Книга Речения Яхрома, чулымского шамана

Виктор Петров
РЕЧЕНИЯ ЯХРОМА, ЧУЛЫМСКОГО ШАМАНА

«МЕЖДУ МИРОМ И МИРОМ...»

Так могла бы называться книга речений Яхрома, чулымского шамана. Между наступающей на тайгу цивилизацией и одним из вымирающих народов Сибири, между затерянной в таежных дебрях горсткой людей и невидимым, тонким миром духов, населяющих эту землю, между необходимостью вершить свое шаманское повеленное дело и чудным даром называть неназываемое томится и страдает чистая и чуткая душа Яхрома.
Островерхие шапки деревьев, окрашенный сердоликами берег Чулыма, медвежьи следы на синем и розовом, в тысячах солнечных искр снегу, кедровые чумы, дымный костер, звуки шаманского бубна... Здесь лось проносит над тайгой золотые рога, луна любит плескаться на самоцветных речных отмелях и «каждый живет, стараясь травы не примять». Всё нетронутое, первобытное и первозданное. Неимоверное ощущение свежести бытия. Но: «Мы не чулмысы, Эрлика слуги, не демоны. Просто – чулымцы, бедные люди. Мы исчезаем»!
Яхром простодушен. Это совершенная, мудрая простота прожившего долгую и нелегкую жизнь, избранного людьми и духами человека. Речения его похожи на чистый снег, сверкающий под солнцем, с разноцветными тенями, испещренный следами птичьих лапок, звериных когтей и лыжных полозьев. Скупы и драматичны строки, показывающие, почему «Мы – исчезаем». Оттого речения вызывают не только восторг, но и боль.
Казалось бы, между шаманом Яхромом и поэтом Виктором Петровым – пропасть. Первый затерян в сибирских снегах, неграмотен, интеллектом не испорчен. Второй живет в самом центре цивилизации, окружен тысячами людей со всего света, издает свои научные и поэтические книги, совершает исторические и археологические путешествия вглубь веков, владеет огромным литературным наследием и богатейшим словарем. И все же Яхром – это сибиряк Виктор Петров, воплотивший в «Речениях» свой вылет на волю. Он просто дал себе полную свободу и возможность оставить в стороне приметы и путы цивилизации и показать мир, увиденный «сердечными очами» допущенного к Тайне поэта. Это, если хотите, тоска по утраченной чистоте и красоте, по идеалу, совершенству – в нашем далеко не идеальном и несовершенном мире. Мы – исчезаем.
Было бы неверно истолковывать «Речения» как некие этнографические зарисовки. Фактическая подоплека книги стала основанием для создания невероятно поэтичного, возвышенного образа в соответствующей ему гармоничной обстановке, что уже является уникальным, ведь в нашей литературе герои, как правило, вступают в противоречие, в конфликт с окружением. Имена духов и языческих богов не требуют сносок и пояснений, они присутствуют как мера понимания добра и зла («Делаем белое дело – Ульгень проявился, делаем черное – Эрлик заговорил», «Скоро я стану заяном – солнечным духом, буду сновать меж людьми и богами, знаком и шепотом стану, помощником вашим»).
Когда эта книга близилась к завершению, я показала несколько речений уважаемому мной поэту, вкусу которого доверяю. Правда, я слукавила – представила Виктора Петрова не как автора, а как переводчика. Тот долго молчал, а потом потрясенно произнес: «Как же после этого писать?!» Считаю, что это не только высочайшая оценка «Речений Яхрома», но и лучшая характеристика поэта Виктора Петрова. А писать, наверное, вот так и надо – открывая целительный источник, поэзию чистой воды, той самой, которой определяется и качество лучших бриллиантов.

Нина Стручкова



РЕЧЕНИЕ ПЕРВОРОЖДЕННОЕ

Молодая вода
В новом ведре.
Будет голодный стук
Ночного гостя,
Костяной души.

Ставь перед чумом шест.

Спать не ложись,
Чтобы счастье свое не упустить.

Тени на землю спустились
В новогоднюю ночь
По лунному стеблю,
По лестнице из конопли.

Тут уж не мешкай,
Приманивай подношением,
Сажей измазав лицо.

Ты, лежебока сосед,
Ударь жену – и она рассмеется.

Чум – крепче кедровой шишки,
Легче цветущего папоротника.

Нацепи личину пострашнее,
Встречай духа,
Покрытого шрамами,
Танцем благополучия.

Только иглу свою спрячь,
Иначе уколешь его ненароком.

Изловчись,
В круг семьи увлеки:

Бог долголетья, Сосна,
Пожелай нам здоровья!


РЕЧЕНИЕ ОГНЕПОКЛОННОЕ

Сквозь биенье огня
Этот бубен,
Окрашенный охрой,
Дух Яхрома ведет,

Побуждая плясать
Мое сердце.

Лось пронес над тайгой
Золотые рога.

Вместе тепло мы добудем,
Люди,
Вырастим смертное пламя,
Человеком его наречем.

Камень горячий,
Эхо
Песни Земли.
Нет без огня человека.

Вот он погаснет,
Станет рыбой в реке,
Станет зеленым разливом,
Пушистою ивой
До самого неба –

И поплывут облака,
Молнии столб высекая
Кресалом.

Где ты, небесный плясун?

Люди – мокрый огонь,
Дымный костер.

Будет Яхром
Белым как дым осетром,
Седым глухарем
На безмолвной поляне.

Кидайте горячие камни,
Бубен, греми, не смолкай,
Ноги, пляшите, в тучи сдвигая
Дымную влагу небес.


РЕЧЕНИЕ УМОЛЯЮЩЕЕ

Албасты, твои длинные груди
Холодеют звездным железом,
Птичьи лапки твои
На песке оставляют следы.

Не расчесывай травы волос,
Не трави комариным кошмаром,
Не вреди роженицам
И младенцев в реке не топи,
Албасты!

В твоих бедрах так много добычи,
И охотники тотчас найдутся.
Из сосцов
Брызжет в рот молоко.

Вспомни, как помогала ты
Строить кедровые чумы,
Зажигать очаги,
Дух тайги, Албасты.


РЕЧЕНИЕ ОКОЛОДОМНОЕ

Дверь на последней петле
Ветер качает,
То распахнет туманную чашу болота
В рыжих опалинах,
То откроет тропу через небо –
И все поет и поет:
– Хочешь, по кочкам скачи,
Хочешь – по облакам,
Только оставь меня, дверь твою,
И на мне не качайся.
– Как миновать тебя,
Дверь?
Так в тебя уцепился,
Что мне дороги уже
Дальше дома не надо;
Если пройтись захочу –
Засну,
В трех мирах покачаюсь,
Не покидая
Огнем обогретого чума.


РЕЧЕНИЕ-ВОСПОМИНАНИЕ

Смотрю, как растет трава,
Не закрывая глаз.

Теперь я старик,

А на этой поляне,
Когда я был молод,
С корнем рвали деревья медведи,
Дубася друг друга,
А медведица мудро ждала
Вон на том бугорке,
Где теперь разрослась бузина.

На повороте тропы,
Что ведет луговиной к Чети,
Где расставил я сети,
Словно копна,
Тридцать три глухаря токовали,
И шевелилась копна,

Как мысли мои о покое,
Заросшем затоне,
Крохотном облаке,
Ласке ушедшей любви.


РЕЧЕНИЕ НА УХОД ЧУЖЕСТРАНЦА

Слышал я от китайца,
Что на юге – зори лазоревы.
Желтые губы его шептали:
"Бися Юаньцзюнь» –
Так называл он светлую госпожу
Над своею зарею
Лазоревой.

Сына хотел он,
Но не было даже жены.
Так решили на небе.

Мне показал он
Нефритовый лик госпожи.

Чадо Подай –
Так на чулымском наречье
Звать эту матушку,
Слившую небо и землю,
Эту шаманку, что веером ветра
В души вселяет надежды
Лазоревых зорь.

Хочешь, спросил я китайца,
В бубен ударю,
Вместе с дождем тотчас сойдет
Госпожа,
       Бися твоя?

Первого дня четвертой луны
Он скончался,
Словно сухую листву,
Тело зарыли в песок.

И не дождя уже, ни госпожи
Не желал он,
Соединившись навек
С дедом и сыном своим.


РЕЧЕНИЕ ДУХОПРИЗЫВНОЕ

Ветром слетел с Алатау
Бучу, мой помощник, спасибо,
Гнус отогнал,
Можно под вечер вздремнуть.

Первый умерший приснился мне
В послеобеденном сне:
– Нежиться хватит, старик,
Встань на указанный путь.

Буду ль охоться там?
– Будешь, помехи не вижу.
Буду ли рыбу ловить?
– Будешь, как здесь ты ловил.
Буду ль под бубен плясать?
– Будешь, не переставая.
Ну так зачем уходить?
– Место оставь для других.

Перевернется земля,
Твердое в пар превратится,
То, что терзало всю жизнь,
Станет в том мире ласкать,
То, что ласкало тебя, –
Не исчезнет, страданием станет.

Как называют страну,
Куда ты меня приглашаешь?

– Там, на изнанке Земли,
Место зовется – Були.


РЕЧЕНИЕ ПО ТЕЧЕНИЮ ДЫМА

Дух-помощник, Буркан,
Трубку набей привозным табаком,
Золотым самосадом.

Сердце болит, ноет рука.
Скройте меня облака
Пахучего дыма.

Стойбище это заброшено,
Помню его оживленным.

Место давно нелюдимо,
Помню его напоенным
Жизнью.

Тянутся нити, свиваются в кольца,
Дымные струи продеты в кольца,
Воздух весь разрисован -
Старые письмена,
Застлана ими луна.

Движется тень слепая,
Стелется ночь сырая,
В памяти горечь все слаще.
Буха, властитель травы,
Теплой губою щекочет Яхрома.

Здравствуй, бабай,
В крошке табачной губа.

Батюшка, как ты
Вышел по этой тропе
Ко мне?

Мы оба спустились на землю,
Которой давно уже нет,
В странный попали зазор
Между миром и миром,
В щель, что втянула
Дымное тело, табачную душу.

Нас заманило под крышу,
Острую крышу
Пропавшего в воздухе чума.

Здесь я лежу в мягкой трухе
Устланной мхом колыбели.

Полог звериный качнула рука
С черной железною смертью,
Замкнула веки твои.

Снег ворвался колючий,
Голое тельце мое облепил,
Люлька застыла,
След сапога на моей распашонке.

Буха, властитель травы,
Скорее меня отрыгни.

В чреве твоем необъятном
К смерти тропа
И на ней
Буха бабай,
Батюшка мой
Молчаливый,
Убитый в упор.

Погаси мою память, Буркан.


РЕЧЕНИЕ К ВОРОНУ

Ворон невидимым клювом своим
Разбросал по небесной тайге
Ягоды-звезды.

Выстучал клювом
Русла медлительных рек,
Крыльями рыбу погнал в хитрые сети,
Вырыл когтями овраги
И брюхом углубил болота,
Карканьем грубым
Бегать заставил зверье.

Волки присели на задние лапы,
Перья прижали к телу орлы,
Лебеди шеи согнули.

Только мы, люди, твое воронье,
Знаем, что ты – неумеха,
Пачкун, шут-пересмешник
Могучего Бога,

Тень его мысли.


РЕЧЕНИЕ ОТДОХНОВЕННОЕ

Разве Хозяин тайги
Или небесный Сохатый
Дороги торят?

Каждый находит свой путь
Муравьиный,
Каждый живет,
Стараясь травы не примять.

В замшу ноги обуй,
Мшарник преодолей,
В частом березняке,
Что у края кедрового бора,
Спрятал я обласок.

Тихо по речке Кедровке
Ты погреби...

Желтые листья плывут
По черничной воде,
Не оставляя следов.
Словно они облака,
Словно осень готовит себе
Погребенье.


РЕЧЕНИЕ ВОЗВРАЩЕННОЕ

Шапка мокрая
Пахнет зверем ондатрою,
Шел к любви,
Не дошел –
И дорогой обратною
Покатился
До самого чистого поля,
До реки,
Где ондатра гуляет на воле.


РЕЧЕНИЕ БЕГЛОЕ

Нганасан:
На голове – султан,
Плоский нос,
А над ним хвост
Олений,
Красным мехом
Для смеха
Окаймленный.
Я тоже надену глухую одежду.
Стану добрым зверем,
Будем вместе
Плескаться
В снегах Белого яра.


РЕЧЕНИЕ УДОРОЖНОЕ

Видел дорогу:
В обе стороны беженцы,
Бегство машин
Туда и обратно.

Зажмурил глаза,
А потом повернул крутобоко
В сторону дома.

Дорога,
       свернись в клубок,
Клубок,
       закатись под пенек.

Ночь освещенная
В утро любви переходит.

Дорога,
Хватит вилять,
Огни, вы дрожали довольно,
Всем отдохнуть нам пора
И не бежать.

Жить
Во все стороны поля,
Поймы и леса,

Там, где нетронутый снег.


РЕЧЕНИЕ НОЧНОЕ

Все пропитала Луна,
Хоть самой и не видно.

Светится снег поверху, понизу елей
Сам по себе,
Самоцветно.

Луна, ты никому не жена,
Лишь в сказках обвенчана с Солнцем.
Солнце не муж и не брат,
Даже не друг тебе – сон.

Вот и сияй одиноко
Луна.

Ночь снесла тебя,
Черная курица
Ночи.

Утро разбило,
Желтком над тайгою размазав,
На пропитание
Жадным до света
Глазам.


 РЕЧЕНИЕ НАВЕЯННОЕ

Ветер
У края оврага
Выдохом выговаривает:

"Ох мне!"

Снег, оседая от тяжести,
Вторит собрату:

"О – ох!"

Старый шаман
Пробивает лыжню
Сквозь заносы,

Духу-хозяину леса
Несет он
Полную плошку еды –

Медвежатины
Жареной
С клюквой.


РЕЧЕНИЕ СНЕГОНЕЖНОЕ

Шкуру порезал ножом
До лунного тела.

Груди ее, как два пня,
Занесенные снегом,
Две шапки тибетского войлока,
Две перевернутых чаши.

Вьюга моя над ними
Тотчас пошла танцевать,
Завихряясь.

– Что же ты нож опустил,
Что же не метишь
Темным его острием?
Режь мою шубу донизу.

Взмахом одним, не поранив,
Надрезал, ладони просунул,
В стороны вывернул мех,
Мех обнажая.

Хлынул настоянный жар,
Тают снежинки в меху.

Снег – это наша постель,
Снегопад – покрывало,

Быстро в сугроб обернулись.

Медленно входит,
Тесно прижался
К белой медведице
С пятнышком темным
Рыжий медведь мой.

К осени жди медвежат.


РЕЧЕНИЕ МИМОЛЕТНОЕ

С поленницей книг
К очагу возвратился.

Думал, пойдут на растопку,
Да вот засмотрелся:

Больно картинки забавны,
Жаль, что буквы понять не умею.


РЕЧЕНИЕ-КАМЛАНИЕ

Вот и погас мой чувал,
Глинобитный очаг.

Новые тоси
Старым нарежу ножом,
Покровителей-духов.

Бубен мой вновь оживет.

Верх его красным окрашен,
Низ его – черный,
В сердце его –
Синего неба просвет.

Заяц, что снега белее,
Жертва Ульгеню.

Я научу тебя, заяц,
Солнце перемахнуть,
Мягким прыжком
Добраться
До брата Ульгеня.

Реченья в крови,
Через кровь
Проходят
Сквозь время.

Там, за солнцем,
Снова в полном покое
Дышит мой брат,
Освещая свое же творенье.


РЕЧЕНИЕ СЕТОВАННОЕ

Восемь раз я сплясал свою просьбу,
Девятый раз будет последним,

Ноет все тело,
Ноги нести не хотят.

Того и гляди
Развалюсь
На девять частей.


РЕЧЕНИЕ-ТОСКА ПОЕДИНЩИКА

Лук остался от прадеда,
Мало в нем толку:
Рог, сухожилия, кость,
Береста, рыбий клей
И лак покупной,
Тетива из крученого шелка.

Молод был, в полые трубки
Стрелы пускал
С тупым набалдашником полым,
Что заполнял
Белым чулымским песком,
Чтобы ровно летели.

Черные перья
Торчали из каждой стрелы.

На указательный палец
Напальник надену,
Руку до локтя перемотаю
Ремнем cыромятным,
Чтобы стреле не мешать
Путь до мишени найти.

Метким стрелком сызмальства был –
Цель оказалась не та.

Дутую цель
Полой стрелою сбивал.

Все в один голос кричали
Старинное слово,
Что перешло к нам
От предков лихих:
"Уухай!".


РЕЧЕНИЕ НАПОЕННОЕ

Ты почуяла сразу меня.

Снегом следы замело,
Время отбило чутье,
Много забот у шаманки.

Не может
Человек непрерывно
Зверю любви подражать,

Сдается на милость предметов,
Им же наделанных,
Так некстати и кстати.

Вогнано в слово чутье,
В липкое слово
"Люблю".

И не знает,
Что не словами любовь оживает.

В миг неподдельный
Приходит она,
Тотчас соединив...

Не может,
Много забот у шаманки.

Что же, дымный костер,
Хоть ты и ешь нам глаза –
Все-таки обогреваешь,
Не оставляешь сырым
Ужин.

И к ночи у шкуры нагретой
Мех заблестит.

Ноздри уловят тепло,
Сердце смягчится,
Низ живота занемеет,
Ноги раздвинешь,
Примешь ты пламя мое.

Холод, снега и луна –
Все за косою стеною
Шкурой обвитого
Чума.

Чувство мое полнолунно.


РЕЧЕНИЕ ОДНОГО ВЗГЛЯДА

Синий в прожилках,
Розовый,
В тысячу искристых крох
Ягоды голубицы,
Иглами солнечных сосен
Украшенный снег.

Путь разгребая,
Бреду.

Мне жарко,
Мохнатая парка
Укутала в мех до колен.

Очень светлая ночь,
Луна не скучает,
Цедит и цедит
Зрелою оленихой
Сладкое молоко.


РЕЧЕНИЕ ВСТРЕЧНОЕ

У русских сани широкие,
Полозья окованные,
Оглобли звенят.

Молча по снегу катить не умеют:
С гиком и свистом,
Да на обратном пути
С песней.

Все у них совершается
В мире едином –
Плоском,
Как праздничный стол.

Душу потешат,
Да руки почешут;

Мечутся духи.

Что с ними делать?
Живут по сердечному стуку,
Нет ничего у них,

Нет ничего
По обе стороны стука.

Плоско живут,
Но все же
Хорошие люди,

Пусть хоть на треть,
Но живут человеческой жаждой.
Как им сказать,
Что две трети от них ускользает?..

Медленно лошадь бежит,
В стойле ей было спокойней.
Ноги переставляет,
Путь сокращая
К дымам.

Ветер присвистывает.
Мы ведь забором себя
Не окружаем.

Снова пора
Гостеприимный огонь
Разводить.


РЕЧЕНИЕ МАГИЧЕСКОЕ

По медвежьей лопатке
В полночь тайком постучу
И послушаю:

Глухо.

Будто душа вошла в душу.

Новолуние первого месяца
Снегопад остановит,

Холода покидают,
Но зелени ждать еще долго.

Времени важный виток
Вяжет узел
Нового года.

Хозяйка огня
Из медвежатины, смешанной
С мясом коровы и лося,
Лепит пельмени.

Брошу звенящую горсть их
В круто кипящую воду,
Сяду один
В чистой рубахе.

Все я прочел по лопатке медвежьей:

Мне одному
В этом мире шаманить
Весь наступающий год.

Круг повторится,
Росток
Пройдет через створки ореха,
Будущий кедр
Будет вторить
Могучему предку.

В новолуние первого месяца
Старый год прорастает.

Спрячу подальше медвежью лопатку,
Вестницу одиночества...
Тсс!


РЕЧЕНИЕ ОТВЕТНОЕ

Дети и те от рук
Отбиваются –

Что говорить о народах!

Духи снуют в очаге человека,
Столбом поднимаются в небо,
В землю уходят следами,
Которые – лишь отойди –
Прорастают дорогой.

Кто вам сказал,
Что оттуда никто не приходит?
Вот они! Лучше смотрите,
Вот они – видеть умейте,

И не тяните к нам руки.
Если любви не почуем –
Будем от рук отбиваться,

Переполняя
Инишний мир.


РЕЧЕНИЕ УЛИЧИТЕЛЬНОЕ

Вот человек:
Не соврет, но и правды не скажет.
Вроде бы все говорит.
Так следы оставляет песец.

Слушаешь целую жизнь:
Ягодка к ягодке –
Песня,
Бусинка к бусинке –
Бисер,

Переливается
Искристым снегом узор.

Вроде бы весь нараспашку.

Только душа его в шубе
Из лживого зверя,

Выделал шкуру обман.

К истине голой
Вывернут мех.

И сокрыт
Правды невидимый стыд.

Потому и обходит шамана,
Спрятаться в пеструю речь
Он не сможет,

Два-три прыжка
Под бубен звенящий –
И весь на ладони

Кровью песца
Нарисован стремительно знак.


РЕЧЕНИЕ-СКОЛЬЖЕНИЕ

Год завершает свой поворот.
Нарты, скользите
Медленней,

Ямы, обрывы, сугробы
Мимо себя пропускайте,
Плавно чертите дугу.

Двенадцать бубенчиков пляшут,
Снег забирает их звон –

Вон как на солнце блестит
Свежая корочка льда!
В новых крупинках,
       пушинках –
Переливается светом.

Синяя тень от сосны,
Желтая от тальника,
Рыжая от лебеды

В рост человечий.

Как бы о тень не споткнуться.


РЕЧЕНИЕ ОБРЯДОВОЕ

Время приспело
Войлок валять
На циновке,
Сплетенной
Из тысячи тысяч травинок.

Шерсть начинаем сбивать,
Сывороткою молочной
Духов смягчать.

Без дела никто не сидит.

Вот и скручен в рулон
Новый войлок.

Все вместе –
Кто потрудились до пота –
Праздник устроим себе!
 
– Не разогнуть нам спины,
Какой уж тут праздник!
Руки распухли, болят,
Не до веселия нам. –

В чистой одежде я вышел,
Волны бегут по краям,
Свастика счастья на бубне.

Будем все вместе
Снова
До пота
(Это работа души)
Благополучие звать.

Пышет огонь,
Никто здесь не лишний.

В бересте медовуха
Созрела –
Пей и пляши!

– Пусть по-твоему будет,
Шаман!


РЕЧЕНИЕ ПОГЛЯДНОЕ

Белка плюхнулась
В мягкий снег.

Ветка не удержала.
Купается белка,
Солнечный мех
С темным опушием
Чистит,

Можно рукою схватить.

Бусинки глаз подняла,
Удивилась.

Сколько я раз попадал,
В кровь разбивая
Капли прозрачные,
Камешки эти живые.

К небу взметнулась на ель...

В кружку хлеб накрошу,
Сладким чаем залью
И о белке
Думаю:

Как ей в еловой постели,
Там, где ветер качает
Деревья,

Где от мороза
Трудно дышать.


РЕЧЕНИЕ ТВОРЯЩЕЕ

То, что Ульгень сотворит
За день –
Тотчас Эрлик ночью
Испортит:
Кочки на гладком болоте,
В чистом воздухе – гнус.

Обе силы
В каждом из нас
Обитают.

Делаем белое дело –
Ульгень проявился,
Делаем черное –
Эрлик заговорил.

Вот и зажег я костер,
Смотрю, как в его ореоле
Белое с черным сокрыты
Алыми языками.

Разве не зеркало – этот огонь?

В нем оживают три мира,
Все прегрешенья костер обнажает.

Ярко кривляется Эрлик,
Темное пламя его –
Творец неуемный.

В изобретательных людях, в тех,
Которые множат и множат
На наковальне достатка чертей
Тысячи тысяч новых предметов –

Эрлик на лысом быке
Время к концу подгоняет,
К самой черте
Черную лодку ведет
По реке человеческих слез...

Пора встрепенуться, проснуться,
Подняться Ульгеню!

Но догорает костер:
Иссиня-черным пятном
Эрлика след на снегу.


РЕЧЕНИЕ ИЗЛУННОЕ

Солбан, хозяйка лунной звезды,
Проснулась.

На круглом лице ее
Светится радость,
Только ветер в глазах завывает.

Ветер, который меня,
Яхрома, уносит,
Речи лишает
Первым порывом своим.

На Землю сойди,
Красавица Солбан,
Пусть мир воцарится.

Взглядом своим
Сквозящим,
Разящим,
Несущим,
Пронзающим душу –

Тянешь меня
И отшвыриваешь
На небо,
На самое дно,
То, что мы высью зовем...


 РЕЧЕНИЕ ТАЙНО-ШАМАНСКОЕ

Даин Дерхе
Камланьем
Наполняет Чулым.

Горный дух,
Сильномогущий шаман
Вместе с шаманкой своей
Обитает в глубокой пещере;

Вход в нее рыбьего глаза меньше,
Стерлядью вьется.
Нутро ее необъятно.

Из-под земли силу Чулым обретает.

Каждый плес его напоминает косу,
Песчаную прядь ясновидицы,
Верной подруги
Даин Дерхе,
Могучего духа
Шамана.

Ударом ладони
Надвое он разрубил барабан –
Так первый бубен им создан,
Укрывающий тело от смерти,
Душу воздухом звонким питающий,
Дух возвышающий к Солнцу –

В эти ворота
Я прохожу
Под звон моего
Малого бубна.

Там, в краю Не-Для-Нас,
 На отмелях самоцветных
Любит плескаться Луна
В струях
Окрашенного сердоликом
Чулыма.

Но не наземной реки,
А той, что проходит сквозь сердце,
Звездной водою его очищая,
Стайками духов блестящих,
Добрых рыбешек,
Жизнь наполняя
До края.

Говорят, что обернулся первый шаман
В каменный столб,
Чтоб его
Не обезглавила сабля
Воителя Чингисхана.

Даин Дерхе,
Шаман шаманов,
Смеется.

Думаю, выдумка это
Ветер носящих в колчанах
Халхасцев.


РЕЧЕНИЕ ПРОРОЧЕСКО-ПОГРЕБАЛЬНОЕ

Мы не чулмысы,
Эрлика слуги,
Не демоны –

Просто – чулымцы,
Бедные люди.

Мы – исчезаем.

А некогда жили просторно:
От скатов лесистых Алтая
И до безлюдного ныне Ямала.

Шулмасы нас искусил
Нутро выжигающим зельем,
Вырастил жирный табак
И всех нас, чулымцев,
Наполнил отравою этой,
Всех без остатка.

Вот и в реченьях моих
Перепуталось все.

Да как же иначе,
Если один только корень велик,
А над землею –
Горстка былинок сухих.

Ныне лишь в нижнем
И среднем теченье Чулыма
За островки кедровые
Мы зацепились,
Чулымцы.

Между
Огромною наковальнею русских
И молоточком хакасским
Звенят
Реченья
Яхрома,
Черпая силу в невидимой глазом
Земле,

В той, что сойди они,
Русские и хакасы,
С пути –
Всех их поглотит.

Я собираю
Кедровые шишки народа,
Строю из них
Малиновый чум,
Острохвойную шапку покоя

Под затихающий шум
Кедровой страны,
Погибающей в буре...


РЕЧЕНИЕ О РЕЧЕНИЯХ

Скоро мне уходить,
Трубку свою раскурю –
Трубка погаснет.

Вот и пою, собираясь в дорогу,
Песню последнюю высвобождаю.

Дымным дедовым словом,
Душной тоской затянусь.

Скоро я стану заяном,
Солнечным духом,
Буду сновать меж людьми и богами,
Знаком и шепотом стану,

Помощником вашим.

Жертвенный дым
Оставляет Яхром,
Собираясь
Бросить иссохшее тело,
Хромую свою оболочку.

Холод голодом выгонит зверя,

И тело навеки
Исчезнет.


СОДЕРЖАНИЕ

Н. Стручкова «Между миром и миром...».....................

РЕЧЕНИЯ
Речение перворожденное ............................................
Речение огнепоклонное ...............................................
Речение умоляющее.....................................................
Речение околодомное ........................................
Речение-воспоминание ..................................................
Речение на уход чужестранца………………………………………..
Речение духопризывное .................................................
Речение по течению дыма ..............................................
Речение к ворону ..........................................................
Речение отдохновенное ...............................................
Речение возвращенное ....................................................
Речение беглое Речение удорожное .........................................................
Речение ночное Речение навеянное ..........................................................
Речение снегонежное .................................................
Речение мимолетное……………………………………………………….
Речение-камлание ...................................................
Речение сетованное ........................................................
Речение – тоска поединщика ...............................
Речение напоенное ................................................
Речение одного взгляда ................................................
Речение встречное Речение магическое .....................................................
Речение ответное ..........................................................
Речение уличительное ...............................................
Речение-скольжение .............................................
Речение обрядовое .....................................................
Речение поглядное ..................................................
Речение творящее ....................................................
Речение излунное ....................................................
Речение тайно-погребальное .......................................
Речение согревающее ...............................................
Речение о речениях ................................................



Контактный электронный адрес: vinina@rambler.ru