Рваный шёлк облаков ночи очень к лицу...

Рваный шёлк облаков ночи очень к лицу.
Ветер воет в восторге влюблённом.
Всё идёт несомненно к такому концу:
Я вас встречу, маркиза, под клёном!
Романтический рай ваших томных ресниц
Так для многих желанно приманчив.
На балу среди сотен скучающих лиц
Был ваш взгляд так кокетлив, заманчив.
Вы листали упрямо ненужный альбом,
Каждым жестом жеманно волнуя.
Я следил за надменно прекрасным перстом,
Подойти к вам ещё не рискуя.
Вы увидели взор мой спокоен и зол.
Улыбнулись... Зевая и пряча
Розовеющих чар перламутровый кол,
Навострив свои ушки как кляча.
И решили, что точно, я буду у ног
Целовать, обезумев, коленки.
Отыскав, наконец, благовидный предлог,
Проползли меня мимо по стенке.
Только мимо меня так легко проскользив,
Вы лукаво коснулись перчаткой
Моих пальцев, безвольно опущенных вниз.
Побледнев, улыбнулись украдкой.
Я почувствовал дрожь ваших маленьких рук.
Вы вонзили свой кол неудачно.
А я сузил вокруг вас невидимый круг.
Вы наивны, легки и прозрачны.
Обойдя всех гостей, шёл за вами вослед.
Вы болтали с усатым болваном.
Он до одури глуп, но изящно одет.
Перед вами бахвалится паном.
Но, вы нервно сжимали хрустальный бокал,
Навострив ваши милые ушки.
Я к вам медленно шёл чрез ликующий зал...
О, мой птенчик, теперь вы в ловушке!
Обернулись. Застенчиво из-под ресниц
Серых глаз промелькнул огонёчек.
И Амуровы стрелы летят из бойниц
В ваше сердце, о мой ангелочек!
Я томил вас мгновенье, любуясь другой...
Вашей тенью за ваше спиною.
А потом сделал жест незаметный рукой,
Увлекая на вальс за собою.
Вы шагнули несмело, покорно как тень,
Розовея веселием дерзким.
А усатый застыл. Ошарашенный пень!
Стал пятнистым, до ужаса мерзким.
Ваши губки так жадно впивали меня.
Каждый вдох до надрывности нежен.
Но не вам разбудить во мне силу огня,
Я вниманием женским изнежен!
Когда музыка смолкла, я вашей руки
Осторожно коснулся губами.
Так искусные сети плетут пауки,
В пыльном мраке пустыми углами.
А тем временем, в ручку другую вложил
В три погибели смятый листочек.
Интересно, что в вас он тогда пробудил?
Что затронул, о мой ангелочек?
Вы из зала поспешно с запиской ушли.
В тёмной комнате щурясь читали.
И "наверно" волнующим это нашли,
Раз мой взор ненароком поймали.
Я писал: "Очарованный вами. Погиб.
О, не будьте, маркиза, жестоки,
Приходите в аллею, пройдите меж лип
И найдите там клён невысокий.
Там беседка под клёном. Я буду вас ждать.
Приходите, прошу вас не мучьте.
Сердца стук не унять. Сердца стук не унять.
Я прошу, хоть на миг обеззвучьте."
И теперь я под клёном. Придёте ли вы?
Я уверен, конечно, придёте.
Для меня эти хитрости все не новы.
Затаились. Наигранно ждёте.
Точно, ваш за колонной мелькнул силуэт...
Как он бледен и женственно грешен...
Вы по лунной дорожке бежали. Ваш след
Снежной пылью овеян и нежен.
"Добрый вечер" - шепнул вам, вы тут же ко мне.
Что ж, не пёс я, чтоб ползать в коленях.
Ваши руки со страстью скользнули по мне.
Вы готовы. Прям здесь, на ступенях.
Я держу вашу кисть. Ваше платье слетит
Словно белый воздушный цветочек.
А любовь одуряющим зноем пьянит
Серых глаз золотой огонёчек.
Что ж, любите меня, добровольно, без слёз.
Ожерельями звёзды блистают.
Как покорны вы мне... Я не пёс, я не пёс.
Торопитесь, маркиза, светает.