стала жить приватно,
От притекающих от Запада щедрот.