Бизе и мальчик Коля

Жил-да-был на свете мальчик, который любил петь песенки.
Его, конечно, ставили на табуретку, и он пел - "Огромное небо одно на двоих...". Но это только дома - в детском садике ему не разрешали петь на утренниках. Ему разрешали читать с выражением и танцевать.
Танцевать мальчик тоже любил, но стеснялся девочек, даже переходного вальса у него не получалось, с некоторыми девочками получалось, а с некоторыми - нет. Поэтому он танцевал "Яблочко" и русские народные, в присядку - Эх!
В школе на уроках пения ему сначала ставили пятёрки - ведь он не забывал слова и названия песен, имена композиторов.
Но когда учитель по кличке Никита Кожемяка "давал тон" на своём огромном немецком аккордеоне - попасть в тон никогда не получалось.
В школьный хор мальчика не брали, и оттого он злился и переиначивал слова песенок, и громко пел их на уроках. Голос его всегда выбивался из общего звучания, его было хорошо слышно, и оттого даже лучшие певцы перевирали мелодию и громко смеялись, услышав особенно залихватские варианты текста.
Когда уроки музыки кончились - оба, и ученик и учитель, вздохнули с облегчением. Хотя в седьмом классе они уже не ругались - Виктор Никитич не ставил три двойки за урок, а раздобыл наушники и включал музыку - отдельно, все поют - он, мальчик Коля - слушает. Лучше всего шли "Ария Варяжского гостя", "Песня Любаши" из "Царской невесты" , "Песня девушек - половецкие пляски" и "Тема вражды Монтекки и Капулетти".
В школьном ВиА "Завтра" мальчик тоже нашел себе достойное место - он сочинял "рыбы" для англоязычных песен, текстов достать было нельзя, и он часами сидел над плёнками, пытаясь разобрать, что-же там поётся? Понимал, конечно, что выдумывает, и пробовал сочинять русские тексты - да только они всё как-то не так уже звучали, и все это понимали.
Потом в Университете он примкнул к дискотеке, но тут уж было другое - "Коля танцует как ДжонТраволта!" - и Лихорадка Субботней Ночи загоралась почти каждый вечер. Закончилась ко второй сессии отчислением - и вот в армии никто ему не мешал быть запевалой, только на втором году было "не положено по сроку службы". А на первом - напелся.
А потом, вернувшись, окончил Университет, только факультет - другой, и уехал работать учителем в деревню. И тут его взяли в хор!
Жаль, занятия в хоре были нечасто. Заведующий клубом, он же баянист, был запойный. Чаще всего сидел на крылечке, свистел что-то чуть слышно, а вокруг него вились птицы, садились ему на рукав и чирикали.
Колю и Иру, его жену, даже назначили солистами при исполнении некоторых песенок. Вот, поют - "Над окошком месяц, за окошком ветер, облетевший тополь серебрист и светел...", поют так - баянист этот, Серёга, против всех правил - лицом к солистам, задом к залу, и второй, женский голос - на самом деле это больше он, чем Ира. Но Ира так хороша, что все верят, что это она, и даже плачут. В общем - хор всё районное выиграл, и даже что-то областное, учительское.
Сергей брался научить играть и читать ноты, да не сложилось, то ему птички милее, то мне - рыбки в Лахости и железяки в спортзале. Да и прожили мы с Иркой там только те два года...
А потом долго ничего не пелось, жизнь пошла такая, что сейчас называется - "памяти выживших в 90-е".
Только больше стало возможностей музыку добывать и слушать.
И я всё слушал и слушал и слушаю.
Тогда, 18 лет назад, в клубе несколько раз прокрутил пластинку, первую оперу Бизе - "Ловцы жемчуга". И запомнил красивейшую мелодию, тенор - "Ария Надира". Все восемнадцать лет мурлыкал её про себя, а когда и вслух - при включённом пылесосе. Сочинил несколько текстов, которые хорошо в неё ложатся.
А вчера купил МР3 - семь часов Бизе, "Ловцы", "Кармен", "Пертская Красавица" и "Джамиле" - классная запись 71 года, тенор - Nicolai Gedda, очень его голос люблю.
"Ария Надира" - второй трек. Но я, не дожидаясь, её сразу воткнул... нет, это не то, что я себе пою. Местами - похоже, тот же темп, но моя песенка проще.
И теперь они уже путаются у меня в голове, и я страшно боюсь слушать Бизе ещё, боюсь забыть то, что, думаю, сочинил сам.
А записать не смогу - нот не знаю.