Он...

Среди высоких скал домов и серого асфальта
чужих ненужных слов живя в своем обмане
я разложил уже на полке еще не писаных стихов
свою судьбу и жизнь свою назвал азартною игрой
 
Предав чужой неверною душою, я свою душу
от сердца оторвал в ужасной боли
про боль, забывши навсегда, я в эгоизме
начал жить, даря её себе и только для себя

Придумал игры для нее и так давно не видел снов
чужие судьбы пепеливши чужие души разрезал
я жил для всех, себя закрывши, и некого не допускал
мне стало жутко и нормально играючись смотреть кино

Где исполнял я роли в главном, мне было в этом хорошо
я сам себе нашел занятье быть режиссером чужих миров
я так красиво писал сценарий и исполнял актерски все
я души брал как с морозилки разогревая кипятком

Я знал, когда в улыбке поднять немого пар его
я знал, когда немого сбить, чуть убиравши пламя
я руку на конфорке жизни держал чужой рукой
своею крепко зажимая, и я играл

Тоску добавив, потом я счастье добавлял,
потом я просто кипятил, все сопротивление сломав
и в раковину сливал я жизни, и новый лед я брал
на автомате все готовил, приправы соль я добавлял

Я становился профи жизни, я классным поваром бывал
но не был я в халате белом, на мне чернел другой халат
он был как флаг победы, над жизнью смертью воскрешал
с углей в крови я разжигал поленья и быстро все тушил

Я новым небом, которое в ночи топил, держа на горле рукава
я жил в ужасном понимании, что делаю не хорошо
но много раз, я, умирая от глупости других людей
я стал убийцею сознанья, не веря больше сам себе

И я стрелял стрелою с ядом, я был красивою змеей
сначала лебедем взлетая, я над наивною мечтой
дарил надежду, в нежном танце я врал, что есть во мне любовь
потом драконом приземлялся на выбор я в один из снов
 
Я убивал и не боялся убить нечестную любовь
и так я жил и упивался, увлекшись новою игрой
я чистые, не брал в занятье, мне было очень хорошо
взять душу с телом идеала и разбудить во мгле любовь

И показать ей как бывает и что такое хорошо
расплавить всю ее надменность, забрать к себе ее любовь
и может наказать за время прожившей пошлою мечтой.
Но сам себя, закрывши в клетке, загнал я душу в уголок

Такой ужасной из пещер всех, где сырость
в немоте без светлой пила чужой души там кровь.
Я стал безжизненным созданием холодней холода душа
как зеркало чужих страданий как черный ангел неба я

Там строил замок, из печали, унизив жалость я к себе
и всех людей, я, презирая, открыл я черную там дверь
и к ужасу за дверной привыкая, мне ужас стал всего родней
и счастья больше не желая, я вырыл ров в душе своей

Своею кровью, заливая и скалы без конца вершин
вокруг души поставил и остаюсь там не живым
и потихоньку ставни закрываю, которые поднять нельзя
я их отлил из всех мечтаний, из всех желаний и проблем

Я заковал разочарованием потерянных всех смыслов дней
на черной крови краску замешавши, покрыл я ставней полотно
я их залил свинцом печали, и горестью скрепил там все
заклепками из черной стали, окрашены душой

Я их с ударом забиваю, ударом сердца моего
и в механизмы цепь воспоминаний по звездочке пустил
пусть мысль в агонии вздымалась, к немым её зубьям
и корчилась в безумстве страха, когда я ставни подымал

На теле душу разорвавши, я вырвал сердце из груди
и выбросить готов за ставни, немного ставни опустив
со скрипом ставни опускались, и я в последний миг…
заметил в небе крики стаи из падальщиков и разных тварей

Кого-то в небе догоняли и, вырываясь из погони
там билась птица из мечты с порывом ветра и дождями
свой взгляд, к пещере устремив, отчаянный порыв души
заклинил цепь на месте я, в руке на сердце сжались нервы

Я каплю, крови проронил, и не поверил, билось сердце
а я давно о нем забыл, заныло место в теле, и я закончил взмах руки,
быть может, что-то оживало, быть может, птица голодна,
я сердцем накормлю, недаром я оставляю у себя
 
Чтобы могла она летать, ведь все равно я умираю,
так пусть живет она, а ставни закрывались
судьбой тяжелую скрепя пролет для птицы оставляя,
и ставни ждали ожидав!

Потоком ветра ожиданья, она, проделав малый пируэт
и в вертикальном штопоре влетала в замок
через оставшуюся щель и там все в миге проявилось
увидела она, его в углу пещеры у камина сидел весь черный и большой

Он крыльями к груди прижавши, колени обнял,
и в руке он что-то птице предлагавши, протягивал на встречу к ней
и птица сильно испугалась и заметалася во мгле
увидев сердце на руке, её так сильно сердце сжалось

И показалось, снился ей и раньше образ этот
в каком из снов она не знав теперь
опять искала эти своды, что ждали судьбами скрепя
что, подождав ее, закрылись, ударив землю от себя

Потоком ветра щель открылась ведь кто-то чувствовал её
а птице нужно сделать выбор и разрешить здесь все
лететь обратно в руки гадов и быть растерзанной живой
и умереть на дне могилы без крыльев, света, ярких снов

И нужно быстро все решать, погоня так уже близка
назад лететь и там разбиться или взглянуть ему в глаза
в глаза чернее черной ночи на взгляд испод брови
свысока смотрела птица в эти очи и ничего не понимав

Пропал весь страх и выбор сделан и ставни рухнули к ногам
Ломая все преграды, и все исхожены мосты
и в клубе пыли подымали они все крики сатаны
давив ставней оснований влетающих вдогонку тварей

Ломая им, хребты и кровь волною подымали от жалких тел летящей в след мечты,
а остальные не угнавшись на скорости, вошли в таран
но ставни даже не качавшись шипами мудрости пронзив
оставили их там висящих для устрашения тоски

И можно вновь лететь мечтой для птицы не было врагов
но ставни страшною стеною стояли, молча мертвым сном
и тот, кто ставни сотворил, был не готов их подымать
и сердце в грудь свою вложил и цвет на крыльях начал свой менять

Он встал как горы над рекой как клен над ласковой травой
как мотылек перед волной та птица в стену вжалась
когда расправив крылья ему тут места мало показалось
и взял он сильною рукой в свою ладонь пуская, он щедростью дарил тепло
 
Для пташки, с неба приседая, он всю снимал с себя вину
как черный плащ бросал во тьму он трепетом своим укутал
в ладонях нежностью держа и ей сказал он без задумно
и каплей крови угощал

Я сердце открыл на секунды мгновенья,
и ты забежала туда с ни терпеньем.
Уже опускались неподъемные ставни,
и затухало сердце в молчании.

Ты залетела горящей стрелой,
зажгла то, что сухо лежало мечтой.
Зажгла, завела там танец хмельной,
сама в этом танце танцуя со мной.

Там искры метались по стенам души,
Светились, сияли с под ребер моих.
Я словно в пожаре, любви не земной,
на теле тенями танцующих снов.

Пой радужных птиц, бой бубенцов,
на небе, на сердце, желанье мое.
Твое зажигание все здесь зажгло
и сердце с душою насквозь про пекло.

Пекло оно счастьем, пекло красотой,
Пекло, но не жгло, не тушил ничего.
И ставни закрылись судьбою скрепя,
теперь ты во мне, теперь ты моя.

И птица, послушав его, целовала, она подарила сама, что не знала
когда металась в замке чужом она выбор сделав свой для него
и взмахом крыла разбил он все ставни и с птицей на жизнь он вылетал
а птицей была заколдована нежность как родники с чистой душой

Она была просто ангелом с неба его к новой жизни вела за собой
из пепла сложив красивая очень, надежда прекрасней мечты
а птица была с голосом нежным девушка сказка прекрасной судьбы
И снялось с нее птичье заклятье там гроздья любовью своей налились

Там вместе плелись две души два объятия две крепких лозы две сильных судьбы
и снялся с него черный ужасный тот сон, где не видел он сны
Я в сказке хочу с нею остаться он криком порвал остатки скалы
и сердце ее, на себе ощутив, он понимал, как ошибался ведь ни когда так не любил
 
Я с нею я собою могу здесь остаться я буду для всех вне игры
я буду хранить её счастье, я буду Аленой любим.