Таис Глава X

Двор под навесом для прихоти пиршеств,
Ломится стол от съедобных излишеств,
Держат столбы в чашах резвый огонь,
Подиум сцены расправил ладонь.

Царь разместился на пуфах вальяжно,
Гости хмельные заносчиво, важно
За действом взирали артистов, певцов,
Факиров, танцовщиц, поэтов – чтецов.

Звуком, волной разливался стих песни:
О славной победе, доблести, чести.
Арфы и флейты звучали, баллады…
Дробь барабана - вбежало стаккато.

Таинства шлейф ароматного дыма
Сцену накрыл, словно марево грима.
Изгибы вплетали нагие тела,
Прозрачная занавес дымкой легла…

Внесли зеркала, стали рядом рабы, -
Свет факелов отражали щиты...
Занавесь пал, как прозрачная дымка.
Танец колдуний вела тесалийка.

Двигались девушки в ритме напева,
Множились в зеркале справа и слева.
Мистикой танец увлек, мастерством,
Зрителям в душу входил колдовством.

Троица нимф в зеркалах утонула,
Пир продолжался в разгаре разгула...
Бубен заухал, звонки зазвенели –
Звуки грозы и отставшей капели.

В круг торжества, на брусчатую площадь,
Вырвалась всадница, серая лошадь.
Цокот копыт. Обнаженное тело.
Вздыбила девушка лошадь умело.

Лошадь прошла приставными шагами,
В стороны круп заносила прыжками.
Ритм убыстрялся, - пошла лошадь рысью –
Сути две слились плотью и мыслью.

Мышцы работают, движутся жилы.
В ритме сливаются мощные силы.
Команды пульсируют пальцами ног,
Колени беззвучно ведут диалог…

Грация форм, совершенство движений –
Таис выполняла вязь упражнений.
Легла вдоль спины, развернувшись назад,
Фигуры меняла, движений каскад.

Встала на холку, держалась за гриву,
Смеялась, ликуя, скачки порыву,
Руку простерла к великим богам,
Лицо запрокинула ввысь к небесам …

Вновь оседлала любимицу махом,
К сцене дощатой попятились задом…
Копытами такт отбивала кобыла…
Став на колени, склонилась, застыла…

Ревела восторженно криками площадь, -
Взглядом косилась испуганно лошадь.
Сам император приветствовал стоя,
Здравицей, славя Таис, как героя.

Таис убежала под пестрый покров,
Поодаль стоящих, персидских шатров.
На празднике время летит быстротечно,
Его будто нет на пирушке беспечной.