Первогодка на скамье

1.

Читаю книгу лета. Мало платья –
И то – цветок и радостные ленты.
Здесь аммиачно солнце, как в палате,
Горят угли пробившихся календул.
На платье слеп узорчатый подол –
Его уплел жестокой книги цензор.
Не страшно то, что лето взято в долг,
Страшнее то, что высоки проценты.

2.

Как помню те расспросы и глаза!
Я отвечал на «рашен?» только «рашен!».
Не радость ли, что нет пути назад?
На пастбищах чужих, чужой барашек,
Пасусь. Болгарки есть – ну волшебство!
И наши – ну огонь! (где запах гари?)
Отрадно ли, что там я – сам – и свой?
Как горестно, что я и здесь болгарин!

3.

«о-п-а-л календаря последний л-и-с-т».
Ко всем чертям. Мой календарь что карты.
«Мы здесь, ребята, снова собрались,
Чтоб Тони…» - Тони мирно спит за партой.
Ребята, вы бы знали, что за скука
Вам говорить, что я для вас лишь ожил!
На небе диск-циркач, а небо – купол.
Я сторонюсь и цирка, и прохожих.

4.

Ушел последним поездам вослед.
Что голову ты долу, друг, повесил?
В каком-нибудь мятущемся осле
И то в три раза больше равновесья.
И поезду созвучен сердца стук.
О проводник, таким же будь, уважь меня!
Солдат, стоящий смирно на посту,
За час всего врастает с корнем в башню.