Урок литературы

«Но поздно. Тихо спит Одесса…»
Вот так тому немало лет
сказал гуляка и повеса,
но в главном качестве – поэт.
Хотя считался в южной ссылке,
он не хандрил, влюбляясь пылко,
иль так, играючи, слегка
кому-то начищал рога.
То были чудные мгновенья.
И вспомнив лучшее из них,
такой великий создал стих,
что у Одессы нет сомненья:
когда в тиши спала она,
поэту было не до сна.
      
Какой тут, право, сон? Знай наших!
Согрей, пиит, замерзших жен!
И вот одним из пострадавших
стал тот, кто славой окружен,
кто, не страшась, в пылу азарта
громил нещадно Бонапарта,
был ранен под Бородином,
не раз пожалован крестом,
любим в народе и бомонде,
но для чувствительных сердец –
«полу-милорд, полу-купец»,
поскольку на любовном фронте
седой отважный генерал,
бесспорно, битву проиграл.

И господа следят, и слуги.
Поэт с графиней на устах.
Так за какие же заслуги
средь бела дня или впотьмах
прекрасной фрейлиной дворцовой
Елизаветой Воронцовой
подарен перстень был ему?
Вопрос открытый почему.
Потомкам было б приобщиться
к их интересу – в самый раз,
но и догадки нет у нас,
вот этой самой ли вещице
такой высокий статус дан:
«храни меня, мой талисман».

«Я жил тогда в Одессе пыльной…»
Но-но, поэт, утихомирь
свою обиду в роли ссыльной.
Ведь это лучше, чем Сибирь,
где пыли, может быть, поменьше,
но нет таких прекрасных женщин,
дарящих души и тела, 
такого моря и тепла,
и творческого вдохновенья,
что навевает воздух тут,
и где на подвиги зовут
все перечисленный звенья.
Ну, ладно, это ведь любя.
Прощаю я за «пыль» тебя.

Тринадцать месяцев в Одессе.
Не много, чтоб ее постичь
без шарма в местном политесе –
всех приезжавших мэтров бич.
Но это также и не мало,
чтоб Муза восторжествовала,
когда (о, чудная пора!)
из-под гусиного пера
ложились строки филигранно,
незаменимы и легки,
от байронической тоски
«Бахчисарайского фонтана»
до романтических «Цыган»,
и расцветал в стихах роман.

Всё новых жаждущий мгновений,
бродил поэт в тени аллей.
И здесь гулял его Евгений.
Герой любил всего сильней
как денди лондонский одеться.
а это юная Одесса
ценить умела и таких
воспринимала, как своих.
Пройдусь и я по парку кстати.
К тому же мой иссяк запал.
Возможно, слишком наболтал,
но с пользой для тебя, читатель,
поскольку был заполнен твой
досуг онегинской строфой.