Книга судеб
…… Над широкой, как Нил, многоводной Невой,
…………….Гумилёв.
Царства Мёртвых неспешный посланник,
в книгу Нила впиши имена;
"фараон Петербург", "Медный Всадник",
"Петроград", "Петрогроб", "Русский Ратник"
(шведам память на все времена).
Про змеиное тело Гольфстрима
не шепчи: - это гость из пустынь,
но скажи, что четвёртому Риму
не бывать,- и пусть воинов снимут
с мест помпезных, где латы - латынь.
Пусть льняные ладони Эллады
не разгладят балтийский песок.
У Невы за чугунной оградой
не отыщут Руно и прохладу
аргонавты, всесильный Ясон.
Пусть на небе свинцовые гривы -
облака-колесницы в строю;
пробиваются с фланга, с залива,
рвутся в тыл, где карельские глыбы
будут смыты в неравном бою.
И в осаде мой город пребудет:
у дождя двое суток, потом –
с головой Олоферна Иудит
выйдет к звёздам, - вновь клинопись судеб
будет мёртвым прочитана ртом.
24 и 25 сент. 2007 и август 2008
входит в 3 главу поэмы о Петербурге. http://stihi.ru/2007/02/25-1392
Свидетельство о публикации №108071802038
Серебряная Ель 22.05.2010 15:30 Заявить о нарушении
С теплом и уважением, Жанна
Серебряная Ель 22.05.2010 15:42 Заявить о нарушении
с теплом.))
Симон Слуцкин 22.05.2010 17:12 Заявить о нарушении
КАТИЛИНА
1. Я полон злорадного чувства,
Читая под пылью, как мел,
Тисненое медью 'Саллюстий' -
Металл угрожающих стрел.
2. О, литеры древних чеканов,
Чьих линий чуждается ржа!
Размеренный шаг ветеранов
И яростный гром мятежа.
3. Я пьян, как солдат на постое,
Травой, именуемой 'трын',
И проклят швейцаром - пустое!
Швейцары не знают латынь.
4. Закатом окованный алым, -
Как в медь, - возвращаюсь домой,
Музейное масло каналов
Чертя золотой головой.
5. А в сквере дорожка из глины,
И кошки, прохожим подстать -
Приветствуя бунт Катилины,
Я сам собирался восстать.
6. Когда на пустой 'канонерке'
Был кем-то окликнут 'Роальд!'
- Привет вам, прохожий Берсеркер!
- Привет вам, неистовый Скальд!
7. Сырую перчатку, как вымя,
Он выдоил в уличный стык.
Мы, видно, знакомы, но имя
Не всуе промолвит язык.
8. Туман наворачивал лисы
На лунных жирок фонарей...
- Вы все еще пишете Висы
С уверенной силой зверей?
9. - Пишу (заскрипев, как телега,
Я плюнул на мокрый асфальт).
А он мне: - Подальше от снега,
Подальше, неистовый Скальд!
10. Здесь в ночи из вара и крема
Мучителен свет фонаря.
На верфях готовы триремы -
Летим в золотые моря!
11. Пускай их (зловещие гномы!)
Свой Новый творят Вавилон...
(Как странно и страшно знакомы
Обломки старинных колонн!)
12. Затихли никчемные речи.
(Кто знает источник причин!)
Мы бросили взоры навстречу
Огням неподвижных пучин.
13. Закат перестал кровоточить
На темный гранит и чугун.
В протяжном молчании ночи
Незыблемость лунных лагун.
14. А звезды, что остро и больно
Горят над горбами мостов, -
Удят до утра колокольни
На удочки медных крестов.
15. Я предан изысканной пытке
Бессмысленный чувствовать страх,
Подобно тоскующей скрипке
В чужих неумелых руках.
16. А где-то труба заиграла:
Стоит на ветру легион -
Друзья опускают забрала
В развернутой славе знамен.
17. Теряя последние силы
На встречу туманного дня...
- Восстаньте, деревья, на вилы -
Туманное небо подняв!
18. На тихой пустой 'канонерке'
Останусь, хромой зубоскал:
- Прощайте, прохожий Берсеркер!
- Прощайте, неистовый Скальд!
Симон Слуцкин 07.03.2017 21:48 Заявить о нарушении
Осенний холодок. Пирог с грибами.
Калитки шорох и простывший чай.
И снова неподвижными губами
короткое, как вздох: "Прощай, прощай..."
"Прощай, прощай..." Да я и так прощаю
все, что простить возможно, обещаю
и то простить, чего нельзя простить.
Великодушным я обязан быть.
Прощаю всех, что не были убиты
тогда, перед лицом грехов своих.
"Прощай, прощай..." Прощаю все обиды,
обеды у обидчиков моих.
"Прощай..." Прощаю, чтоб не вышло боком.
Сосуд добра до дна не исчерпать.
Я чувствую себя последним богом,
единственным умеющим прощать.
"Прощай, прощай..." Старания упрямы
(знать, мне лишь не простится одному),
но горести моей прекрасной мамы
прощаю я неведомо кому.
"Прощай, прощай..." Прощаю, не смущаю
угрозами, надежно их таю.
С улыбкою, размашисто прощаю,
как пироги, прощенья раздаю.
Прощаю побелевшими губами,
пока не повторится все опять -
осенний горький чай, пирог с грибами
и поздний час - прощаться и прощать.
Симон Слуцкин 18.06.2017 12:03 Заявить о нарушении
"…писателя можно оценивать с трех точек зрения: как рассказчика, как учителя, как волшебника. Все трое — рассказчик, учитель, волшебник — сходятся в крупном писателе, но крупным он станет, если первую скрипку играет волшебник".
Симон Слуцкин 15.09.2018 13:56 Заявить о нарушении