Город без фальши

Ты любишь этот город без фальши, изнутри. Это можно понять лишь родившись и прожив в его утробе много лет. Тебе нравятся его ухмылки надменными прохожими по улицам, Немига, застывшая костяной маской, такой красивой и такой страшной, вокзалы запахом пота мешающимся дешёвыми духами, ввалившиеся окна-глазницы многоэтажек-муравейников, где люди друг друга не замечают годами – и всё это в свете уличной иллюминации выглядит крайне фантастично и приземлено-пафасно одновременно.
И когда наступает ночь, и ты уже не в силах выдерживать мусорный человекопоток с бирками Дольчей и Гуччей у загривков, пускаешься в поиски своего Грааля по ярмаркам тщеславия злачных мест.
«Добрый вечер. Чего желаете?» - повисла над столом фигура официантки. Она уже прикидывает сколько денег у тебя в бумажнике, потенциальные чаевые, и улыбка сияет как прорезь копилки на её красивом лице. Мясо…молодое, сочное, свежее, которого так много съезжается сюда в поисках синей птицы и улыбок фортуны. И ты, мило улыбаясь этой девочке, закажешь чего покрепче и позавидуешь её вере в этот протухший цинизмом город.
И когда уже станет невыносимо чёрной дыра под пластмассовой пепельницей, ты улыбаешься одними губами, а глаза выдают «отвёртку» из тоски и боли.
Улица вся в искусственном: свете, людях, идеалах, вере. Ты презираешь, ненавидишь этот город. Карманами путаются руки и деньги – ещё не страшно, надо царапаться.
«Такси!» - иначе смерть, он съест тебя…
Казино. Рулетка. Последние деньги. Всё на красное. Ты смеёшься, разглядывая ладони. Зелёное поле сливается с шариком, бешено отдаваясь в голове каждым ударом-скачком. И ты читаешь нараспев пришедшие в голову строки:
«Судьба игра - сказал поэт.
Только для меня это больше рулетка.
Русская беспощадная игра,
В которой смысл есть переосмыслить:
остаться ли, перешагнуть черту где за
Не рвясь на серпантин, а только надрывая нервы,
осознавая суть и не греша душой….»
«17 черное!» - голос крупье обрывает нити мыслей.
И ты зол и весел и теперь готов к настоящей встрече с ним. Надрываясь кусочками фраз и сплёвывая цитатами книжек, ты смел, а город только смеётся малолетками по лавочкам, предвкушая свою победу над тобой, пугая шагами за спиной, и всё смотрит-смотрит своими пустыми окнами-глазницами, раздумывая как проще проглотить тебя.
И тогда схватка. Один на один. Победишь – он пустит тебя ещё на день, проиграешь – переварит. Страх быть переработанным мусором, напичканным чужими мненьями с перекормленным телом. И так каждую ночь.
Ближе к утру, когда заспанные троллейбусы с отутюженными лицами прохожих начинают появляться по улицам, Город с какой-то звериной силой заставляет себя любить. Беспрекословно, на уровне жизни и воли, необходимости каждую ночь драться за себя, за свою душу, но не за сердце. Сердце он выел тебе уже давно беззубыми старухами-нищенками у церквей и Макдональдсов, замызганными детишками на приступах метро, просящих «Доблых дядечек и тётенек подать на хлебушек, лади Боженьки».
И тогда хочется закусить губы. Больно, до крови. Не получается: давишься слезами, разбивая кулаки, и снова ждёшь ночи, чтобы отомстить или найти-вырвать ответы у города вопросами себе.