Проклятый Город

       И с диким криком поезда бегут отсюда прочь,
       и мрачный кряжистый вокзал ничем не смог помочь,
       а в кассы тянуться хвосты, как будто осьминог
       опутал сотни липких тел и удавить их смог.
       Я столько раз хотел бежать, но вот отрезан путь.
       Чего я ждал? Какой дурак! Судьбу не обмануть!
       Она в обиде на меня за малодушный страх,
       за то, что я так долго врал, и пыль пускал в глаза.
       А в небо сотни труб дымят, и Город, как мираж,
       по мутным рдеющим волнам плывет, как сквозь витраж,
       и сыплет с неба комарье, и судный час настал:
       с перрона видно, как идет стеной могучий вал…
       В лиловых низких облаках скопился Божий гнев…
       Я не боюсь, я знаю, что Садом сгорел в огне,
       а нас утопят как котят средь этих синих гор,
       и будет озеро сверкать, где был когда-то Город.
       Вокруг темнеет, блеск зарниц, бегут все на вокзал,
       и вдруг ко мне под звон монист цыганка подошла,
       мою ладонь берет, воткнув в меня свой черный взор,
       и вот по линиям руки читает приговор:
       “Куда ты едешь, золотой? Не для тебя цветут:
       твоя жена с другим живет, они ребенка ждут,
       а сын твой, папу позабыв, его зовет отцом,
       ты приходил к нему лишь раз, однажды страшным сном…”
       Потом исчезла в темноте, и грянул с неба гром,
       блеснула молния, и я, окутанный дождем,
       к трамвайной остановке брел, и чемодан — в руке,
       и Город тронулся, поплыл, как будто по реке…
       Да. В прошлое билетов нет, и казус в том, что я,
       конечно, знал такой нюанс: ведь крутится Земля,
       и реки быстрые бегут, уходит в небо клин, —
       но я никак не мог понять, что Город — лабиринт,
       в котором я уже брожу, наверно, тысячу лет,
       он не отпустит никогда — путей отхода нет…
       То будет дождик моросить, то будет падать снег,
       я встречу новую любовь и разменяю век…

       ***

       Ну а потом родится сын — я буду с ним всегда,
       и годы долгие пройдут, состарится мечта…
       С тоской гляжу на этот Мир из своего окна,
       и от платформы в дальний путь уходят поезда…

       1 июня 2008.