История лодочника. Часть 2

Трактирная дверь постоянно скрипела.
Борис в неё с грохотом, шумно вошёл.
Трактирщик сказал: "Зачем ты пришёл?"
Жена с полок пыль протирала и пела.

- Налей мне, Володя, покрепче вина.
Тебе расскажу я историю страшную.
Влип в передрягу я нынче ужасную.
Теперь не уснуть мне вовек без вина.

- Спокойно, Борис, но давай по порядку.
Трави свой рассказ, только, чур, без вранья.
Хватает мне сплетен пьянчуг и бабья,
И надо мозгам предоставить разрядку.

Трактирщик налил два бокала вина,
А лодочник оба их выпил без тоста.
Ладонью рот вытер, начал он просто.
Сказал, что в душе у него пелена.

Собака скулила за дверью трактира.
Звала человека так жалобно, громко.
Рыболов прошептал тихо, негромко:
"Не смей открывать дверь трактира".

Но женское сердце не знает покоя,
Открыла ей дверь хозяйка трактира.
Собака смотрела взглядом вампира,
Душою крича: "Не сдамся без боя".

Борис посмотрел псу в глаза и увидел
Тоску и печаль, и беспомощный крик.
- Зачем я тебе – одинокий старик?
Ведь я ничего в этой жизни не видел.

Пёс не залаял, лишь смирно присел
На задние лапы рядышком с дверью.
Молча сидел и сливался он с тенью.
Хозяин жене накормить пса велел.

Хозяйка трактира ушла ненадолго.
Владимир что-то крикнул ей в след.
Она пробурчала ему лишь в ответ.
Мгновения шли мучительно долго.

Хозяйка с тарелкой бульона мясного
Прошла из-за двери прямо к собаке.
Пёсик спокойно стал есть в полумраке.
Борис от него ждал абсолютно иного.

Трактирщик снял фартук и вытер стол.
- Боря, я жду, продолжай свой рассказ.
Ведь на улице ночь, да засну я сейчас.
Хозяйка заперла дверь, стала мыть пол.

Рыболов полчаса распинался, кричал.
Обо всём рассказал и чуточку больше.
Но не мог он, увы, оставаться здесь дольше,
Ведь трактирщик уже почти засыпал.

Хозяйка трактира внимательно слушала.
Попыталась сказать то, что знает ответ,
Что рассказ Рыболова для неё не секрет.
Но не стала его прерывать и дослушала.

- Так значит, рыбак, и ты её встретил,
Как когда-то давно повстречал её я.
Сына девушка Света забрала у меня.
Ведьму старую в ней я не приметил.

- Но Сергей ведь уехал работать в столицу.
Перед самым отъездом он ко мне приходил,
Весь краснел и на свадьбу меня пригласил,
И ещё подарил мне тогда он вот эту вещицу.

Рыболов снял рубашку и крестик достал.
- Вот последняя память мне о твоём сыне.
Был он мне как родной и остался поныне.
Знаю, дружбу со мной ты ему запрещал.

Мы рыбачили с ним у подземных запруд.
Про невесту свою он рассказывал долго.
За крючками поехал, сказал ненадолго.
Не вернулся тогда он за тридцать минут.

- Это было, наверно, лет десять назад.
Мы тогда были в ссоре из-за коровы.
Были годы, мы были немного суровы,
Только те времена не вернуть уж назад.

В общем, сын мой Серёга приехал на лето.
Он учиться закончил, и работать мечтал.
Но с тобой на рыбалке Сергей пропадал.
И тебя невзлюбил я душой вот за это.

Однажды под вечер он вернулся домой,
Немного поддатый и с девкой красивой.
Она мне тогда показалась счастливой
В шёлковом платье с красной тесьмой.

О свадьбе он мне говорил бесконечно.
Она рядом с ним молчаливо сидела,
О чём-то мечтала, в глаза не смотрела.
Запал этот вечер мне в душу навечно.

А в полночь её провожать он пошёл.
Я ждал, не вернулся он больше домой.
Письмо от него получил той зимой.
Писал, что проститься тогда он пришёл.

Трактирщик заплакал и с грустью сказал:
"Мне жаль лишь о том, что ты её встретил.
Вот если бы я эту стерву приметил,
То в клочья бы сердце её растерзал".

Борис промолчал и собаку погладил.
Пёс смирно лежал у него возле ног.
- Прости меня, Белый, за грубый пинок.
Пойдём, свои деньги все я потратил.

Трактирная дверь постоянно скрипела.
Рыбак её с грохотом, шумно открыл.
Трактирщик с женой на пороге застыл.
На кухне вода в самоваре вскипела.