стихи

Фонарь — крестом,
Окно — лицом,
Луна — стеклом.
Где ты?

Как жарок пол,
Паркет в упор,
Квадратный двор
Зелёного цвета.

И я как зверь
Целую дверь,
Лишь нервная трель
Боли.

Жизнь — это ад.
Сто дней назад
Ты был мне рад,
Ты был на воле.

14.9.96


Хочется спать,
А мне опять не уснуть.
В профиль всех строк
Как же ты мог меня обмануть?

"Я не могу в этом аду",—
Ты объяснил.
Как же во всей
Жизни твоей
Ты никого не любил?

Я за тобой
Летом, зимой, весной,—
Всегда.

На пути своём
Прогнала всех —
Это мой грех,
Моя беда.

3.9.96



Я бездарна,
Я знаю,
Я тебя умоляю:
Ну хотя бы меня ненавидь.

Пустоту головы
Называя на "Вы",
Я могу лишь не петь, а выть.

Силы хватит на час,
Слова хватит на раз,
Равнодушно смотря на вас,

Я бегу за тобой,
Спотыкаясь о гордость,
Находя судорожно слова.

Вот твой сон,
Вот твой дом.
Я прошу об одном —
Ну хотя бы меня ненавидь!

Бритва лечит болезнь
От запекшихся вен,
Чтобы снова смогла любить.

сентябрь 96


Кто-то всю ночь ходил за стенкой —
Кто-то не спал.
Кто-то всё утро перед зеркалом
Тихо стоял.

"Нет, не красивая, что уж поделать.
Сдохнуть скорей…"
Медленно пересчитав всю мелочь
У чьих-то дверей.

Нет, не хочу никого увидеть, —
Боль теребит.
Легче бы было ненавидеть,
Чем так любить!..

10.8.96


 

Дом на откосе

— 1 —

Дом на откосе,
Дом на отшибе.
Ни о покосе,
Ни о женитьбе.

Ни о воде
И ни о хлебе.
Помни меня,
Где бы ты ни был.

Где бы ты ни жил,
Где б ты ни ехал:
Нет больше сил.
Нет больше смеха.

— 2 —

Милое место —
Окраина города.
Дом твой как раз
На краю стоит.

Мы почти вместе
И всё почти поровну.
Жаль только вот,
Что все это "почти."

Имя твоё
На листке нарисовано,
Стёртым фломастером
Запечатлено.

Мы почти вместе
И всё почти поровну.
Столики, кресло,
Большое окно.

А за окном
Поезда, путепроводы,
Поле, а дальше
Ржавый лес.

 
Это твой дом,
Твоя светлая комната.
Жаль, что на всём
Я поставлю крест.

Мы почти вместе,
Всё почти поровну.
Ты только помни,
Не забывай,

Что в этом месте
На окраине города
Ты вместо "Здравствуй!"
Сказал "Прощай…"

14.11.96



Вышли два поезда на встречу
И не встретились — не судьба.
Ночь. А так похоже на вечер.
От тебя болит голова.

Трубы, трубы и машины,
Новостройки и лифты.
Вещевой дешевый рынок.
Где-то близко будешь ты.

Ну скажи мне, чего ты хочешь?
Отчего так болит душа?
Почему ты печаль пророчишь,
И тебе она хороша?

Ах, как часто бывает скверно.
Ах, как часто бывает "никак".
Только лестницы да и стены,
Да привычный здесь полумрак

Знают, чем ты живёшь и дышишь,
Что ты хочешь, чего ты ждёшь.
Может, слышишь, а, может, спишь ты,
Только всё это время врёшь!

Всем, всем, всем! И себе, и людям —
Им и нам! Говорю же! Но
Отчего ты так безрассудно
Превращаешь воду в вино?

 
Время – в скуку, любовь – в проблему,
Нерешенную до конца!
Отчего мне порою в вены
Тянет бритвою? И лица

Твоего мне совсем не видно —
Не судьба на тебя смотреть!..
Ах, как хочется мне, аж стыдно,
На твоих глазах умереть!..


Пьяный город. Из пьяной речи
Поняла — на сердце резьба.
Вышли два поезда на встречу
И не встретились,— не судьба.

май 96


Ночь…
Много ли слов,
Прозрачных оков
Сотворила?

Ночь…
Призрачных снов,
Светлых голов
Жизни лишать любила…

Ночь…
Холод белья,
Мрак для меня
Постельный.

Ночь…
Сон, а может, и нет,
Темень, а может, свет…
Крест нательный.

Ночь, —
Ты за меня попроси,
Чтобы меня простил,
Чтобы не разлюбил…

Ночь…
Грусть, на колени встав,
Ты снова был не прав,
Это всего лишь нрав.

 
Ночь,
Это почти как сон.
Интересно, что он,
Спит или слышит стон?

Ночь…
Боже мой, помоги!..
Промокли все сапоги…
Где же он, где же он…

15.12.96



Снег на крыше.
Глаза накрашены.
Голос свыше,
О чём ты спрашиваешь?
Зима изжила,
Почти ушла,
Почти умерла, но
Всё ещё дышит.
Капли падают
Рядом. Рядами
С крыши.
Надо бы
Зонтик, — в лом.
А где-то рядом —
Твой дом.

4.3.97


Ждёте — ждите.
Из-за переправы
Я приду когда-нибудь.

Полосой по руке моей
Пройдите, —
Обозначьте путь.

Слушайте. Стучитесь.
И моей отравы
Не берите — яд.

Не бросайте камни —
Не найдёшь, не сыщешь.
Камень — взгляд.

 
Отпустите.
Переменным током
Слово бьёт.

Паутиной на моём окне
Живите
Целый год.

Я вернусь, но не приду
До срока.
Время — лёд.

А не можете —
Так не любите.
Не пройдёт.

26.4.97


Ворона кричала
О том, что начало
Конца зимы.

На чёрном столбе
Спиной к стене
Кричала, кричала.

Лёд наперед
Редко врёт,
Если тает.

Время, вперёд,
Замок на рот,
Кто знает?

Ветер, ветер.
Верьте, не верьте, —
Это не в счёт.

Ветки гнутся.
Кошка, блюдце.
Вечный лёд

Тает, тает.
Стаи, стаи
С юга – домой.

 
Где ты, где ты?
Две сигареты.
Ты не со мной.

25.2.97


Благородство — плохая примета.
По дороге иду неверной.
У тебя не было света
И горячей воды.

Я тебе объявила честно:
Буду жить, не бросая монеты.
Благородство — плохая примета —
Мне бесстрастно ответил ты.

А если не стих, то песня.
Но песня бывает реже.
От ненависти до лести
Пять капель свежей крови.

Ни креста, ни ножа, — иголки
И спички не было в доме.
Ах, слова мои были звонки,
Когда колокольчик звенел.

Уходя, погасила вечер,
У тебя оставляя ночь.
Спи спокойно, мой человечек,
Ты мне не смог помочь.

Это трудно? — не верь. Всё просто.
Оттого не рядишь, не судишь,
Оттого попрекаешь ростом.
Отчего же совсем не любишь?

24.4.97


Вот так встреча!
Вечером в пятницу
В черном платье
Шаг чеканила,
Вколачивала
В землю, в улицу,
В ужасе
Тебя увидела,
Тонкого,
С голосом звонким.
Зима прощалась.
Кто обещал
Тебе
Вечную весну?

9.4.97


Последний лёд
С моих ресниц
Стих. Упал
На колени ниц

Лицом вверх
К чистому небу
Твоей любви.
О, Господи, помоги

Вынести много встреч
И пустых разговоров.
Вечность —
Почти как чет и нечет.

А утром выпадет снег
И кто-то скажет — зима
Снова. Нет.
Я всё сказала сама.

"Это просто кто-то открыл
Холодильник на небе", —
Сказал он. Он любил.
Лучше уж нет — по мне бы.

Жаль. Что ж, пора.
Здравствуй, Прощай. Всё это
Слишком красивые слова.
Да лучше знать, где ты.

20.5.97


Ладно. Мне на вокзал,
Тебе — в ад. Торопись.
Помнишь, над входом? Ты знал,
Кто рисовал это — не ври.

Солнце. Глянь! Город в пыли
От рождения лета.
Вместе пойти не смогли.
А теперь где ты?

Мышкой серой от платформы к дому
Убегу. Вчера… Уже почти конец.
Я от тебя к городу злому,
А ты — молодец.

Держишься, веришь святою Верой,
А что за ней? Зря ты так.
А меня не измеришь привычной мерой,
Но я — твой знак.

И не только знак. И боль, и четвёртая струна,
И порезанный палец тоже. Я с тобой.
Но кто бы ни был рядом — я всё равно одна.
А, между прочим, надо было крикнуть "СТОЙ!"

15.5.97


Федра.

Именем как ножиком
По сердцу — Ипполит…
Отрекаюсь.

За что, боже мой!
Мне не скрыть,
И я не каюсь,—

Жалуюсь. Тихим стоном
Сожаления. Изошлась поклонами
Свита.

Я почти ушла. Дверь
Закрой. Не надо, не верь —
Бито.

Ни звука. Дождь будет скоро.
Ты возненавидел, о, древний город,
Мой смех.

Нет смеха — горло болит.
Звёзды в волосах — всё одно —
Ипполит.

Отпусти, сын амазонки,
(Чертов сын). Утро звонкое
Режет слух.

 
Слухи — о, ремесло богов.
Нам с тобой Олимпа на двоих
Мало.

Сердце рукой прикрой —
Больно. Тупой, простой
Голос

Из небытия. Снова
Зовёт. Скоро приду, скоро.
Скоро…

Ладно, солнце, нас с тобой
Ещё вспомнят. Слой
Пыли

Из библиотек…
О, мой прекрасный грек!
Мы ведь жили!

Кто запретил смотреть
На могильную твердь?
Сам скоро увидишь.

Мне пора. Через весь город
Руку протяну — ты не пожмёшь
Снова.

28.5.97


Помоги, о, друг мой, ты мне друг,
Вытащи меня из дружеского плена.
В небе пеленою пелена — дилемма —
Просто тополиный пух.

Выпустил из рук — разбилась.
(Был шестой этаж.) Наружу
Сначала голову, ноги следом,—
"Бросишь?" — спросила. — "Брошу", —

Ответил. Кинул. Бумажным самолётом
Вниз, стрелой. Стояла б и смотрела.
Отмечен. Отомщён. Измотан.
Отпущен из моего плена.

Был ли? Да нет, не был.
Сложно ему. Не пролезает
В щелочку между землёю и небом.
Так был или не был? — не знает.

Ах, черт, курить нечего.
Шаг за шагом по путям к востоку,
Выйдя из дома вечером.
Может быть, выйдешь на дорогу?

Да нет. Куда там. Привычным жестом
Пот со лба платком — видали?
Боже, как всем интересно!..
"Да кто это"— "Виталий".

28.5.97


Лица в ветер —
И плыть.
И никогда не влюбляться.
Поклянись!
И объясни,
Что значит клясться.

12.9.97


Ненависть…
Ты так часто бываешь прекрасна
И редко легка.
Ненависть…
Что может быть легче,
Чем чувство стиха.

8 утра.
Всё ещё ночь. Холод от шмоток,
От шапок, от зимних вещей.

Я — за вчера.
Сумерки в клочья.
Ничем помочь я
Не могу от вшей
И внезапных детей.
Ненависть…

14.1.97


Вот те раз, вот те два, вот те три…
Это был последний поезд.
От себя уже не скроюсь,
Не уеду, не забуду, не прощу.
 
Лёд
Будет скоро, после пыли
Вперемешку с плазмой лета.
Осень занавес развесит,
Нас разделит по углам.

По углам, по островам
Капитального сложенья,
Моего прикосновенья,—
Вспыхнешь осенью в лице.

Осень может нас разрушить
Опрометью, там, где души
Дремлют или ждут весны.

Время убивать привычно.
Обернусь дорожной птицей
И убийцей
В дом твой проберусь

Однажды.
И уже совсем не важно,
Кто твои согреет руки
И когда же ты умрёшь.

Врёшь…
Нет лица и нет молитвы,
Заговора против битвы
Между мною и тобой.

Ты свои завесишь окна.
Только звонкой
Пылью будут все твои листы.

Отрекаюсь.
Буду гордой,
Сонной лужей. Буду солнцем,
Буду речкой под мостом.

У тебя твоя дилемма.
Мне лицо не занавесить.
Где пустое, там нет места
Для меня. Я — не потом.

12.9.97


 
Ты ушел и всё забыто,
Не помогут даже карты.
Даже старые собаки
Не залают мне навстречу.

Вечер.
О, мелодия заката,
От тебя последним словом
Кто-то на замену Богу
Клеит на стену портрет.

Нет.
Мне ползти, но лишь до дома.
По дороге, но обратной.
Всё равно, коли не рад ты
Мне, — увы не выбирать.

Знать.
Девять тайн в моей розетке;
Электричество по буквам
Раскидать осенней веткой,
И не мёртвой, не живой.

Домой
Я уже навозвращалась.
Мне теперь одно осталось —
По больной твоей дороге
Убегать через огни.

Ты вернулся. Это значит,
Что тебя не удержали.
Значит, нету человека,
Для кого бы ты остался.

13.9.97


Выдохнула – задохнулась – умерла
Под звуки телевизора на кухне.
Я тебя двенадцать дней ждала —
Дождалась. Как мне темно и трудно.

Как ногами по земле лететь —
Не умела тихо удаляться.
И так ненавидела влюбляться —
Также, как болеть.

 
И твоей рукою управляя,
Взмахиваю, взмахиваю шалью.
Тонкой плёнкой горловых видений
Я друзей своих считаю.

Где-то есть твоя весёлая собака,
Где-то есть твоя любимая погода.
И меня там ждали, только поздно
Ехать в это время года.

Нынче время возвращаться в зиму,
Нынче время просыпаться рано.
Как меня неотвратимо
В дом твой тянет!..

Ты ещё не знаешь, что же
Значит ждать меня и верить
В то, что я приеду позже,
Если сильно опоздала.
В то, что обязательно приеду…

14.9.97


"Откуда такая нежность?"
Откуда такая радость?
И кто вам напомнил, солнце,
Что я всё ещё живу?

И кто вам сказал, что верность —
Единственная награда,
Она — лишь то, что мне надо
От вас. — Почему?

Кто вам показал дорогу,
Которой я уходила?
Кто вам показал на землю,
Которую я люблю?

И кто же от вас услышал,
Что вы меня уже ищете?
И кто за спиной мне в пятки
Дышит?

А я не хотела, верьте,
От вас ожиданья дерзость,
Солёную солнца горечь
И блеск роковой дождя.

 
Я просто хотела сердца,
Не памяти и не боли,
А просто живого сердца,
Но только лишь для МЕНЯ.

14.10.97


Ну, судьба, и что теперь?
Спасибо за то, что послала
Его мне.
Неужто – всё, что хотела
Сказать ты? –
Не верю.
Я больше была бы рада
Убитому зверю.
Правда.
Твоих колесниц мне не надо,
Мне даже не нужен свет.
Лишь чай и письмо
И пара слов
Его для меня,
А потом уже — долг.
А сейчас — жива.
С приходом весны
Чтоб лишь не одна,
А дальше — прости
И отпусти.
А, может, и нет?
Пока всё ещё 17 лет.

7.11.97


Дождь снова. Слой пыли —
Ночь. — Надо проверить засов.
Вы, как и я, любили
Считать романы и врагов.

О, великая лужа
Всех времён и народов!
Что может быть хуже
Преждевременных родов!

Камнем — и вниз — в прах —
Мне за последний вздох
Ваш вернули лишь страх
И немного дорог.

 
Там, за окном — звук,
Имени крик — крах,
– Кто же из этих двух
Будет со мной? — страх.

Пыль — святая святых.
Сон — когда всё заберут.
Крик за окном затих,
Значит, кого-то ждут.

– Веришь в меня? Будь
Рядом, не в облаках…
Глаза были как ртуть
В градуснике, в руках.

Где твой подземный ход?
Где твоя армия крыс?
О, нечеловечий род!..
Будь рядом, поклянись.

P.S.
Бегать, но избегать.
Верить, но проклинать.
Коли полюбишь прах,
Будет с тобой лишь страх.

18.9.97


Отпустил — как стрелой в глаза.
Было только одно — боюсь.
Беспощаден твой крик – "Нельзя!"
Бесполезен теперь мой путь.

Бесконечен последний сон —
Первый после конца концов.
Мне, устав, повторяешь в тон,
Не смотря ни в глаза, ни в лицо.

Не смотри. Не заставить так
Мне смотреть тебя, как хочу.
Слог, разменянный на пятак,
Смех, разменянный на – кричу –

– Страх в движеньях, в движеньях боль,
И, крылом очертя звезду,
Только вечное слово – СТОЙ!
И такой же ответ – НЕ МОГУ.

 
Я прощу — только лишь лети.
Я уйду — только лишь прости.
Эхом пустота и покой.
— Не со мной…
Не со мной…
Не со мной…
12.2.98


Не любовь? А что тогда?
Грусть? Холод? Лёд? —
Да. Ерунда. Никогда.
Не со мной. Врёт

Мне снег о тебе,
Врал всю жизнь.
Оглянись, оглянись!
Обернись!

Ни слова. Привыкла.
Время есть время.
Ненавижу — говорила
Всегда. Веришь?
'97


Солнечный ветер унёс
Лики безумных звёзд.
– Нынче на глупость спрос,–
Он в ответ произнёс.

Моды нет для любви.
Лишь себя обманул
Он. Ушёл до зари
Под оркестр из дул.

Эй, послушай, не пой
Слов неверных о ней.
По дороге домой
Эй, не пой и не смей!

Голос вечной зари
За тобою погас
Ты никем не храним,
Твой не пробил час.

И погасшей звездой
Я открою глаза.
Эй, послушай, не пой!
Эй, не пой никогда!
А открывшись ветрам,
Ты не сможешь стоять.
Эта песня не нам
Посвящена. Вспять

Реки, моря, поезда
Ночью, не в лес, вспять,
Гонит его туда
И он не может спать.

И железным венцом
Я его сберегу,
И, закрывши лицо,
Я останусь на том берегу.
9.2.98


Это весна.
Слышишь, не слышишь —
Мне всё равно.
Наша война
Без победивших.

Ты убийца. Удар ниже пояса.
Просто началась весна.
А она лишь тень от голоса
Твоего. Холодная война.

Я дружу с жёлтыми реками,
Я молюсь красным теням.
Я хочу быть с человеком и
Я до сих пор одна.

Помоги. Я прошу о помощи.
Помоги. Видишь, тает лёд
Под ногами моими стонущими,
Пяткой в грудь свою бьёт.

Твоим именем, как заклятием,
Ударяюсь о воздух лбом.
Рек твоих темноты мечтательной
Воды мой вымывают дом

И несут, несут его, Господи!
Где ты, если ты не со мной?
Гонят, гонят, то сном, то охлестом,
Силой разума, немотой.

 
Вот, весна, реки вышли за порог.
Где тебе их вернуть назад!
Здесь не талый лёд, а из глаз поток
Разлился на последний лад.

Мне не холодно и не страшно мне,
Мне не жить здесь, а доживать.
Мне весна чёрно-белыми лапами
Здесь пророчит тебя недождать –

Ся. Тебя не увидеть и
Никогда не сметь забывать.
И звеня железными кольцами,
Мне не жить здесь, а доживать.

Здесь холодной войны помыслы,
Все стратегии, все пути.
А она — лишь тень твоего голоса,
Пытающаяся спастись.

29.3.98



Ты памяти приподними вуаль
И отпусти загадочную птицу.
И я пойду за тенью солнца вдаль.
А я пойду выдёргивать страницы.

И Солнце, что играет в тишине
Меж нами, вспоминая наше имя,
Петлю готовит ветреной весне,
Свободу между стенами пустыми.

Ты тайну, оборвавшуюся, вдень
В ушко иголки, что сшивает время,
И разложи по нотам этот день,
И ветер высекай ударом в кремень.

И вновь поёт повешенный набат,
И сыростью зовёт на землю клясться.
Тебя я вспомню по дороге в сад.
Я, умирая, буду улыбаться.

 
Сама, приворожив тупым ножом,
Заставлю веселиться в шахте лифта.
Мы молодость слепую подожжём,
И лес придёт, узнав о том, что жив ты.

Какую сказку вызвать, чтобы та
Вела тебя по переходам тёмным
К моей реке? И чтобы, пролистав
Живую осень, что-нибудь ты помнил…

20.9.98


Опрометчивый взмах ресниц.
Пробегающий мимо сон.
Я не в ваших руках: "Оглянись!
Это мой колокольный звон!"

Наше время уходит вспять.
Смерть с косой — 1000 лет назад.
Мне бы только узнать,
Будешь ли мне рад.

Корни крашеных белых волос
Моей смерти я помню точь–
В–точь как сейчас расплавленный воск
Твоих рук, уводящих в ночь.

Крест на солнце нарисовав,
Кто заставит спрятать в карман
Сердце, вынутое впотьмах?
Убери. Это — наш обман.

Я, носками касаясь земли,
Обойду сквозь восход закат.
Кто писал про тебя стихи?
Был ли ты рад?

Это слово — осколок дня.
Это небо — осколок слов.
Я прошу — не поверь в меня,
Даже если будешь готов

Верить, падать и уходить,
Оставаться, но только сам.
Я совсем не прошу любить.
Не люби… Это лучше… Да.

 
Ветер стиснул ворота в забор
И замки у них на губах.
Мы как все. И наш разговор
Нам на память оставит страх.

Ты запьёшь его из Невы,
Ты заешь Троицким мостом.
Наши судьбы всегда на "Вы".
Ангел мой с твоим не знаком.

Не зову. Может, просто лень
Звать, орать, теребить рукав?..
Просто был неудачный день.
Но, может, ты рад?

Я прошу прощенья у всех.
Если хочешь, встань в этот полк.
Я увижу, насколько ты волк,
Ты услышишь мой смех.

Равнодушие и пустота
Мне устроили в честь парад.
Ты совсем не тот, я — не та.
Может быть, этому ты рад?

26.7.98



И не сказать нельзя,
И не смотреть. Я знаю
Что это ты и я
Под крики летящей стаи,

Под шорох простивших свет
Когда-то зелёных листьев
Мой сон навсегда задет.
Руками разводит выстрел.

И прячусь сквозь шум вестей,
И верю в свою погоду.
И чашей твой мир хотел
Открыть мне живую воду,

Водой осветить путь в знак
И знаком закрыть все окна.
Тот, кто написал не так,
Как я захотела, — Бог с ним.

 
Ответом увижу блеск
Болотной тины в оправе
Ресниц – камышей, век – рек,
Берущих в моей отраве

Истоки — святая муть —
И огненной вспышки пепел
Последний теряет суть,
Никто не сказал, что светел.

Открой ожиданья зал,
Впустив Новый Год без стука.
Ты помнил, но ты не знал,
Какие ты греешь руки…

И сам подписал указ,
Себя отдающий в вечность.
Не верь в отрешённость фраз…
Не верь в случайные встречи…
12.10.98


Не увижу.
Но может, приснишься.
Не факт,
И не выход.
И только лица,
Лица вокруг
Злятся, убить хотят.
Пусть.
Мне бы только
Твоих шагов звук...
Мне бы только
420 секунд
Молчания
Вдвоём. Молчаливый бунт,
Глаз отчаяние.
Пара такая маленькая.
То, что было,
Машет нам в след,
Уходя к другим,
Возможно, счастливым,
Возможно и нет.
Не факт,
Да и не выход.
Карты мои смеются протяжным эхом.
Между мной и тобой
Антракт.
Злых их
Криков
Наваждение. Стихосложение.
И бесконечная полоса
Разочарований.
Последние дни пролистав,
Вижу свой лес.
Стань им.

20.10.98


Noir, serviette, crayon…
Учу язык твой французский.
Музыка, музыка
Линий прямых, чуть закрученных,
Грустный
Полиэтиленовый звон.

Имя твоё тысячами колокольчиков, —
Нет ничего сверлящего,
Выпытывающего.
На станции лодочной
Как настоящее,
Дышащее.

Я — жертва реинкарнации.
Всё уже написано,
Тленное,
Собственными маленькими пальцами,
Глазами — линзами
Высмотрено.

И упрямыми словами такими,
Насильственно,
Истинно в стужу
Будущую говорю: поплыли.
Костюм твой на-
Ружу.

Выпустил воспоминания проповедь.
Гнусно? — Да нет, целомудренно.
Скучая по мишке
В кроватке детской. Пробовать
Фенозипам, паркопан... Загублены
Нервы — перебирал слишком.

 
Мне бы вырваться из этой бесконечной
Череды обстоятельств,
От встречи зависимости.
Увижу ль?.. Встречу — не встречу?..
Сказать: "Хватит".
Терзаний всех этих — идти — не идти...

Где бы мне найти такое правило,
Запрещающее смотреть на себя в зеркало,
Мелкими
Перебежками участь человеческую мерить.
Я опять себя тебе оставила,
Пытаясь доказать, что мы не звери.

19.10.98


Неужели кому-то легче
От слетевших замков — засовов?
И зимы баритон извечный,
И такой же сугробий норов.

Я — сугроб, ты — сугроб, — не страшно.
Холода отступают криво.
Если б был ты хоть раз отважным,
Этот снег не прошел бы мимо.

Этот край не ушел бы в бездну,
Управляемую случайно
Волей-случаем, ходом крестным,
Или снегом идущим. Знай я,

Что приложится, что не сбылось,
Я бы голосом отпустила
Духов, демонов, эти мысли.
Отпущение — это сила?

В чём твой шепот находит голос?
Где твой голос уходит в шепот?
Чьи следы на отметках полос?
Чьи глаза на местах дешевых?

Королевство моё за зимним,
Белым временем, измереньем.
Я не страхом держусь за землю,
А одним своим НЕСМИРЕНЬЕМ.

7.12.98



Лето сдохло.
И вместе с ним
Сдох и мокрый
Мой херувим.

Я ушла. Я
Узнала шаг,
Не мешая
Тебе, дурак

Плыть по течению
Или по ветру.
Отречение?
Километры?

Просчиталась.
Осталась квита.
Я с тебя
Наконец-то смыта.

Поделом.
Мне судить? — Не важно.
Днём — с огнём,
А ночами — с каждым.

Я во всём,
В чём смешалась в краску
У тебя ль
Не искала ласки?

Маски в сторону!
Обними же!
Делим поровну
Ласку грыжи.

Ласку печени.
Горсть фестала.
Вот мой перечень,
Или мало?

Здесь имён твоих —
Крест в сугробе.
Кто здесь — мёртвая?
Кто — за гробом?

Кто здесь улицы
Делит наспех?
Ты ли сунулся
С полу-лаской?

Полу-шария, полу-мраки,
Полу-кошки, полу-собаки.

Ты здесь — барин.
А я — на всякий
Случай. Ставим
На теле знаки.

Твой — на мне.
На тебе — ни строчки.
Но приколотое
Многоточием

Где послание?
Где ракета?
Путь от желания
К туалету.

Пьяным был факир.
Леденели пальцы.
Плох наш новый мир.
Фокус не удался.

14.2.99



И мне приснится хороший сон.
И мне приснится, что всё хорошо.
Смыли весенними кляксами лишнюю песнь
А напевавший плывёт по размёрзшей реке
Не на спине, не на льдине — губой на крюке
Ты существуешь как хроник, а я — как болезнь.


Я интересней, красивей и лучше тебя.
Я и честнее, и чище, и глубже, и тоньше.
Ты — как апостроф, притом, не в своем "tu dois".
Только апостроф, — не больше...
не больше...
не больше...

Неинтересностью рифм мой кумир сгоряча —
Грифом об комбик — и вылетят струны с колками.
Но у кровати моей в темноте бормоча,
Он повествует о том, как ты тряс кулаками.

 
Как собирал мои вещи: "За шкафом...
...под ним..."
Как проклинал город Пушкин, Усть-Нарву и Польшу.
Что мне проклятья, когда мы пол года не спим...
—Разве пол года? — Нет, больше...
Нет, больше...
Нет, больше...

Спишь ли, не спишь, о какое мне дело, когда ты
Просто получишь в подарок другое лицо!
Я — "комок нервов", плюс "мозг", плюс "хорошая память
на даты" —
Несостоявшееся золотое кольцо.

16.3.99


А я опять иду на встречу
Тебе, последний встречный.
И улыбнусь, и не замечу
Ошибок речи.

Внимая улицам бесшумным,
Весна, уставшая чуть-чуть,
Зевая, преподносит чудо,
Прикрыв подолом марта муть.

Так, отмороженным созданьем,
Далёкая от крыш и ванн,
Я вышла эхом виртуальным
На твой компьютерный экран.

7.4.99


Поле чудес. Страна дураков.
Нас с тобой не возьмут в космонавты.
Этой рекой, этим холмом
Смоют, сотрут, стряхнут из карты.

Местность — не дай Бог никому,
Или всем, чтоб не знали другого.
Холм на холме — глядят на Луну,
Воют, не зная другого слова.

Кожа змеиная из-подо льда
Шикает, шикает угольным трубам,
Чтоб не забыли, о чем петь, когда
Вновь полетят, возвращаясь с юга.

 
Снегом накормит местный святой.
Иже и присно — дай Бог уж с ним, с Богом.
То ли патрон, то ли ты — холостой.
То ли дорога, а то ли берлога.

Что не крыша, то солнце да снег.
Что не лёд — не упасть бы в ноги.
Сон ли ты или человек —
Не ходи по моей дороге.

Не был ты на краю земли,
Том краю, где леса как тучи,
Равно там твоё "Помоги!"
Моему "не умею лучше..."

Не ходить тебе босиком
Там, где мне подстилали руки.
Не сойтись нам с тобою в том,
Что одинаково близоруки.

И не хлебом единым жив,
Но изжил заживанья прихоть.
Не жужжи крылами из лжи.
Посему не твоё я лихо.

В темноте под крики толпы
Я сажусь в отходящий ветер.
Я — не я, значит, ты — не ты.
Не узнал — значит, не заметил.

28.3.99


Дверь в разговоре — стук-стук —
С ветром в меня забивает сваи.
Это не может быть твой звук.
Не был твоим и уже не станет.

С форточкой в прятки играют мыши,
Что мне мыши? — я больше не мышь.
Утром нашла на стенде афишу: —
Ты в этом городе крыс и крыш.

В городе улиц —стрел или линий,
Улиц — шпилей, улиц — мостов.
Улиц, потерянных в облаке, и не
В небе, а в жилище кротов.

 
Крот кроту — ..., человек человеку —...,
Лавры в суп! — Петрарка далёк
От земли. Не проглотит реку
Твой венок. Где он, твой венок?

— Он уплыл под своды ротонды,
Проплывая сквозь струны труб.
Но стареют аэропорты,
Так же, как если б ты был груб

С этой калькой с латыни. Где же
Видел ты её. Видел ли?
Ты паркетом моим отвержен.
Донесла ль тебя до земли?

Занесло ж тебя!.. Христа ради,
Убирайся в изломы рук...
Мне подземного царства хватит.
Что Аид? Только двери стук.

9.4.99

Предчувствие смерти

— 1 —

"Будь такой, будь сякой!.."
Я не стану унижаться.
Надоело улыбаться, клясться.
Это моя смерть идёт,
лязгая,
топ-топ...
Отражается в прохожих,
Напевает и жуёт —
топ-топ.
Мимо рта и мимо нот —
топ-топ.
Ключ потерянный несёт
мной.
"Будь такой!"

Перед тем, как ей дойти до меня,
Нужно многих обойти. Я — конечный пункт.
Это — вся моя земля!
Я пройдусь с ней по знакомым,
Загляну к тебе.
Ты забыл, что мы живём на одной земле.

Как соблазн ей одолеть выбирать из двух
Я — которая не я,
Но с тобой вдвоём,
"Не она", что за окном
Разбудил петух.

Оторвал её от дел,
Ведьму, колдовских.
Православие пропел.
Был ли этот крик

Не последним из горла,
Что горланил всласть...
Вот она, какова,
Колдовская масть.

Кто со смертию в ладу?
Ведьмы? — не шути.
Туда, куда я попаду,
Приводят все пути.

1.4.99


— 2 —

Страшно мне? — Да нет, не особо.
А вообще, чего мне бояться?
Разве что, всё немного ново,
И какое-то слово
Из текста знакомо,
Но не вижу — какое.

Бояться иль драться? —
Смеяться!
Солнцу, которое ходит по кругу.
Моя посуду,
Я буду
Смеяться над тараканом,
Подхватившим простуду.

Я ещё буду восхищаться
Экскрементовым полем,
Открывшимся взору
Благодаря снежному позору
Обнаженности.
Долго не вынести,
Но придётся апрелю
Корм нести
(Надеюсь, не пожалею...)

 
Твои сказки о моей ласке...
Нет, о моей вере —
Эффект подвязки
На голом теле.
Оставь,
Мне уходить в апреле.

1.4.99


Руки — некрасивые, пальцы — кривые,
Одна бровь выше другой.
Ах, Варшава, забыла имя,
Имя и голос свой.

А очки затерялись в сумочке —
Не сумею никак привыкнуть
Не искать тебя в шуме уличном,
Подчиняясь весны порывам.

Ты уехал. Уедешь. Не жил здесь.
И горячечный, в капельках пота,
Город вынес меня из обвала. Ведь
Я его последняя нота.

Я сбегаю к морю. А ты: "Залив!.." —
И смеясь, — "Не видала моря!"
Что мне смех... Что мне море... Пока ты жив —
Я с тобой. Нас пока что двое.

Только имя терзает, терзает слух,
Да порядок вещей в квартире,
Да работа мамы. Из этих двух
Рук я взяла себе старое имя.

10.6.99


Дождь и ночь

Дождь и ночь. Ах, какая сладость
Видеть твой уходящий сон.
Под окном ни стоять, ни падать,
Ни зайти, ни пробраться в дом.

Дождь и ночь. И лишь по-французски,
На латыни или не вслух
Рассказать, как рождались лужи
От дождя и сплетенья рук.

Дождь как дождь. Золотая россыпь,
Разбивающая асфальт.
Листья шепчут друг другу: "Господи!
Разреши не падать, но встать!"

Ночь заводит в кольцо автобусы
И меняет дома местами,
И чернит белизною волосы,
И плывет с людьми под мостами.

Ночь и дождь. Не сойтись, не встретиться,
И на "если..." одно "ну и?.."
Ночь, и дождь, и фонарь, и лестница,
И лицо. Les pluie et nuit.*

7.6.99


Не знакомы. Сутуло-устало
Сидела — встала.
Перевёрнутой памяти право
Глядеть упрямо.

Без улыбок, без вялых жестов.
Место — мести.
Силуэтом из рук и жести
Были вместе?
Без слов!
Груз "двести".

Запершись за ладонями стёкол,
Вздох охал.
И, подавленный новым вздохом,—
Ох. Пл—ох—о...

Отвернувшись, забившись в панцирь
Кофты и пальцев.
Где-то он кружится в танце
In the darkness.**
Не вернется—
Пора сознаться,

Вслух сказать. Эвридика — Орфею,
— Не сумею,
Не посмею. Себе на шее
Не успею.

Сын Тифона и сын Ехидны
Видит — видно
Всех входящих с неба и дна
Никто не изгнан.
Обидно?
Нет. Аидно.

20.5.99


Эх, свалиться б из окна
И разбиться насмерть.
Мир убить и навсегда
Уничтожить счастье,

Что придумали не здесь,
А скорей на Пряжке,
Выпив взболтанную смесь
Из железной фляжки.

Под мостом сижу и жду
Своего портного.
Метр в ширь, два в длину
И сукно для гроба.

Ох, охота умирать,
Суицидны мысли.
Потому, что забывать
Не умела быстро.

Потому что в поздний час
Покидала дом свой.
И, ловя обрывки фраз,
Становилась взрослой.

Мне б обиду закопать
И зарыть сомненья...
Не сойдёт мне благодать,
Нет мне воскресенья,

Не поёт мне мой петух
С мясокомбината.
В том, что глух твой абсолютный слух,
Я ли виновата?

Снова сяду на метро.
Пол часа — дорога.
Буду замерять шаги
От арки до порога.

И, перекрестясь, войду,
Через плечи плюну.
В след мне кто-то: "На беду!.."
— Наплевать! — и струны

Забасят, заголосят,
Вдребезги посуда...
Это я к тебе пришла.
Это я, Иуда.

7.6.99


Утро

— 1 —

Я не спала. Делала вид.
Много актёров было в роду...
Думала: "Спит он или не спит?..
Может, рука снова болит..."
Снились лошади на снегу...

Разве горечь можно запить?
Можно. С утра запивала чаем.
Прятала левую нервную кисть
И за тобой наблюдала краем

Глаза. Молча. Знала, меж тем,
Что я всего лишь бесплотный призрак
Памяти. Я — во вчерашнем дне,
В сне твоём, в туберкулёзной весне,
Там, где тебе меня не видно.

10.6.99

— 2 —

Надо ж! Всю ночь делала вид.
И сквозь ресницы смотрела на шкаф.
Верно, всё — хаос. Ты был прав.
Что ж, расстанемся без обид.

Что ж, поцелуемся через порог,
Пусть раскидает нас по небу
И по земле. Я бессмертна, Бог,
но умирает последняя небыль.

 
Сказка последняя — сон наяву.
Руки на лбу. Я на эшафоте
Воспоминаний. И я не могу
Жить без Вас, зная, что Вы живёте.

Ёлки зелёные... Дальняя даль...
И я опять не успела на поезд.
Всё под откос! В гравий и сталь...
Вы мне открылись, и я Вам откроюсь.

Знаете, я ведь здесь не живу.
Всё — квартиры, прописки и даты —
Это всё на том берегу.
Я же с ним навсегда разъята.

Этой рекой, этим мостом,
Этой рукой, этим кольцом,
Всей своей больной головой
Я люблю вас, пока вы не мой.

Хоть и так — встречи неизбежны,
Разговоры и имена вслух...
Эта пытка — самая нежная
Из предсмертных, мой милый друг.

Вас окликнут — Вы обернётесь.
Не узнали — узнали — спросите.
Показалось, знакомый тон...
Что за имя из неимён?

Что за взгляды из-под очков?
Что за разговоры без слов?
Кто Вас лечит из неврачей?
Все Вас любят, пока Вы ничей.

Этот шаг — Ваш смертельный враг.
Этот звук — Ваш покорный друг.
Эта ночь не хотела драк.
Это утро замкнулось в круг.

10-12.06.99


Вернулась. Каждый метр исхожен.
Чужая ночь не пустит в дом.
Мы были чем-то не похожи
На нестареющих прохожих —
Ты — веселее, я — чуть строже.
На Итальянской были к трем.

И будто кто-то был нам нужен —
Знакомства, новые друзья...
Тебя не называли мужем,
Ещё не знал ты, что простужен,
Что летний дождь ночной — как стужа,
И всё боялся за меня.

Всё говорил: "Подхватишь насморк!"—
В тон: "Заболею и умру".
Домой мосты сводили наспех,
А ты решил, что где-то паспорт
Оставил и пытался в красках
Воспеть грозящую беду.

От ночи не осталось дыма,
И свет растушевал наш рост.
Я оставалась нелюбима,
А арки проходили мимо.
Ты находился рядом с Крымом
И снова чувствовал "Норд-ост".

Теперь вернулась. Мой попутчик,
Впитав в себя остаток рока
И выбрав путь твой самым лучшим
(Не зная чей), названья звучно
У улиц пропевал — на случай;
Я собирала путь по крохам.

Вернулась. Каждый метр изучен
И все растенья за окном,
А улица не стала чутче
К моим шагам. И снова тучи
И солнца равнодушный лучик...
Чужая ночь не пустит в дом.

10.07.99


Опять ты… Вот и пришёл
Первый раз
В дом мой, в ум мой, в сон
Мой. И погас

Уголёк сигареты — в куртку —
Палёным запахло…
Это всего лишь шутка!
Циник! Трахнул
 

Головой о стенку — как тут
Разве тебе петь
О чувствах моих? Пахнет
Палёной душой ведь!

Знай — я не жду и не жажду
Снов, посланий…
Ты из тех, кто уходит, также
Как я, Виталий.

Имя твоё со мной, брось озираться
Ты, пришедший увидеть
Слабость солнца, не можешь остаться
Здесь — не твоё

Это место. Не будет им.
Я — само равнодушие.
Ты же — безликий аноним,
Холодное, тупое оружие.

Греться губами — лишь работа.
Ах, развлеченья…
Поздно. Кто-то, кого-то,
Где-то, но без меня

Хватит, столетнюю усталость
Схватить за пятки
Не тебе. На вот, осталось
На память о тебе, о

Твоей железной хватке.

11.3.98


Оглянись! Не увидишь больше.
Оглянись, выдыхая дым.
Так неистово волнующе
Видеть, как ты неповторим!

Оглянись! Я просить не буду
Разрешить вернуться сюда,
Беззаботно помыть посуду,
Слышать лишь: "Да!"

Я такой же как ты — бескрылый,
Неприконченный человек.
Абсолютно как ты любила
Лес и не очень снег.

Я всю жизнь как ты уставала
От полярной ночи дворов,
Зимних улиц, домов, мостов
Ночи, пишущей за двоих

Бесконечный свой белый стих,
Обезглавленный фонарём
И распятый на раме окна…
Потому мы сегодня вдвоём

Говорили о тайнах сна,
Что пришёл из земель чужих,
Что пришёл из чужой весны.
А дорога моя со мной

Постоянной лесной тропой,—
Предложение петь и знать
Место рек, начинающих вспять
Путь. Обратно. Дорога домой.

Оглянись!
Это просто дорога домой…

16.3.98


Я так часто хочу застрелиться,
Что даже противно думать о самоубийствах.
Порой.
Особенно, если сама с собой
Отвратительно пахнет кукушкин снег
Жёлто-одинокий, как твой разбег
Перед полётом, с крыши на чердак.
Верно. Перед тобой дурак
Женского пола
С болезненно знакомым
Лицом, с выражением
Полного пренебрежения
К твоему положению,
Ибо, кажется мне — глупо
Анализировать воду в ступе,
Тем более чай —
Испитый — выпитый — слитый.
Здравствуй — прощай.
Прощай — прости.
Логика — логия — филология.
Отойди от меня, Perpetum mobile
План её подкупает
Своей иррациональностью
И моей национальностью,
Которую никто не знает,
И, что поляки были в Смоленске,
Ещё не факт.
Летопись — дрянь.
А ещё собираю его повестки,
Думаю о разных поездках,
Собираюсь купить календарь.

17.4.99


Дневник Сатаны

О красоте Марии уже не пишет
В тетрадке Сатана.
Вот — слог на слог — как зуб на зуб. Лишь крыши
Оставит нам весна.

И уплывут по Мойке сновиденья
И тени от домов.
А он сложить все рифмы в звенья
Был ли готов?

И заблудившись в промежутках полки,
Увидел ли,
Как синих записей наколки
Так заземлили до земли?

От скуки и образованья
И тяжких встреч
Все нахожденья и исканья —
В глухонемую речь!

Но, заполняя оболочку газом,
Не зная сам,
Дал вместо мысли только фразы,
Присущие "Весам."

И человечно как забыть, что
Лишь Люцифер.
Понять, что ничего не вышло
Так, как хотел.

Понять, что в ней забылось что-то,
Что не узнал
От самого себя и Лота,
И темноты зеркал.

И всё придумано от скуки —
Творит по образу эфес.
Она заламывает руки...
Мне скучно, бес...

Но не писать по стёклам мелом —
Закройте, дует...
Придумай заново, что делать,
Когда тебя не любят!..

Своею сутью — алым ядом —
Заполнил, полюбив.
Ты нынче смертен, нынче рядом
Придуманный обрыв.

Но от тоски до щучьего веленья
Как с Феба до Земли.
Плывут по Мойке сновиденья
И все — мои.

2.11.99