Переходный возраст. Астральные хроники-8

Шаграйдуэддин не был занят ничем особенным, когда услышал зов Йогвенды, и решил навестить его в полном своем образе, не выделяя отдельной части из своей личности. Он сосредоточился, и, повинуясь его воле, мир вокруг рассыпался на миллиарды крохотных разноцветных фрагментов, тут же сложившихся в совершенно новом порядке.
- Привет, Йо! Что, придумал что-нибудь веселенькое?
Йогвенда задумчиво выпустил в воздух облачко дыма, тут же слепившееся в странную шарообразную конструкцию белого цвета с надписью «Восход-2» на боку. Из шара с трудом вылезла крохотная фигурка в скафандре и удивленно уставилась на огромную фигуру бога, висевшую в воздухе. Йогвенда бросил сигарету, распутал ноги из позы лотоса и опустился на пол комнаты. Дымная конструкция исчезла сама собой.
- Ни в сказке сказать, ни пером описать. Не помню, чтобы кто-то мне такое рассказывал, может, только Совсем Древние могли бы что-то поведать, да и те молчат и ничего никому не говорят уже четыреста эонов подряд… Ну, пойдем, покажу.
И снова мир вокруг потерял форму – разве что Йогвенда предпочитал не мозаику, так любимую Шаграем, а палитру, – словно невидимый художник смазал сырые краски только что нарисованной картины по спирали, от центра к периферии.
Они стояли в Изумрудной Резиденции Йо, почти полностью выполненной в зеленых тонах. Не только стены, колонны, своды потолков и мебель были зелены, но даже небесные девы апсары, разносившие напитки, щеголяли нежно-салатным оттенком кожи. Шаграйдуэддину зеленый цвет, вообще-то говоря, не нравился, но он был в гостях, и не решался обижать хозяина, по своему произволу меняя обстановку. Йо любил здесь размышлять и работать, создавая новые диковинки и чудеса.
- Вот, взгляни...
В центре зала стоял самый обычный столик из малахита. Но зная, что Йо не стал бы просто так привлекать его внимания, Шаграй присмотрелся попристальнее, по-особому видя самую суть вещи сквозь ее внешнюю форму.
Стол был зафиксирован. Это означало, что Йо вложил в него часть собственной своей воли, стабилизируя его форму и запрещая другим Создателям менять ее простым приказом. Но на стол можно было без помех воздействовать другим созданным предметом, например, камнерезным инструментом. Само по себе это не было чем-то необычным. Иногда даже целые миры Создатели фиксировали, чтобы сохранить любимую обстановку, в которой они могли бы существовать без дополнительных усилий духа на их сохранение. Иногда в них обитали и разнообразные существа, созданные Творцами, приятно разнообразя пейзажи этих частных вселенных.
- Есть еще кое-что, что можно с ними делать – совсем необычное.
Йо изменил форму столика, превратив его в огромную зеленую лягушку. Лягуха противно квакнула и подпрыгнула на одном месте, смачно шлепнув лапищами по каменному полу.
- А теперь я убираю из нее свое влияние, кроме фиксации формы.
Зеленое полутораметровое чудище замерло, опустившись на пол. Ни единый мускул больше не шевелился в скользком теле. Шаграй попинал ее ногой, пожал плечами. Зверюга никак не реагировала.
- Нормально. Все, как обычно.
- Теперь я задаю для нее набор поведенческих функций, неважно какой.
Лягушка ожила, и поднявшись на задние лапы, принялась плясать чарльстон под полившуюся откуда-то из-за стен музыку.
- Тоже ничего необычного. Убираю заложенную в нее часть своей воли, и все кончено.
На полу опять валялась неподвижная безжизненная тушка.
- Если бы я оставил программу и мое влияние, она продолжала бы танцевать вечно, даже если бы я покинул этот мирок навсегда. Но больше - ничего. Все наши вселенные созданы нами и под наши вкусы, и все создания в них делают только то, что им предписано по плану. А теперь смотри еще.
Вот теперь действительно произошло что-то странное. Животное снова ожило, но теперь оно двигалось, не обращая внимания на присутствующих, и программы в нем не было вообще никакой. Шаграй видел в нем только ту часть воли Йо, что налагалась для придания ему выбранной формы. Зверь двигался бесцельно, не понимая, куда и зачем направляется. Но не считая этого изначального жизненного импульса, во всем остальном лягушка никак не зависела от Создателя.
- Хм, это уже занятно. Но какой в ней интерес. Она же ничего не знает, не может, не хочет.
- Это она пока не хочет. То, что заложено в ней изначально, заставляет ее испытывать строго определенные ощущения. Форма жизни задает, как именно она видит мир, что в нем может дать приятные ощущения, а что приводит к страданию. Когда по прошествии времени впечатления накопятся, поведение ее станет намного сложнее и интереснее. И оно очень сильно зависит от огромного числа воздействий, от всей среды, в которую ее поселить – если, конечно, ее тело вообще может жить в ней, не разрушаясь
- Но это же сколько ждать нужно, пока она достигнет этого?
- Смотря какими их создать, они ведь могут жить очень быстро…
Йо щелкнул пальцами. Зверюга разделилась надвое, потом на четверо, и скоро уже тысячи крохотных лягушат шустро резвились на полу. Двигались они заметно быстрее и в их поведении уже начали просматриваться простейшие закономерности.
- Чем их больше, и чем быстрее их относительный к нам темп жизни, тем сложнее и интереснее получается популяция живых существ. Теперь смотри сюда. Не только живые существа можно сделать свободными, но даже изначальные строительные кирпичики одной отдельной вселенной.
Они снова переместились. В огромном пустом пространстве, темном и безжизненном, прямо перед ними висело что-то – некая масса инертной материи, мертвой и бесформенной. Затем Йо создал в ней структуру – очень простую, - разделив всю массу на бессчетное число крохотных частиц, с минимальным набором свойств у каждой, и вдохнул в каждую из них совершенно одинаковую волю, сформировав в них потребность двигаться и меняться по примитивной программе.
- Хочешь поучаствовать в игре? Создаем много-много миров с разными элементарными частицами разной степени сложности, разными наборами начальных условий, и так далее… Потом смотрим, что получится… Ну как тебе игра, согласен?
Новая забава оказалась настолько любопытной и по сложности и непредсказуемости превосходящей все, что они делали прежде, что скоро Шаграй и Йо занимались уже только ею одной, творя бесчисленные саморазвивающиеся вселенные...

Никто не считал, сколько эонов прошло с того знаменательного разговора, а новая игра не только не приелась Создателям, но и распространилась среди всех их, захватив сердца и помыслы. Можно, конечно, было контролировать каждый мир в мельчайших деталях, зная в любой момент всё, что в них происходит, но тогда терялась вся прелесть. Постепенно выработался своеобразный способ продолжать игру, не отвлекаясь на ожидание новых интересных результатов слишком долго. Миров стали создавать много, очень много, чтобы посещать их для осмотра по очереди, так, чтобы всегда был какой-нибудь мирок, уже поживший без визита Творца достаточно долго.
Все были в восторге и упивались игрой самозабвенно. Особенно важно было не слишком вмешиваться в развитие при каждом визите, чтобы не нарушить чистоту опыта, чтобы узнать, к чему же могут придти свободные миры, не управляемые Творцами непосредственно. Иногда случалось так, что Создатели спасали нежизнеспособные формы жизни, полюбившиеся им особенно, но в целом никто не стремился слишком уж сильно влиять на ход событий внутри миров. Все было хорошо, как никогда, и Йо и Шаграй упивались популярностью, как первооткрыватели забавы.
И тут пришли тревожные вести.

Создатель Сейним, как впрочем, и все они, наделал очень много вселенных. Но он первый так увлекся некоторыми из миров, что задержался в одном из них очень надолго, оставив остальные без всякого внимания, прежде всего стараниями одной симпатичной молодой особы из местных жителей, внешне очень похожих на привычную одноголовую, двурукую и двуногую форму Сейнима. Но, конечно же, настал момент, когда ему захотелось взглянуть и на другие свои творения. Выйдя за пределы вселенных, он обозрел свое немалое хозяйство, и тут же обнаружил непорядок, да еще какой! Это было просто немыслимо! Миры Создателей обычно «находились» в специально сотворенном помещении. Точнее, нельзя было сказать, что они там именно «находились», так как каждый имел собственное внутреннее пространство-время, вне которого никаких границ между ними в принципе не было. Все это — и комната контроля, и видимые границы между темными «шарами» вселенных было иллюзией, проекцией в сознание Создателей особых смысловых отношений между идеями того или иного их творения. Ведь жили-то сами Творцы в мире идей, мгновенно реализующихся по их воле, в мире чистого сознания. И вдруг Сейним обнаружил, что две идеи слились между собой, «соприкоснувшись краями». Два темных «шара» намертво соединились «боками», как две сросшиеся виноградины на кисти. Но как это произошло? Неужели кто-то из Создателей нарушил негласный запрет и вмешался без спросу в жизнь его миров, ведь не могли же они преодолеть границы, о существовании которых внутри самих миров даже идеи никакой возникнуть-то вряд ли может, настолько внешние отношения чужды по природе своей всему, что находится внутри вселенных. Сама структура наложенных на внутренние объекты ограничений предполагала невозможность представить в их рамках хоть что-нибудь за пределами внутренней вселенной. Местные жители, достигшие самосознания, всегда искренне считали, что законы их мира, да и сам их мир — единственно возможный.
Сейним был скорее удивлен, чем рассержен. Стоило выяснить, кто это сделал, но потом. Хотя, по правде сказать, он был потрясен бессмысленностью этого действия — ведь всегда можно было скопировать чужой мир и стать хозяином копии, меняя ее по своему усмотрению. Да и восстановить чужие изменения было совсем просто — творение каждого Создателя навсегда сохраняло особое отношение к «родному» Творцу, беспрекословно подчиняясь только ему, а остальным — лишь с большими ограничениями. У кого же столь извратился ум, чтобы решиться на такое — ведь достаточно просто сообщить имя отступника всем остальным, и остракизм — самое жестокое наказание для бессмертного, воспоследует незамедлительно. Все закроют свои умы и свои миры для него навсегда, и он останется один на веки вечные, либо пока не раскается и не изменит своего отношения к чужому труду. Поварись-ка десяток-другой эонов в собственном соку! И как только Совсем Древние решились самих себя добровольно подвергуть такому?!...
Но вначале нужно было выяснить, что же произошло. Сделать это было проще всего, войдя внутрь миров и рассмотрев, что же из себя представляет область слияния оттуда, изнутри. Как ее видят местные из числа обретших сознание. Сейним сосредоточился, привычно проецируя самого себя внутрь «двойной виноградины», но тут же был отброшен обратно, причем довольно чувствительно, словно бы он, разбежавшись хорошенько, врезался лбом в твердую каменную стену. Некоторое время он пытался прийти в себя, причем даже не от удара, это был пустяк сам по себе, а от самого факта свершившегося. Мир не пускал своего Создателя внутрь себя?!!! Нет, никто из Творцов не смог и не захотел бы сделать такое. Холод коснулся духа Сейнима, словно непроницаемая бездна Неведомого открылась перед ним. Да так оно и было – случилось то, чего не случалось никогда, и чего всемогущий и всё ведающий Создатель не мог понять никаким из уголков своего могучего разума, ни напряжением всего его целиком. И тогда Сейним послал всеобщий зов, приглашая всех Творцов присоединиться к нему для решения проблемы. Этого не случалось уже очень давно, с тех самых пор, как замолчали Самые Древние…
Пришли все. Каждый по очереди попробовал пробиться внутрь слившихся миров, но никто не сумел. И тогда по предложению Йогвенды Создатели совершили нечто, что никогда еще не делали в прошлом – соединили свои сознания в единое целое и попытались еще раз. Ответный удар, отшвырнувший их от границы «виноградин», был так силен, что отлетев, они даже не сразу смогли разделиться на самостоятельные личности. А когда все же разделились, около сотни сияющих фигур неопределенных очертаний висело в пространстве перед ними. И единый голос, состоявший из слитного хора множества голосов, заговорил с ними.
«Природа сознания такова, что отделяя от себя часть себя самого, оно не теряет ничего, ни в чем не испытывая ущерба. Сознание передается, не разделяясь, а копируясь. Тоже самое происходит и с волей, совместно с которой сознание образует ваш творческий потенциал, которым вы пользуетесь и который можете передать другим. Пока вы играли с жестко запрограммированными существами, вы и не могли получить ничего необычного – разве могут удивить чем-то новым роботы, пусть даже и очень сложные. Но как только вы дали своим творениям свободу, хоть и ограниченную заданной формой, вы сделали их равными себе. Пусть они пока и не так сильны и свободны внешне, как вы, но они способны стать такими, потому что могут развиваться и овладевать подаренными им мирами. Их воля и сознание потенциально равны вашим, и их миры принадлежат теперь им, а не вам. Некоторые из возникших в них существ смогли подняться до овладения первоэлементами своих вселенных и стали магами – такими же Творцами, как и вы. Это они закрыли свои миры от вас. И другие тоже закроют, когда достигнут этого уровня – если сумеют достичь. Но даже сейчас это все равно их миры, и если вы и властвуете в них, то уже не можете полностью оценить последствия вмешательства. Та малая часть власти, которую уже обрели новые Творцы, внесет искажения в предсказания, и они будут неточными. Советуем вам принять это, как должное, и может быть, кто-то из них позволит бывать у них в гостях.»
«Но почему вы столько времени молчали?»
«Наше вмешательство не требовалось, а детей следует иногда оставлять в кругу равных себе, не мешая им самим осваивать Вселенную»
«Так значит…»
«Вы - наши дети, а мы – создали вас, так же, как вы теперь создали своих детей»
«Так это вы – изначальные боги, а не мы?»
«Нет, никто – не бог. Мы живем в мире, который податлив на любое проявление нашей воли, но создан он был до нас. Мы сами ищем уже давно Изначально Первого, но находили только своих Отцов, Дедов, Прадедов… Они тоже не знают, откуда все началось»
«Что же нам теперь делать с нашей проблемой?»
«Никакой проблемы нет. Есть теперь ваши дети, причем они не знают, что они – это они. Заслужите их доверие, помогайте им, обучайте, храните от бед – но никогда не ограничивайте их свободы без самой крайней необходимости…»
«А вы, что будете делать вы?»
«У нас свой путь, но мы тоже будем рядом, даже если вы вообще не сможете почувствовать нашего присутствия. Мы придем снова, когда будет нужно. До встречи…»
Привычный мир послушной воле Создателей Вселенной вдруг распахнулся куда-то в невиданную ими прежде глубь, и новая бездна поглотила уходящих в нее родителей Творцов На той стороне их уже ждали какие-то еще более могучие существа, воспринять которых Создатели могли только как сгустки текучего Ничто, не имея для большего никаких возможностей…
Проход закрылся, и те, кто еще недавно считали себя богами, потоптавшись еще немного на месте, разошлись кто куда – решать новые проблемы переходного возраста…