Алджерон Чарлз Суинберн

САД ПРОЗЕРПИНЫ

Здесь, где всё обращается в бред,
       Здесь, где гаснут надежды земные -
Ветер мёртв и волны исчезает след,
       В сонный свет погрузились иные.
Обернулся - и вижу - зеленеет трава
       И народа бессчётные толпы,
Время жатвы пришло, а природа слепа -
       И тоскует и стонет о чём-то.

Я слёзы утирал и улыбался, улыбался
       И люди улыбаясь вкруг меня рыдали,
Чтоб в будущем хоть кто-то состоялся
       Сегодня время сеять, чтобы завтра жали.
Я собирал мгновенья за мгновеньем,
       Как собирают из цветов букет,
Сон был мечтой, был упоеньем,
       Единственный реальности предмет.

Здесь смерть и жизнь таились рядом,
       Не слышимы и взору не даны,
Ветра и волны были тем нарядом,
       Что гнали прочь из бухты корабли.
Они плывут куда-то и зачем-то,
       Не зная назначенья своего,
Но только им не хватит ветра,
       Уплыть куда-то далеко.

На этой почве не растёт ни то, ни это,
       Не прорастёт лоза, не расцветёт цветок:
Всё пусто и вокруг бесцветно -
       То Прозерпинины сады и их чертог.
Завядших трав удушлив запах,
       Поникли ветви и цветы,
Всё сжато жадно в её лапах -
       От сонного вина мужчины все мертвы.

Одни лишь травы безымянны и несчётны,
       Земля не знает здесь плодов:
Они не окультурены и сорны,
       Просыпались в ночи из прежних снов.
И всё замолкло и лишенно звука,
       И кажется застыли небеса,
И облака, с них истекает мука,
       И тонут в мраке голоса.
 
В одном из семерых хватило силы
       Дыханье смерти остудить,
И тяжесть сонных крыл - хотя они так милы, -
       Из ада в рай сумел он превратить.
Отринув сказочные грёзы,
       Где розов цвет у облаков
И где любовь легка на слёзы,
       Но счастья нет в конце концов.

Бледна, стоит, застыв, у входа
       Убрана в жухлый, лиственный наряд,
И слов мертвенная порода,
       И руки омертвелый ряд.
Но губы нежно струят звуки,
       В них обещание любви
Такой, что позабудешь муки
       Всех прошлых лет и всей земли.

Она для каждого доступна и желанна
       Лишь был бы он мужчиною рождён,
А мать и родина отныне бездыханна:
       Таков её любви закон.
Весна приходит и уходит
       Лишь крыльями она взмахнёт,
Как лета песня на исходе,
       Цветок не распустясь умрёт.

Вот так любовь и увядает
       К земле согнув свои крыла,
Здесь смерть незримо обретает
       У ней на всё тут есть права.
И замерло всё прожитое,
       На всём лежит снегов покров,
Дыханье ветра студит злое
       Обрывки бывших тёплых снов.

Мы не разделим их печали
       И радости средь них не обретём:
Сегодня мы не смерть познали,
       А овладели времени ключом.
Любовь приходит и уходит
       Не успевая губ раскрыть,
Мы забываем, нас торопит
       Иная страсть, чтоб поглотить.

Жизнь переполнена желаньем,
       Но страх свободу потерять
Нас наделяет расставаньем,
       Чтоб что-то снова обретать.
Так жизнь проходит и уходит:
       Не потеряв - уж не найти,
Река и та себя уносит,
       Чтоб в море свежесть обрести.

Останутся одни лишь звёзды,
       Но свет от них ничтожно мал,
Потом затихнут даже волны,
       Чтоб звук никто не издавал.
Ни вёсен, ни зимы теперь не будет,
       Ни череды бегущих дней:
Лишь сон, который всё остудит
       И мрак бесчисленных ночей.





ДЖОН ФОРД


Из сердца гор исторгли этот мрамор,
       Хранимый мраком, под железною пятой,
       Он отливал апрельской синевой,
Мемноновой гробницы был достоин.
Ваятель это знал и в ремесле умел:
       Он резал ночь и каменные тени для могилы
       И этому отдал все знания и силы,
Чтоб каждый в надписях его узрел,
Что только так Титаны погибают
       Оставив след неколебим. Ни дням,
       Что строят праздничный аккорд
 Касаясь мрамора, чьи тени не сгибают,
       А звёздам, что стремятся, по ночам,
       Приблизиться к тебе - Джон Форд.