Истерзанный
бездомного к свободе не склонить,
измену чистотой не переправить
навящивых к сужденью не продлить,
с сердцем золотым, играют дети
трудно, годы считывать таким,
заезженные латексом, в «кокетни»
не трудно? очень трудно, в том иным,
истерзанные глупостью не кротких
назначенные жизнью из руин,
с сердцем золотым в путях коротких
поверженных угаснуть средь рутин,
сталь, а сердце, в холод, мрак и иней
без пользы жарких стрел в словах богиней,
берёзовым поток по венам кровь
гарантам? не уместна - пресловутая любовь.
2. Горит лампада, в блике меч
снести б его, кузнечным в печь,
и не спеша, на дно залечь
и смерть принять, ударом с плеч.
3. Сшиты губы: небрежно, грубо, броско
капроновые нити не дают улыбки быть,
зашитые глаза, сквозь щели робко
смотрю на этот мир, где не к чему парить,
фаланги рук и ног, крюками нежно
растянут чуть повыше пыли плит,
сквозь маленький затвор, огонь мятежно
сжигает, с кожей тела, боль обид,
те ссадины, наивности и грусти
что цепь хлестала, будут вновь сочить,
и раз так вышло, пусть так всё и будит
но я, не перестану вновь любить.
4. Один, том шумном лабиринте, где то
с бесчисленным количеством витрин,
истерзанный во мраке, слышу это
что стонет, просит? Но гарды другим!
твоя подушка, впитывает слёзы
и ночь твоя вопросом: "Быть или не быть?"
твоя подружка, друг галдят, ну бред!, курьёзы
но теперь любовь тот миг, что желаньем не изжить.
Отредактировано: 12.04.-21.05.2008гг.
Все права защищены. РАО г.Самара.
т.(846) 332-34-09
Свидетельство о публикации №108061501225