Вульфгэнг Моцарт Амадеэус

Рецензия на "cолнечность" (Жанна Евлампиева)

Привет как всегда не смог пройдти мимо Моцарта спасибо сестренка

По бессонице пьесс, по задворкам несчастей,
Под розги учений, и балы дворов,
По клавишам прыгают юные пальцы,
О мой министраль и оратор веков.
Дыханье трактиров под карточный стимул,
Под гам пантомимы женевских дворцов,
Из смеха улыбки, под свист гельятины,
Страдает рояль нерушимых основ.
Под зависть и пляски из рукоплесканей,
И чьето унылое нет, не дано,
Слогает симфонья, сонаты и пьессы,
Игрушечный театр, мой цирк шапито,
Афиши сорвав, прослезится и выйдти,
Оставив весь зал онимевше смотреть.
А после в партера раскрытой политре,
Из чувсв своих музу в душе отогреть,
По нотам раскинуть шумящие эго,
Зайти в балаган и смешаться в толпе,
Смычком просыпаться в сугробах под небом,
Чтоб вновь посветить свою пьессоу любви!
Судьбе от неслыханной спешки в округе,
И тех кого мне поминать не дано,
О мой композитар, согрей мои руки,
Пролив на ковре боль и грезы с вином,
Написанна драмма, народ представленье,
Бузя, между ног, взяв на палке коня!
Вприпрыжку по жизни загаженной сцене,
Бежит между актов в антракт ребетня,
Воткнулся в бинокль, по памяти пляска,
Плеская на лист, что внутри создано,
Под Реквиум, что ж, попытайся смеятся,
Смотри кто то плачит упрятав лицо,
От радости видно с ума посхадили,
Отрезки спустившейся к сцене луны,
Качнулась на месяце ноты богиня,
Накинув безоблачной глади клубы,
Ну что же так мечешся в доме служанка,
Разбрызганна тушь на облезлом пере,
Но сердце без нот точно так же играет,
В пропитом потом запретном труде.
Нет выгнать в шинки, не пускать не возможно,
Не льзя так октавы менять, это грех!
А я вдруг воскликнул, Вульфгэнг!
Юный Моцарт, мы в сердце храним твой посмертный успех!