Немного юмора. Письма из Америки в Рязань и обратн

Совместное предприятие (joint venture). Совладельцы - Алеж Шандор Катои (Филадельфия, США; от имени Дуни), Евгений Туганов (Москва, Россия; от имени Вани).
____________________________

ВАНЯ:

Здравствуй, Вася! Я приехамши. В Техасе я.
Говорю я очень мало – больше слушаю.
Не Рязань – совсем другая катавасия.
А сейчас сижу на ранчо я у Буша я.

Паспортину мне печатями похерили.
Говнодавы здесь купил – не по ноге, текут.
Сто рублей забыл в гостинице в Нью-Хейвене,
Так что не на что доехать мне в Коннектикут.

Президент и президентша – страсть душевные,
Барбекюхами аж насмерть ухайдакали.
Тут на севере места совсем волшебные –
Вот и думаю, не дернуть ли в Айдахо ли?

Лососей ловлю руками, не привадою,
Я за ними прямо в воду с камня рыпаю.
А еще интересуюсь я Невадою
И рекой навроде Волги – Миссисипою.

Здесь у них фрамуги в окнах, а не форточки.
Магазинов тут навалом – хоть убегайся.
Только скучно – я хочу грибов и водочки,
И еще хочу козла забить в Лас-Вегасе.

Я веду себя прилично и достойненько,
Если лишнего приму – не хулиганю я.
Вытрезвителей здесь нет – одни отстойники.
Раз по пьяни залетел лишь в Мичигане я.

В ресторане только сядешь – сразу нолито.
Я от роскоши такой зубами ляскаю.
Повидал я, брат, тропическую Флориду,
Но мечтаю я проехаться Аляскою.

Тут мы с негром-друганом едва не вляпались,
Мордовали местных копов – любо-дорого.
Он позвал меня к себе в Индианаполис –
Я по пьяни позабыл названье города.

Был в Нью-Йорке: как Рязань, но с небоскребами.
Очень дорого – потратил кучу мани я.
Деревенский – с городскими долбо…бами
Не могу найти взаимопонимания.

Для здоровья обзавелся здешней бабою,
Если трезвая – не даст, а только пьяная.
Вот сейчас я проезжаю Алабамою,
А потом хочу пройтись Луизианою.

Не боись – не позабуду наши корни я,
Патриот – а потому не быть Иудою.
Мне по списку остается Калифорния
И с какою-то деревней Голливудою.

Пригляди, братан, за нашею скотиною.
А Америка – страна вообще огромная.
Обещали познакомить с Каролиною,
То ли с Южной, то ли с Северной – не помню я.

Как бы им не надоесть с моею рожею –
Только езжу, да гляжу, да жру от пуза я.
Тут губерния одна – зовется Джорджия,
Вся засажена сплошною кукурузою.

А недавно на границе было весело,
Только в этом не рублю совсем резону я:
Нажрались – я головой упал в Нью-Мексико,
А ногами все сучил за Аризоною.

Пару джинсов прикупил сыночку Ване я.
Тут компашка собралась – в дымину пьяная.
До свиданья! Приглашают в Пенсильванию.
Напишу тебе ужо из Индианы я.

От меня привет Марусеньке и Дунюшке.
Я по-здешнему учусь с одною кискою,
И уже могу сказать: «Хау-ду-ю-дуюшки?»
Как вернуся – научу тебя английскому…

ДУНЯ:

Разгулялся ты, милёнок, по-моему,
Больно тратишься - видимо, тыщами.
А у нас мычат коровы недоены,
И в хлеву который день не почищено.

Вот приеду за тобой без опаски я,
Погляжу, как ты там тешишься с Бушами.
Хороши, наверно, стейки техасские
С экономикой глобально порушенной.

Да и в бары заскочу, тяпнуть надо бы.
Опасаюсь, что глядеть будут искоса.
Ты туда, милёнок, раньше заглядывал,
Алкоголь там весь до донышка высосал.

Коль зазнобу твою новую встречу я,
С кулаками на нее не полезу я.
Лучше с копом подружусь изувеченным,
А зазноба... Бесполезна. Тверезая.

Про нормальную забыл, видать, про еду,
Заливаешь всё, как видно, кетчупами,
И друзей себе заводишь негроидов,
Ох деревня ты сивая, глупая!

Поскорее возвращайся, любезный мой.
Заждались тебя и хлев, и родители.
С негром примем, с зазнобой, нетрезвого,
С хлебом-солью встретим вас. В вытрезвителе.

ОПЯТЬ ДУНЯ:

Ох, хорош аэропорт-то Лагардия!
Из бетона и стекла, да из стали-то.
Пограничники все тут - гады гадами,
Штемпель визовый на харю поставили.

Я валюту берегу. Мало кушаю.
Что ты сильно загулял - очень больно мне.
То вдруг стейки пережёвывал с Бушами.
А намедни стал якшаться с Бурбонами.

Сообщи, милёнок, адрес немедленно,
А найду - во всех грехах мне покаешься!
Ты, видать, уже сидишь вместе с Цейтлиным
И поматерно английским спрягаешься?

Ну зачем мне эта доля жестокая?
Ох дождёшься, хоть Бога побойся ты!
Передай своей милуоке-то -
Мичиганы оторву с иллинойсами...

Так и знай, родимый, выстою, выдюжу,
И найду тебя, хоть и устала я.
Но узнаешь ли? Плохо ведь выгляжу,
Штемпель в паспорте на харю поставили...

ВАНЯ:

Ох, Дуняшка, ты чего раскудахталась?
Ты мне дуру не гони – я не порченый.
Перекуталась, похоже, убряхталась –
И ломает тебя бабьими корчами.

Петька-гад тебя довел до истерики.
Напинаю сапогом в жопу Васе я.
Тут, Дуняшка, государство Америка –
Не какая-нибудь там Папуасия!

Про «бурбона» не гуди – это выпивка,
Я маленько разговелся с ковбоями.
Выпивали и толкли про политику,
А потом я помахался с обоими.

Милуоки – это город, где улицы.
Он на озере стоит, вроде Рыбинска.
Не волнуйся за меня, моя курица,
Я вернусь, и мы с тобою полыбимся.

Не запой ведь у меня, не агония.
Месяцок еще терпи тихой крыскою.
Ведь еще не побывал в Орегоне я,
И охота пробежать Сан-Францискою.

До свидания! Лечу в Миннесоту я.
Похожу там за грибами и по воду.
Ну, а ежели чего – скинь на сотовый.
Это вроде телефон, но без провода…

ОТ ДУНИ (Про любовь)

Ты, Ванюш, меня пойми, бабу глупую
С незаконченым со средним. И тёмную.
От макушечки твоя и до пупа я
Дополнительно со всей анатомией.

Подходи ко мне, милок, с другой меркою.
Не по силам больше встречи-прощания.
Ты такую не найдёшь там, в Америке
Ежли встретишь, то глисту сухощавую.

Ты ж не русского Baнёк, ни английского...
Видно, ты, Иван, совсем объегоренный.
А меня смотрели Петька с Денискою.
Утверждают: весь товар в категории.

Ох и хочется мне, Вань! Ох и колется!
Не стою и не сижу. Лучше лягу я.
Председатель приглашал за околицу,
К анатомии хваталки протягивал...

Поигрался, гад, с крестцом и с животиком
И с другими еврогенными зонами.
Ну к чертям его! Пойду в библиотеку.
Вот приедешь: глянь, а я - образованна!

Хоть читаю по слогам еле-еле я,
Но в науках уже много достигнуто.
Вот я кончу в среду с Пашкой Коэльевым,
А потом займусь всурьёз с Фрейдом. С Зигмундом.

Ох, не сплю я, Ваня, целыми сутками.
О тебе, родной, одни думы гадские.
Что с глистою ты спишь камасутренной
Иллинойскою и мичиганскою.

Ох, стучит моё сердечко, чего-то я
По тебе тоскую, милый, по-черному.
Позвонила б, но только мой сотовый
Третьи сутки весь обсиженный пчёлами.

Знай, что верность свою не порушу я.
От тоски становлюсь даже краше я.
Ты, милёнок, погуляй там с Илюшею,
Ну и я тут - втихаря - с Николашею...

Ты меня послушай ,Ваня, внимательно:
У меня вся анатомия - в жжении.
Я аглицкий изучаю - грамматику,
Kiss my ass и остальные спряжения.

Вот приедешь, устроим тут пьянку мы
И прижмёшь меня к себе, бабу-дурочку.
А пока гуляй, милок, вместе с янками.
Месячишко подожду...
Твоя Дунечка.

ВАНЯ:

Ревновать меня, Дуняша, не надо бы.
Ну подумаешь – маленько потрахался…
Я соскучимшись за русскими бабами.
И меня уже тошнит от арахиса.

Скоро буду. Чемоданы пакую я.
Ностальгия так грызет – не поверите.
Вот и думаю: какого же … я
Столько времени потратил в Америке?

Пара долларов осталась наличности,
Прокидал и прошвырял – прямо мистика…
А говнище во хлеву ты уж вычисти,
Чтоб к приезду моему было чистенько.

Что касаемо до Пашки Коэльева…
Это новый счетовод из правления?
Лезет лапать – ну, пущай… Но в постель его?
Вот приеду и его взбутитеню я!

Зигмунд Фрейд? Ты что, с евреем связалася?
Заливаюся я стыдною краскою.
С инородцами не надо, пожалуйста…
Как вернусь – ему по шее нахряскаю.

И в английский ты не лезь – дело мутное,
Я и сам в него нырял – будто в реку я.
Там грамматика такая беспутная,
Матюги куда вставлять – не кумекаю.

Вот уж паспорт мой заляпан печатями...
Там на грядке огурец – заприметь его,
На закусочку пойдет… А встречать меня
Ты не вздумай приезжать в Шереметьево.

ДУНЯ:

Ох, Ванюша! На раны заплаточку
Наложил ты письмом своим ласковым!
Приезжает домой моя лапочка!
Ничего, что по Штатам потасканный.

И реву я белуга-белугою,
Слёзы градом из глазь моих прыскают.
Буду, Вань, образцовой супругою.
И ни-ни ни с Петром, ни с Денискою.

Скатерть белую для встречи наглажу я,
Сыр нарежу по-модному, тоненько.
Только как мне теперь с Николашею?
Может, ты разрешишь хоть по вторникам?

Как приедешь, так сразу в постелю мы.
А потом пировать будем, ладушки?
Я запахну шестою "Шанелею",
А тебя, милок, опрыскаю "Ландышем".

И грибки будут, Ваня, и "белая",
Расстегаи, блины - пища русская.
Наконец-то мы с тобой пообедаем,
Мичиганский огурчик похрустаем.

Хорошо всё полетит под чекушечку.
Я одену всё белое - модница.
Kiss my ass, dear husband, Ванюшечка,
Жаль, на русский не переводится.

Чисто хлев уберу, моя пташечка.
Обещаю тебе, свет-Ванюшечка,
Не наступишь, родимый, в какашечку,
Не раздавишь, родимый, говнюшечку.

А про книжки - забудь! Хоть и кой-чего
Я узнала у Фрейды полезного,
Ну их, Ваня! С наукой - закончено,
И по самый под корень обрезано.

Я в руках твоих стану, как дудочка.
Сам сыграешь что хошь, сам послушаешь.
Ох и сладко тебе будет с Дунечкой!
На хрена та Америка с Бушами!

Да, я баба простая, кондовая,
Как писали в поэмах товарищи -
Избы-хаты стреножить готовая,
Лошадёв выносить из пожарищев!

Полечу к тебе птицей из клети я,
А куда и зачем, Вань, не ведаю...
Правда, ты запретил в Шереметьево.
Может, хоть разрешишь в Домодедово?

ОТ ВАНИ - ДУНЕ:

Все, Дуняха! Прилетел! Уж на трапе я.
Не один – со мною целая братия.
Тут у нас, язви холера, сатрапия.
А у них, ядрена вошь, демократия.

…Прибегаю в еропорт в полной панике,
Весь горю от геморроя и насморка,
И в окошко становлюсь аккуратненько
Для проверки заграничного паспорта.

Оказалось – справбюро. Не поверите –
Заколдобился, как конь бороздами, я.
Виза кончилась – пора из Америки,
И грозит на самолет опоздание!

Все ж надыбал я дежурного педика
За стеклянною за стенкой за матовой.
Он мне: «Хочете покинуть Америку –
Паспорта не проверяем. Уматывай!»

Да, с такою дисциплиною строгою
Быть Америке с большими угрозами!
Мы маленько покиряли дорогою,
А к Москве уж подлетали тверезыми.

Глядь – на выходе менты напряженные,
Три жлоба с такими вот кулачищами;
Автоматищи у них заряжённые,
И ботинищи до блеска начищены.

Враз ко мне: «Куда? Откуда? Документы!
Героину, чай, везешь и экстазию?»
Сзаду, спереду и даже в боку – менты,
Забазлал я – и пошло безобразие.

Весь багаж в один присест расхреначили,
Даже в задницу залезли – дотошные…
Изгаляться и куражиться начали.
Ой, рассказывать про то сильно тошно мне!

Говорю: спешу домой до Рязани я.
«Замолчи – начнем ватлать не по-божески!
Нам дано насчет тебя указание,
Потому – во всероссийском ты розыске!

Признавайся, стырил паспорт откудова?
По Америке хотел пропиариться?
Запираешься, скотина иудова?
В КПЗ его – пущай там попарится!»

Так что, Дунюшка, покуда в кутузке я
Загораю, не слезая со шконочки.
Ничего, Дуняха, сдюжим – мы русские!
К возвращенью нагони самогоночки…