Ум алчет умолчать о манне

Ум алчет умолчать о манне
Небес
(Ом-мани-падме-хум),
Лежащей у меня в кармане
Словесно-серым порошком
Стихов, давно свое отживших,
И ныне обращенных в прах
Рукой того, кто вечно ищет
Сиянье истины в словах,
Несущих не елей, но огнь
И меч, карающий невежд
(Увы, неотсечима погань),
Не оставляющий надежд
На воскресение без крови
И вознесенье без креста…
Спаситель грозно сводит брови,
Читая приговор с листа:
– Повинен в умысле и воле,
Что шла наперекор Моей,
Отказе от убогой роли,
Мной отведенной для людей
Неполноценных и никчемных,
Живущих нуждами телес,
Гореть в геенне обреченных,
Но наслаждающихся здесь,
Не ищущих, но находящих
Источник всех земных утех
И бедствий.
(Ныне мирно спящих…)
Но ты, брат, явно не из тех,
Кто, подчинившись Божьей воле,
Себя смешает с грязью лиц,
Пред Ликом, как велят их роли,
Смиренно падающих ниц.
Непокорённый дух Валгаллы
В тебе пустил свои ростки.
Но солнца им досталось мало.
Оковы тела нелегки…
Ты выбран агнцем на закланье,
Магистром Ордена Клинка….
Удел твой – муки и страданье
В тщедушном теле дурака.
Но лишь до той поры, покуда
Не ляжешь хилыми костьми.
Окстись, не дёргайся, паскуда!
У нас есть время до восьми…
Когда начнут служить вечерню, –
Взойди на жертвенный алтарь,
Стань развлечением для черни –
Тебя унизит всяка тварь,
А после самый нищий духом
Вонзит отравленный кинжал
В твоё чело…
       (Да будет пухом
Земля, в которой ты лежал!)
Лишь сим очистившись от скверны,
Войдёшь в Эдемские врата.
Кто был последним – станет первым,
Немилость сменит доброта…

Что было далее – в тумане…
Чтоб лишний раз не отвечать
За ценный провиант в кармане,
О том ум алчет умолчать.