бедная кучка поэтов

Бедная кучка поэтов
На стульчиках, сжавшись, сидела
И оторопело глазела
В пространство пред сценою этой.

Огромная лапа спортзала
Каким-то брезгливым усильем,
Но впрочем, отнюдь не насильно,
Нас как на ладони держала.

И мы выходили, бодряся,
И в очередь смело лепили
Про то, как мы жили да были,
С икотой внезапной боряся.

А там, обделённые светом,
Сидят, затаивши дыханье,
Немыслимой боли созданья
И веры несломленной дети.

Чего они ждут терпеливо,
Внимая тревожно, безгласно:
Каких-то пророчеств неясных
Иль проповедей одержимых?

Врачам, инженерам, шахтёрам
Что взять в ежедневную муку
С нас, нищих странников духа
И звуков трескучих жонглёров?!

Неужто вот здесь разрешенье
Тех давних и тяжких вопросов,
Которыми мир наш забросан
И дьяволу дан в утешенье?

Иль та люциферова лажа
Про слово, которое - дело,
Во всех нас так прочно засела,
Что нечем взорвать её даже?

Мы рвёмся на сцены, площадки
И миру упорно талдычим
Про наше значенье, величье,
И требуем: "жрать!" беспощадно.

А это несчастное племя
Нас нянчит, и поит, и кормит,
И только сочувствия просит
К той муке, что "жизнью" зовётся.

Да наше-то дело какое
Во всех ваших сварах и склоках?!
Мы духом витаем высоко,
Творя песнопенье святое!

Отбацав своё выступленье
Поэт облегчённо вздыхает
И руки свои умывает -
Он не совершал преступленья.

Он чист перед Богом и миром.
Он в стойло поставит лошадку,
По маленькой тяпнет с устатку
И вытрет взопревшую лиру.

Мы кончили славное действо!
Избегнуши фарисейства,
Без всякого ротозейства
Исполнили долю свою.

Потом мы рубли сосчитали
И в ведомости расписались,
Потом по домам разбежались,
Не выручив душу ничью...
Не выронив душу ничью...
Не выпустив душу ничью...