Готлиб Штольке и электрический луч

       
       

Собственно, герр Готлиб Штольке не склонен к алкоголизму. Это, как известно, общеизвестно. Он- истинный немец, и ,как всякий германец- человек обстоятельный: а как следствие- любящий чёрное баварское пиво. Надо сказать и о том, что Готлиб- честный, в некотором смысле образцовый бюргер: об этом говорит то, что по утрам он ест венские сосиски с большим количеством горчицы и никогда, никогда не высказывает недовольство едкостью завтрака. Это происходит потому, что герр Штольке уважает немецкие традиции. Он придерживается их и за обедом; в ресторане «Бирштубе» обер- кельнер знает, что герр Штольке всегда спрашивает скупую, мужественную немецкую пищу: Sauerkraft , копченую свиную спинку, яблочный штрудель и твердый хлеб . Сурово и сдержанно, как и подобает берлинцу, он просит соседа по столу передать ему соль или уксус; и в его «Данке» слышится потрясающее величие германского духа. После обеда герр Штольке всегда читает «Зюйдойче цайтунг» и иллюстрированные журналы различного содержания. Все эти обстоятельства вкупе с истинно саксонской наружностью герра Штольке вызывают самое благоприятное впечатление о нем у германоговорящего населения планеты. В частности, в Тюрингии, Баварии, Саксонии, Шлезвиг-Голштейне и прочих областях великой Германии ( список прилагается).
Вот почему Готлиб всегда пользуется заслуженным уважением в городе. Сам бургомистр снимает шляпу и раскланивается, встретив герра Штольке на старых улочках у ратуши.
- Ah!- скажет- Mein Gott, Herr Schtolke!
Собственно, я мог и не останавливаться столь детально на образе жизни достопочтенного Штольке; однако высокое звание немецкого автора предполагает стремление к точному соответствию стиля великим образцам германской литературы, таким как Гете, Гейне и другие (см. Хрестоматия классической немецкой литературы, Гибельштадт, 1901).
Возможно, это вызовет недовольство у неразвитых негерманских народностей ; однако методы эффективного решения подобных казусов достаточно хорошо исследованы в теории и на практике (см. список Соответствующей литературы).
Соотвественно, немецкий язык прекрасен и поэтичен.
Пасхальным вечером герр Штольке шел по улице Танненбаум в маленький кабачок «Великая Германия»,что содержит Ганс - выпить пива со шнапсом и послушать старые сентиментальные песни. Герр Штольке был одет в превосходное драповое пальто с медными пуговицами. Особенно нужно отметить то, что все они были начищены до блеска знаменитым составом для полировки меди фирмы «Бауэр и сыновья», тем ,что не оставляет царапин и чистит идеально (5 пфеннигов в розницу, бесплатная щетка прилагается). Превосходные лакированные ботинки завода «Юстас и Гершнебель» ,кажется , были символом немецкого качества и комфорта. К сожалению, пальто скрывало от глаз остальное одеяние Готлиба, но мы считаем своим долгом сообщить, что на нем был высококачественный костюм ателье Штойбеля. И единственное, что слегка печалило герра Штольке- то, что старый Исай Штойбель не был немцем. Прекрасная шляпа, тронутые сединой виски и золотое пенсне завершало образ почтенного германского гражданина. К такому человеку всегда хочется подойти и пожать руку.
Как подобает сыну своей великой Faterland , герр Штольке размышлял о благе Германии. Весь последний день он думал о польском вопросе. Вообще отношение немца ко всяческим болгарам, полякам, румынам и чехам известно и не требует обсуждения. Герр Штольке пытался в одно слово объединить все восточноевропейское славянское безобразие –весь день у него в голове вертелась небритая и галдящая фраза «нехорошие народы». Оно вызывало чувство, будто Готлиб забыл почистить зубы или по ошибке помолился свинье. С нарастающим отвращением он прочитал сегодняшнюю газету ,где похожий на зайца , непристойно носатый поляк с мерзким именем Дариуш Фик ,казалось, выпрыгивая из листа, говорил о «немецкой спеси».
Герр Штольке встал, зашел в публичную уборную и помочился за 2 пфеннига.
Собственно, поэтому Готлиб и отправился в «Великую Германию». Нет ничего лучше старых немецких песен в пасхальный вечер в Германии, без мыслей о бородатых поляках
и чехах с фамилиями вроде Гжкрх или Пштш.
Штольке учтиво раскланялся на улице с фрау Пумпендрюк. Вот уж за углом у пивной «Штатив» раздалось хоровое пение : то были старые, умилительные сердцу каждого немца песни «Mein Lieber Deutchland», «Ein flache der Rotwein» и еще старая солдатская «Был у меня товарищ».
Странно, но в старом кабачке только что закончилось немецкое пиво. Что говорить, Пасха! Икающий от неловкости Ганс робко предложил герру Штольке выпить пльзеньского или великопоповицкого.
-Есть и «Чёрный козел» -добавил Ганс и в качестве компенсации бесплатно добавил к пиву достаточное количество превосходного шнапса.
Собственно говоря, герр Штольке в другой день даже и не помыслил бы пить пиво, сваренное нехорошими народами. И, возможно, отвесил бы пощечину тому, кто бы предложил такую мерзость.
Однако сегодня он почему-то ,сам себе удивляясь, ничего не сказал.
Шнапс и в самом деле был неплох. Готлиб пил большей частью именно шнапс : он делал это в честь покойного дедушки, всему предпочитавшего крепкие немецкие напитки.
Вечер был прекрасен. И когда Готлиб Штольке вышел под зелёное небо пасхального вечера, он был в превосходном настроении и слегка покачивался. Ему было хорошо и покойно; он громко пел песни о Зигфриде и рассказывал прохожим о своей любви к старой немецкой романтике и рождественским открыткам . Как подобает немцу, он мощно, без стеснения пускал ветры и оглушительно рыгал. По улице прокатывалось эхо.
И, осторожно обходя угол, герр Штольке увидел электрический луч.
Тот выходил из стены Коммерческого Банка и был сомнительного сине-зелёного цвета.
Герр Штольке ,по правде говоря, хотел пройти мимо. Однако не в правилах воспитанного немца оказывать столь явное неуважение незнакомому человеку или даже электрическому лучу.
-Здравствуйте, герр электрический луч! – как можно отчётливей проговорил Готлиб. Он снял шляпу и покачнулся.
-Приятного вам вечера, герр Штольке!- тихо ответил луч на превосходном немецком. –Что ж это вы стоите? Садитесь, пожалуйста!
Мгновенно, как кадр из киножурнала перед показом порнографических фильмов на дому, перед ним пронеслась сцена: его начальник герр Петер фон Нойбах ,по –немецки собранный и деловитый, коротко и сдержанно рассказывает о своей сестре Берте, попавшей в дом помешательства.
Не владея собой, он покачнулся и оказался сидящим верхом на электрическом луче.
И немедленно поднялся в воздух.
Герр Готлиб Штольке летел медленно, бессмысленно улыбаясь, низко над землей вдоль кривых старых улочек. Он летел как-то тяжело, покачиваясь и икая, задевая прекрасными ботинками за головы прохожих, проваливаясь временами до уровня земли. Ему приходилось подгибать ноги, но все равно полы пальто попадали в грязь и лужи. Его шляпа осталась на вывеске аптеки; медленно вращаясь, как бочонок, он летел иногда спиной вперед и возле него кружились потрясенные таким зрелищем бессмысленные воробьи.
Летел он вдоль пивных и подвалов, вкушая гнусную музыку низкопробных кабаков. Пьяные швыряли в него окурками , а один даже помочился с третьего этажа.
Дикое он представлял зрелище! И совершенно неподобающее такому почтенному гражданину, как герр Штольке.
Прохожие неловко отворачивались, видя такое непристойное поведение Готлиба. Дети спрашивали взволнованными голосами:
-Герр папа, а что это с этим господином? Он заболел? Он иностранец?
И папа с неловкостью отвечал:
-Это герр Штольке … он летит… он всегда летит…вот так…э…
 С тех пор в Берлине ходила такая детская песенка:

       Наступает в Германии пасха,
       Готлиб Штольке по небу летит.
       Он прекрасно владеет немецким,
       И прекрасно на нем говорит.
       Но с утра отвратителен Готлиб,
       И с утра омерзительно пьян:
       Он свирепо и часто икает,
       Зависая у низких домов.
       Герра Готлиба бьет трахенбахен,
       Он охотно и часто блюёт,
       И прохожие на Данцигштрассе
       На него указуют перстом.
       Он вчера был на званом обеде:
       Герр фон Нойбах его пригласил.
       Готлиб бил герру Нойбаху морду
       И набил герру Нойбаху лик.
       Готлиб воздух вечерний глотает,
       На закате скрываясь во мгле,
       И, подобно осенней вороне,
       В мерзком воздухе криво висит.

Он летел в сторону Польши, пока не скрылся в полях и туманах пасхального вечера.
В Германии была весна. Происходили чудеса и знамения Господа.
Что еще можно добавить к этому?
Лети, Готлиб Штольке.