Олимпийский тупик

       Сотворителям.


1.
У подножиев Олимпа
с незапамятных времён,
Жил народ Святого Нимба,
сыт, расчётлив и умён.
И со всей, как есть, округи
недоумки дикари,
За приватные услуги
им сносили хабари.

       Поначалу то они
       супротивились,
       Но зажрались и чуток
       оскотинились.


2.
… поделить, помножить, взвесить,
выгнуть линию судьбы,
Испытать на ком-то плесень
и поганые грибы,
Дунуть, сплюнуть, смазать, сглазить,
вызвать жидкий экскремент,
Но могли разнообразить
и менять ассортимент.

       Поначалу было то
       по приколу им,
       Но, впоследствии, зато,
       стали Школою.


3.
Год за годом, пыжась, силясь,
твёрдо целя глазом ввысь,
Понемногу возносились
и …однажды вознеслись.
Точно царственные птицы,
на крови, не на словах,
Закрепились Олимпийцы
на особенных правах.

       Поначалу: «Что там, бросьте!»
       (не важно, мол).
       Но впоследствии под роспись,
       до кажного.


4.
Словом, как обосновались,
так элитная братва,
От Олимпа добивалась
маломальского родства.
А божками нет препонов,
что б вовек стоймя стоять,
Хвать дурко Пигмалиона
и давай себя ваять.

       Поначалу разошлись
       токмо головы,
       Но, впоследствии,
       снялись полуголыми.


5.
Дальше, некуда уж хуже:
меньше дарят, бьют больней,
Да к тому же сели в лужи
все герои ихних дней.
Влезли в грязные афёры,
что не так - за кулаки,
Сокрушить сулили горы,
а трещали кабаки.

       Поначалу брались стать
       Геркулесами,
       А на деле, тока так,
       куролесили.


6.
Были моры и невзгоды,
были бедствия и тьма,
И пророкам из народа
было горе от ума.
Наверху пошли броженья,
брали верх то Зевс то Марс,
Те же жертвоприношенья
перешли в постыдный фарс.

       Поначалу т мужичьё
       ело фикусу,
       А прознало как там чё –
       накось выкуси.


7.
Боги гневались. Однако,
собрались в своём кругу…
И с тех пор две тыщи с гаком,
нам оттуда ни гу-гу.
Взяли лишку по стакану,
и боюсь, на этот раз,
Впали в кому, иль в нирвану,
или в старческий маразм.

       Я была на той горе –
       лгут мерзавцы ведь,
       Разве ж можно в той дыре
       было царствовать.