глазки Анютины

Я буду ждать, глядя на круги под мостом,
ждать и верить.
И неважно - кого.
И неважно - сколько.
Главное - дождаться.
Кричать, вторя безумному небу,
надрывать себя
на декламации никому ненужностей,
и глотать слёзы, помня,
что поворот не так уж далеко от одиночества.
Объявляет жизнь станцию надтреснуто,
и ты выходишь
собирать во мгле заводского дыма
ядовито-зелёные глазки Анютины,
а на изнанке поношенной судьбы
проступает разлинеенность нотная.
Колокольчики поминают
в прозрачности звучания
бездумно-бесцельно
прожитый бесценный день,
а кто-то плачет в вышине,
выдирая в себе жалость,
заменяя её сострадание,
которым, неясно почему, не с кем поделиться...
А я буду ждать, глядя на круги под мостом,
ждать и верить.
И неважно - кого.
И неважно - сколько.
Главное - дождаться.
Умирать и рождаться
вместе с новым произведением,
почтённым моим вниманием,
иногда разочаровываться,
но всё равно
приходить собирать
ядовито-зелёные глазки Анютины,
снова поворачивать,
и видеть: там - одиночество.
А я буду ждать, глядя на круги под мостом,
ждать и верить.
И неважно - кого.
И неважно - сколько.
Главное - дождаться.
И новыми аккордами
зовёт меня к себе
только-только высохший парк,
и просит:
хоть ты... побудь со мной просто так...
И наступает миг,
когда кажется, что знаешь французский,
и хочется петь на нём,
а ядовито-зелёные глазки Анютины послушают.
А я буду ждать, глядя на круги под мостом,
ждать и верить.
И неважно - кого.
И неважно - сколько.
Главное - дождаться.