какая история, такой и стих

Мы нация парализованных скукой уродцев кунсткамеры
Мы странные.
Рисуем по коже хной, мечтаем сторчаться в Таллине
На практике же пускаем лишь мыльную пену
А вены колоть боимся
Мы пятьдесят три недели молчим и снимся друг другу
В дешёвых б/ушных снах
А я пишу тебе ноты под сплав из Брайана Молко
И заводных саундтреков дедушки Кубрика
Со скуки готова продать своё тело за пару тугриков
Низко, но можно понять.
Милый мой мим, мой крошечный принц, простите ль вы ****ь
С душою ребёнка и жестами Арлекино?
Мне так вас хотелось обнять, да только...
Нет смысла размазывать грим вам...
Станцуем-ка лучше канкан на костях дворцовых шутов!
Мне, право, неловко сказать вам и несколько слов
Про то, что сценарий для нашей любви уж давно был готов наперёд,
И уценённым заочно отправлен в продажу,
Но мне почти важно не верить в эту иллюзию жизни
С сопливо-слюнявыми окончаниями, с расставаниями
И непременным зароком «поддерживать связь»
Какая же, боже мой, мразь, придумала это?
Ах, да. По секрету: то была я.
Но ты не волнуйся.
На нас ещё спустится манна небесная
И твои песни ещё прогорланят подростки
А имо-девочки вытрут сопельки-слёзки
И, сквозь наушники, хрипло подвоют истории этой про нас
Прости, мой морозный, за фарс, но это всё слишком уж весело.
А до тех пор, пока голубая планета вертится, ты можешь писать мне про свой альянс
С девочкой-гением, которая тебя непременно любит,
Которая без ухмылки ждёт и тоскует,
Пока мы стучимся об лёд сиропный и верим, что хэппи энад - не про нас.