Гроза

Юнец-июнь со звездным звоном спустился в полночь на порог,

И сразу забродил озоном, сомлевший за день ветерок,

Ночь колыхалась, расставаясь на срок с волшебницей весной,

Пообещав лелеять завязь плодов, прохладой в летний зной…

Забрезжил свод зарёю алой, сирени пряный аромат

Парил… Ничто не предвещало грозы, несущей сущий Ад…

Она взошла из-за тумана, на южном склоне Машука,

И устремилась тучей рваной, к такой же, что издалека

Несла набухшие холстины, и, зацепившись на Юце,

Копилась, пухла… Рык звериный оповещал всех о конце

Печальных странствий испарений морской разнеженной волны,

Что туче тяжко это бремя, и роды ливня быть должны…

Но – враг, вторгаясь, бросил вызов - нервозный вихрь её потряс

 Она к нему рванулась низом, громадами свинцовых ряс…

И на-ча-лось… коловращенье смешенья исполинских масс

И вихрю стало тесно в щелях, и он, в отместку – пал на нас…

Шквал выметал из подворотен застойное амбре дворов,

Вздымал как смерч на поворотах лежалый пылевой покров

Он налетал и рвал с разгона кафешных тентов паруса,

Срывая, нёс белье с балконов и, набесившись, вниз бросал…

Ломались ветки старых клёнов, искрили злобно провода,

И вихрь метался воспалённо, хлестал и сёк…Лиха беда

Начало…в небе сварка молний, две тучи плющила в одну,

И гром урчал досады полный, на трещину, что шла по дну.

Слои вонзённые друг в друга, пластами рвались в свой черёд,

Сцепились тяжесть тучи юга и вьюга северных широт.

Они дрались как стая тигров за тушу лани, и трофей –

Наш город, в трепете всех фибров, внизу ждал участи своей…

Гроза – вскипая, бесновалась…Зигзаги молний фронтом шли,

Казалось - чуть добавить – малость - и всё сожжет,… с лица земли.

И залпы грома сотрясали свинец небес и мрак земли

Плясали молнии, свисая, и лозы косами плели…

И… грянул ливень - как прорвало… не струями - сплошной стеной

Как будто нас девятым валом хотели смыть с коры земной…

Мы оказались дном пучины, её поверхность - шторм вверху,

И город в страхе ждал кончины, дрожа, как грешник на духу…

И вдруг, сменился гнев на милость, как будто пробка там нашлась,

Напор иссяк, как - течь забилась, иль свыше пожалели нас…

Дождь лил пока, но - так - лениво, гром погрохатывал, смеясь

А здесь, с холмов, по стокам, сливам, шла, ливнем вспененная грязь…

По руслам уличным – потоки, круша бордюры, вниз несли

Флоты обломков, битых стекол, каменьев с комьями земли.

Подкумок стал на метры выше, мосты сметая, как врагов,

Он клокоча из ложа вышел, снося постройки с берегов…

Неслась стремнина бурой гущей, кипя бурунами и злясь

В заторах мусоронесущих притоков, размывая грязь

Но только для апофеоза стихия припасла финал,

Да, здесь и раньше были грозы, но так! – никто не ожидал…

Когда из белой рваной тучи, что пробивалась все круша,

На город выпал (редкий случай) град – ну почти в бильярдный шар.

И – он обрушился шрапнелью, дырявил шифер на лету,

Бил беспощадно и бесцельно, и хоронил, что сбил - во льду…

Ошмётки крон, останки скверов, руины «цветника» месил,

Кто в Апокалипсис не верил, стал верить всем словам мессий.

Машук стал белым за минуту, в Подкумке нёсся ледоход,…

Хотелось плакать, почему-то… Запомнился мне этот год…

Потом всё стихло постепенно, остатки туч на юг снесло,

И солнце осветило сцену, что описать – не хватит слов…

Я и не стану, натюрморты, не мой конёк – скорбит душа,

Когда вокруг собаки мертвой – щенята… Город неспеша,

Залечивал рубцы и раны, чинил мосты, сажал цветы,

Он победил в бою неравном, и жил во имя красоты.

О мощь стихий! Расправой скорой вы властвовали, правя бал,

Но город – он на жизнь поспорил, и выжил! - даже краше стал!