О дороге, Данте, и просто, иногда страшно

«Пройдя, счастливо, середину жизни,
Я оказался в сумрачном лесу».
Звенят слова, в моей гостиничной отчизне,
Две строчки старые по осени несу.
Ах, древний Данте, ах жестокий Данте,
Стихами тяжкими, по нервам бьет больным.
 Хожу дворами, мостовыми, эмигрантом,
Израненным, но всё ещё живым.
Как далеко, до жизни середины.
Как близко до её конца.
Вослед плетутся, с шепотом невинным:
И жалость – не люблю отца.
И зависть к другу - он не врёт жене,
И тихий страх – где мне найти такую.
И горечь – это о вине.
И бормотанье ветра – «…злые, злую..»
Иду брусчаткою, намерений благих.
И сосны солоней, морей бушующих.
Сирени цвет, стальней клинков нагих,
И лживей истина, молитв иудствующих.
Здесь навсегда, конец важней начала.
И куролесье фраз, страшней вины.
Деревьев совестью, посажено не мало,
В борах грядущей, сумрачной страны.
Иду, нарядный, под руку с евреем.
И кровь с запястий, капает на плащ.
В ручье холодном, ноги греем.
Жаровню солнца, раздувай палач.

Пока мы рядом, всё легко и просто,
Но сколько можно, доброту Его терзать,
Когда сглотнёт чащоба, в чёрный омут бросит.
Кто будет меня за руку держать?...