Дорога на обум

…В развитие конфликта поколений,
пусть не себе, но вечности во вред,
блестящей тушью ложных представлений
запишет повесть современных лет
безусый отрок. И, по воле рока,
растащит истин серебро сорока.

Живешь, живешь, и как бы все равно:
Куда ни распахни окно,
Нет родины, и режет острой кромкой
безжалостная серая поземка.
Ночь-улица фонарь-аптека и
забор, разъединяющий пространство.
По ту - чужие, с этой - все свои.
Условность, как основа постоянства
порой выводит из себя. Куда?..
Стучат в висках, как будто, поезда…
Мерцает путеводная звезда…
Итак, куда?.. Не знаю, все равно…
Забор. Из двух, я выберу одно,
иль в позе буриданова осла
застыну, до пока ночная мгла
не смажет тени. Станет все легко,
и я уйду. Куда-то. Да-ле-ко.

В дурную бесконечность, в белый свет,
как в медный грош, что катится по кругу,
по скатерти, накрытой на троих.
В зазор между словами Стикс и стих.
За выбор карт (казенный дом, разлука).
И зеркала смыкаются без стука
пусть.
Восемь бед подать на шведский стол,
внести семь чаш, и в каждую по яду.
Дорога начинается с ограды,
оградой и закончится. Пошел!

…Я верю в контрацепцию примет,
цитирую музыку средствами неродного уже языка
И когда шоссе закончится, делая вид, что оно – доска,
я припомню мантру, сойду с ума и, увы, угадаю ответ.

Пора!
Забивать «козла» вереницей слов
до состояния «рыбы», но важно, к счастью, не это,
Иначе текучесть кадров среди современных поэтов
была бы существенно выше. Я, словно Иов,
копошусь, перерывая души пепелище,
выбираю осколки получше, почище…
Кладу мозаику, скрепляя горькой слюной,
или как ветхозаветный Ной
жду птицу с вечнозеленой веткой,
чтобы снова начать путь с нулевой отметки.

Где:
зеркало смотрит на человека
только в упор,
брошенный искоса взгляд
не достигает цели,
бессмысленно отражаясь
под равным себе углом.
Там:
тот же, как будто, взгляд
уловлен самим стеклом,
запечатлен в глубине,
не вне, но и не внутри.
Растекается плоским,
почти живым серебром.
Притягивает к себе:
не отрывайся, смотри!

Смотри на бредущую тень
и еще одну.
Какая твоя, выбирай
или вой на луну.
бейся в стекло,
соскребая с него эмаль
восприятия. Но за ней
ни тебя, ни меня
ни намека на наши дни
и дела. Дорога.
У горизонта огни.

…Читаю вслух, беседую с судьбой.
Живу на грани смерти и запоя
Играю с тенью в го, чего-то стою,
Где-то стою, пусть и одной ногой.
по амплитуде от А.С. к В.Ш.
болтается смятенная душа.

Что в кайф Юпитеру, то немцу просто в лом.
Здесь, в наших палестинах все иначе:
пока мужик не перекрестит гром,
тот и не грянет. Впрочем, дети плачут
исправно. Красота списала мир…
«To be or not»… входящие бесплатно!
Эклектика? Скорее просто пятна.
Мы, походя, закатим судный пир…

…и разольем по маленькой пока
за здравие любого упокоя.
Дорога в тыщу ли шага не стоит…
Довольно просто знать наверняка,
Куда идти. Иль плыть…
Ах, Пушкин, Пушкин!
Им, ищущим судьбу лишь вдоль оси
безумия, пойдет едва ли впрок
ваш в многоточие свернувший монолог.

Пробьют часы. Просыплется песок
и дерево к корням погонит сок.
Часы пробьют. В пробоину вода
войдет, и все исчезнет без следа,
без слов, без времени.
Не подавайте вида…
Канал, аптека, ночь, три капли цианида.
Все тщательно смешать, немного потрясти,
и жизнь затрепыхается в горсти….

…Значит можно послать все к чертям,
сдвинуть прочь опостылевший хронотоп,
отвечать на любой вопрос загадками сфинкса,
рецидивами творчества дополняя
клиническую картину.
Прожить небанальную жизнь
и банально сгинуть.

Или переиграть финал в трамвайное кольцо,
остаться здесь и, в то же время, уйти.
Нарисовать на стекле собственное лицо,
чтобы дождь в нем промыл собственные пути.
Но,
через всю душу размашистый шрам дороги.
Никуда не деться, хотя уже не боли
Все бросить и куда-подальше, к примеру, в скит,
т. в Москву, на ярмарку невест, в себя,
в любые нети, и не возвратиться…

Предчувствуя судьбу, сплетаются пути
(истории, события и лица
здесь проще переврать, чем опустить)
в «Дорогу На…». Там ждет еда и кров
изгоев всех придуманных миров.