Первая и вторая Чеченские

Первая, потом вторая Чеченские,
Стороной чужой не обошли его.
И вчера подразделение армейское,
Навестило дом врага своего.
И опять опрос с пристрастием матери,
Чтоб в подробностях передала сынку:
Придет сам, придется ей лишь тратиться,
На передачи в край далекий, Колыму.

Ну, а если не с повинной, то увидится,
Тайком с сыном все равно последний раз.
В камуфляже парни на него обиделись,
И, пойдут с охотой в горы, хоть сейчас.
Отчий дом подразделений покинуло,
Мама вспомнила последний разговор.
От слов сынка сердечко просто сгинуло,
Как дошла домой не помнит до сих пор.

Нет, я не вернусь мамам на равнину,
Я - Чеченец, выросший средь этих гор.
Пока жив, я буду стрелять в спину,
За то, что вынесла смертельный приговор.

В чем мой сынка провинился? О чем кается?
Если Горцы все тогда, на перевес.
Со стволом ходили днем, а ночью маялись,
Ствол он как никак, а лишний вес.
Ну, стреляли Горцы в «неприкаянных»,
Они же с силою стальной зашли в Чечню.
Ну, а Горцы их в гробах, наспех запаянных,
Отправляли на родную сторону.

Рассуждала мать, оправдывая сына,
Горец дрался за свободную Чечню!
Лишь бы был Аллахом он хранимый,
В трудный час не предал Родину свою.
Почему же горы не поймут равнину,
Ведь две правды слишком много для Чечни.
Равнина, видела войну, войну без грима,
И, стало страшно ей даже за пядь земли.

Горы ночью так и не согреют сына,
Но, согреет материнская любовь.
Горец понял: горы как трясина:
Только выберешься, засасывает вновь.
А, как известно: камень - вода точит,
А, вода - равнине, почти рiдная сестра.
Если сквозь зачистку сынка не проскочит,
Снова с матерью он встретиться во снах.