Как я пыталась бросить...

Кто пытался однажды, тот верно и сам все знает:
Рукописи, ох!, как горят в ночную бессонницу,
Да, хоть все спали, только в сердце не выгорает.
Неусыпный мой хор, неумолчная звонница.

Так и живут, смешавшись с тенями прошлого,
Среди ночи и дня, паникеры, виски теребят.
Кто ты сегодня, мой гость всполошенный?
То ли светят горящие рукописи, то ли слепят.

И являются лица, «не лица», в огненных всполохах
Кто ручку тянет, кто смышленей – клавиатуру.
Прижимая к себе жженных листов ворохи.
Ох, и вредная ж, братцы, у вас натура.

«Может, все же расстанемся по-хорошему?
По ненужности… в Лету… ну в общем… как водится!»
Давят на жалость – парламентером шлют самого тощего:
«Я уж дважды рождался, да Бог любит Троицу!

Я уж дважды сгорал, только ведь от меня не убудет.
Не задумай ты – и не знать мне банальной простуды.
Вот люди! Думают, пожелал – и все тут же «на блюде».
А ведь если подумать получше – так, то ещё будет!»

И пошел чудеса мне моими словами рассказывать…
Я, и вправду, до чёрта, до черточки помню, на чудо.
«Только вот здесь… как-то уж…» «Что не так опять?
Ладно, давайте по одному… собеседовать буду».