Наемник

Посвящается Михаилу, Андрею и многим другим


Однажды утром после бессонной ночи, проведенной черт знает где, он вдруг ясно осознал свой статус в этом мире. К собственному удивлению, он оказался ландскнехтом, средневековым наемником, воюющим с кем угодно за золото и добычу. Совершенно как и начинающий ландскнехт, он был преисполнен двух плохо сочетаемых чувств в то время, когда только ступил на свой путь: с одной стороны ему были очень нужны деньги, с другой – он отчаянно хотел стяжать славу. Тогда, в годы его юности, одна Императрица (некоторые звали ее музой) щедро сулила и то, и другое всякому, поступающему к ней на службу. Естественно, одержимый жаждой денег и славы, он поддался на эти посулы...
Как и ландскнехты, после этого он много лет воевал едва ли не с целым миром в армии Императрицы, которую даже никогда не видел, и которая ничего давно уже не платила своему воинству, но исправно присылала приказы. Как и наемники в похожей ситуации, он перешагивал через себя и занимался любыми не слишком достойными делами. Так он со временем лишился гордости, чести и иллюзий о славе. Так свое редкое и мизерное жалование он начал тратить исключительно на разнообразные мирские удовольствия, словно бы пытаясь испить жизнь до дна, пока у него не отняли кубок. А у многих на его глазах этот кубок уже отняли, причем, как и у средневековых воинов, в самом цветущем возрасте. Иногда в битвах рядом с ним были другие… Когда-то он еще имел привычку считать их друзьями, но со временем избавился от нее. Так было легче жить дальше, когда одни становились дезертирами, другие переходили в ту армию, где платили больше золота, а третьи просто и банально гибли самой дурацкой смертью. Как средневековый наемник, он пребывал в постоянном движении, при этом не будучи осведомлен о цели пути. Ему случалось ночевать в роскошных хоромах, в грязных халупах и даже под кустом. Он спал с незнакомыми женщинами, которых никогда более не встречал уже. Иногда влюблялся, но ненадолго – профессия наемника обязывала нигде и ни с кем не задерживаться дольше нескольких суток. Иногда ему надоедало жить в атмосфере постоянного риска и ежедневной неустроенности, но и это со временем прошло. Как многие наемники до него, он втянулся в такой образ жизни и даже начал высокомерно презирать тех, кто не рискует своей наполненной благополучным постоянством долей. В его походах случалось разное: порой он беззвучно плакал в ночной тьме, порой отчаянно веселился над кружкой вина среди малознакомых людей. Его жизнь была заполнена простыми удовольствиями и простыми бедами воина. И, конечно, как всякий наемный солдат, он старался хорошо справляться со своим ремеслом… А ремесло его, как ремесло любого воителя, несло беду и погибель тем, кто попадался на его пути и в конечном итоге постоянно приближало его собственную смерть. Бедой и гибелью было проникнуто все, что он делал на поприще своего ремесла, но к собственному ужасу, однажды он вдруг осознал, что ничего другого в этой жизни не умеет делать столь хорошо. И именно тогда удача окончательно от него отвернулась: его армия капитулировала, а самому ему предложили осесть где-нибудь и подыскать себе хоть какую-то работу. Для него то был приговор, ибо являясь отличным воином, он не был ни крестьянином, ни купцом, ни дворянином, а мирная жизнь оказалась предназначена только для этих трех категорий населения.