Василиада или сельские страдания 4 Париж

Эх, Париж, Париж – российская глубинка.
Утренний Монмартр со слезой,
Лучик ранний, соскользнувший в ставен половинку,
В дом к художнику хитрющею лисой.

По мольберту, по холсту, пустым бутылкам
Из под «Божоле», «Шато», «Мадам Клико».
Пробежал, на предпоследней вспыхнув пылко,
И исчез проворно и легко…

Житель милого окошка скор на фразу,
Завершившую потерянный покой,
И не верит глазу, пробудившись, разум,
Под французско-русскою чугунной головой.

…За окном, «етить твою налево»,
Весело вода журчит на сток.
– Нет! Пардон мадам, не Вам! Вы – королева!
Просто нынче восхитителен восток…

…Телом вязок, словно бы, привязан,
На душе осели кандалы:
– Расползается по городу зараза… –
В голове тяжелой думы тяжелы:

– Едут, едут – непонятно, что их манит,
Чтоб от взгляда одного, дыханья «умереть»?!
С них, пожалуй, только что и станет,
Как  по лавкам сувенирным попотеть.

В лифте по ажурной вышке взвиться
Над мечтою, тонущей в пыли…
Ну, а нет, чтобы пойти, взглянуть и молча помолиться
На отечество, почившее в «Орли»… 

……….

«Шарль де Голь» – вот место для прилета,
Вася мягко, ненапряжно прибалдел.
Может из соседей и поверит кто-то,
Он бы точно за вранье затрещиной огрел.

Огляделся, направленье к выходу прикинул –
Зал, что полуостров Индостан.
И к бегущей ленте неуверенно подвинул
Свой видавший виды чемодан.

– Это сколько же сюда набилося народу?!
Правда, все как сквозь тебя глядят.
Вот она хваленая свобода –
Зажрались и морду воротят!..

Потеряться все ж таки не дали –
Вон мужик с фанеркою идет
И на ней сверкая как на пьедестале,
Васина фамилия «цветет».

Проводил, «на Вы», и далее чин-чином:
Вежливо, да как-то все молчком, увы.
Всю дорогу расспросить пытался я дубину –
Может родственник, какой, со стороны?

Может быть свояк племянника Володи
Или деверь жениной сестры.
Ну, а может вездесущий дед нашкодил,
Насюрпризил за чертой родной страны?!

Ладно, бог с ним, отдохнуть пора с дороги
(Деда после лично нужно будет расспросить)
Благо, что не надо обивать пороги,
Чтобы как-то на ночлег себя определить…

… Хорошо в гостинице, хотя и не привычно –
Прям, как за убогоньким уход.
Вещи в чемодане опосля проверил лично:
Доверяй, но проверяй – вот правильный подход.

Ванная, сортир – глаза до слез аж режет,
Как не лень им драить каждый день?!
Раз в недельку-то протер и запах свежий,
Ну, а тряпочку – проветрить после на плетень…

Распахнул окно на улицу чужую,
С наслаждением вдохнул весны тягучий аромат.
Дома-то, небось, дожди идут напропалую,
Тут же чистота, краса, балконный палисад.

Сверху до низу – все этажа четыре
Улыбаются в мир солнечным лучом!
Буд-то струны мягко трогают на лире…
Ладно!.. Выйду глянуть что тут и почем!..

Полетел, поплыл манящий звук аккордеона
Переливами, руладами в напев.
Увлекая в зеленеющие кроны,
В мир любви шутов и королев…

– Плас Пигаль – не «флирты» на картинках, –
Говорил мечтательно мне дед.
Аккуратно положив на патефон пластинку
И чуть-чуть поправив на стене над ним портрет.

– Стиснет все в груди, внучок, и ниже,
Так, что мама не горюй и не греши.
Девки, паря, хороши в Париже
Даже ОЧЕНЬ, я сказал бы, хороши.

Так что коли доведется – не тушуйся,
Не забудь, как дед тебя учил:
Не робей и наперед не суйся –
Всесторонне, так сказать, вопрос сей изучи.

……………………

Жаркий выдала денек весна, лучами щеголяя, –
Надо где-то сесть и дух перевести.
О, вон кафе, где УХ, поверьте мне, КАКАЯ
Меж столов в вдруг начала ЦВЕСТИ.

Подсластила глаз своей красою –
Да, в Париже девки есть, поди, –
С карточкою «VIKA» и косою
На совсем уж не француженской груди

Проплыла, качнув бедром, как бортом лодка
На речной услужливой волне.
После баньки бражки хорошо с такой красоткой,
Даже квасу, что уж, было бы вполне.

Вася в кресло, кое-как, не глядя, примостился,
Приосанился, отбросивши вихор.
Сплюнул, отряхнул штаны, приободрился,
Ну и начал, как ведется, разговор:

– Вот что, милая, пивка мне принеси-ка, –
Прикоснулся осторожно он к руке.
– Ну, не барин, посидишь, - ответила вдруг ВИКА
На чистом, русском, НАШЕМ языке.

Во дают славяне – братья, сёстры –
Плюнуть некуда, не то что наступить.
Словом чистым так насытят воздух –
На мгновенье не дают о родине забыть.
…………………

Мм-да-а, слов из песни, как зерно из пашни
Не убрать – понятно и ежам.
Так что Вася влез и плюнул с Эйфелевой башни
На зазнавшихся ленивых парижан.

Насмотрелся вслед парящей капле,
Крепко хлопнул по железному ребру –
У строителей-то точно руки были, а не грабли,
Только холодно здесь как-то на ветру.

А внизу торговля бойкая чумазых братьев –
Африканских выросших детей.
Раньше, типа, голодали, так чтоб мать их,
А теперь живут в Париже без затей.

И ведь как намучился со словарем английским,
Отъезжая в этот городок мечты,
А по сути, что нам эти все латинистые писки –
Наше слово ярче, крепче этой маяты.

Ну и хрен с ним! Что тут есть еще в наборе?..
Булки? Бабы? Короли «в расход»?!
Резали, травили кто почище, да в фаворе –
Сложный, но, возможно, правильный подход!?..

Пиво к горлу как-то мягко подкатило,
Отразилось и ушло в поддон.
Так приспичило, что даже поддавило –
Где бы тут расстаться с ним, пардон.

Подошел к оградке, что так не привычно
Смотрится с табличкою: «Булонский лес».
На оградку, вроде, как-то не прилично,
А в лесу?!.., на то, ведь, он и лес… и перелез…

Все кругом прилизано: травинки и тропинки,
До оскомины кудрявые, кусты.
Прям цветные детские картинки,
Разукрасившие книжные листы.

Эх, да чтоб им от Парижа до Находки
Ни улитки, ни лягушки не найти.
Чтоб на всю им жизнь за раз напиться водки,
А на то как гонят самогон вовеки не дойти.

Чтобы ночью от кровати до сортира
Что ни шаг, то грабли на пути.
Размерсить его втудыть, вовсю, в пардонье рыло!
Так чтоб до печенок слово донести!

Чтоб пилили их всю ночь и не давали бабы –
Как же можно было эдак намудрить.
Что удумали над лесом мозгожабы!?
Где ж людям-то по нужде сходить?!!

………………….

Ужинал со вкусом: сонно и лениво,
Развалившись в комнатке пустой, –
Поллитровка, огурец, три банки пива
И багетный безразмерный бутербродик с колбасой.

Нет уж, хватит, – думал он вовсю зевая, –
Насмотрелся я на «ИДЕАЛ».
И уже почти что засыпая,
О сторонке милой Вася замечтал:

Хорошо туманным ранним утром
Крепкий подосиновик найти.
И Танюшке, так забавы будто,
На ладони в дар преподнести.

Приобнять, за ушком звонко чмокнуть,
После «бури» за какой-нибудь пустяк.
В поле под дождем вдвоем насквозь промокнуть
И любить ее, заразу, просто так…

Ну, а завтра, поскорей забраться в ТУ-шку
В кресло плюхнуться с замшелой бахромой.
Там за взлет из-под полы накапать в кружку
И домой, домой, домой, домой., ДОМОЙ!!!…


                *   *   *