Ты моя жизнь

       
 Время неумолимо бежит, перелистывая страницы веков, годов. В каждом веке были свои истории, которые рассказывали сами люди, сочиняя и добавляя рассказанное. Вот одна из историй дошла и до нас.........
Любовь, ради нее люди готовы были идти на край света, а что получалось, знали Только они и Бог…….
 - Видели, к Ярославцевым то сын вернулся, - сплетничали старухи. - Да, говорят красавец, какой.
 - Это какой, у них ведь только дочка? - проговорила Фроловна.
 - Да нет еще два сына, Павел и Мирослав. Вот Мирослав и вернулся, - продолжали старухи.
 - А где был то? - произнесла Фроловна.
 - Про то не знаем, - ответила бабка Ефросинья.
К лавке подошла продавец, и очередь метнулась к дверям.
 - Слышала, Васильевна, к Ярославцевым сын вернулся?
 - Да. Сама видела. Да хватит вам судачить, берите товар и уходите, а то знаете только сплетни сводить.
Набрав товару, женщины разошлись. Бабка Ефросинья, купив необходимое, решила сходить в лес набрать трав. Она была на селе самой старой жительницей, Ефросинья лечила людей, молодые девушки бегали к ней гадать, и чтобы она не сказала, все сбывалось. Ее уважали, боялись, а кто-то просто за спиной называл ведьмой, а она только посмеивалась.
Она знала, каких трав набирать, чтобы помочь справиться с недугом. В лесу, Ефросинья встретила молодых девушек. Девушки подошли к ней.
 - Здравствуйте, бабушка, - произнесла Люба.
 - Здравствуйте, здравствуйте, - ответила она.
 - Бабушка, мы хотели вечером к Вам прийти, можно, - произнесла Алена.
Алена была дочерью знатного торговца. Карие глаза, брови вразлет, длинная, черная коса, своей улыбкой, она просто ослепляла. За ней бегали все парни на селе, а она только улыбалась. В свои семнадцать лет, она старалась не о чем не думать, да и отец не позволял.
 - А зачем ко мне? - ответила Ефросинья.
 - Мы хотели погадать, - улыбаясь, ответили девушки.
 - Приходите.
 - Бабушка, мы все придем, можно?
 - Можно.
Девушки довольные ответом, пошли. Посмотрев им вслед, Ефросинья произнесла: - Я и так вижу, Алена, какая у тебя судьба, - она покачала головой и вновь стала собирать травы.
Отец Алены, после смерти ее матери взял другую жену. Он очень любил дочь, у нее было все, но отец никуда не отпускал ее. Вечерами, когда все шли на гулянья, Алена сидела дома. Мачеха любила ее, своих детей у нее не было и она относилась к ней, как к родной.
Выйдя из комнаты, Алена произнесла: - Отец, можно я пойду к Любе, мы хотели вышивать.
Отец, Яков Семенович, почтенный человек на селе, его боялись, уважали, просили совета, он в свою очередь никогда не отказывал в помощи. Посмотрев на дочь, он произнес сквозь усы: - Аленка, вышивать ты и дома можешь, - он погладил рукой бороду.
Алена хотела возразить, в разговор вмешалась мачеха.
 - Яков, отпусти ее, ну куда они пойдет, она и так у тебя ни куда не ходит, дома сидит, - произнесла Полина Степановна, взяв мужа за плечи.
Он хотел сказать нет, но ответил: - Хорошо, ночевать там останься, чтобы я не волновался.
Алена очень обрадовалась, она поцеловала отца и забежала к себе в комнату.
Заплетая косу, она подумала, я ни кому не скажу, что ходили гадать.



В доме Ярославцевых горели свечи. Мать Серафима Петровна, не могла насмотреться на сына, она не думала, что он быстро вернется. Дочь Светлана, помогая, матери накрывать на стол, произнесла: - Мама, пусть отец отпустит на гулянье. Павел с Дарьей и Мирослав тоже пойдут. Мать улыбнулась.
 - Пойдешь, я отпущу.
Старшему сыну Павлу было тридцать пять лет, он с женой Дарьей жил в отцовском доме. Отец не возражал, дом был большой и много комнат пустовало и когда сын решил жениться, отец сказал ,будите жить со мной.
Когда Мирослав вернулся, отец сразу решил, что женит сына. Ему было двадцать пять лет, зеленые глаза, черные волосы, он был очень красив и походил на своего отца.
Мать, глядя на сына, произнесла: - Много у нас девчат красивых, женишься и не куда больше не уедешь. Мирослав молчал в ответ.
После ужина они вышли на село, вдалеке была слышна гармонь, в поле горел костер.


 - Любаша, давай быстрее, - говорили девушки.
       - Пошли,- произнесла Любаша и они вышли. Подходя к дому Ефросиньи, она добавила. - Смотрите, Ярославцевы идут. Алена почувствовав на себе взгляд, повернулась.
На нее в упор смотрел Мирослав. Девушки переглядываясь, зашептались. Схватив Алену за руку, они побежали.
 - Это кто? - произнес Мирослав, глядя в след убегающим девушкам.
 - Ты про кого? - спросил Павел.
 - Та, что с черной косой, - тихо проговорил Мирослав.
 - Эта, Алена, - ответила за Павла, Светлана. - Она дочь Якова Семеновича.
 - А почему я не помню?
 - Так ты ушел, ей было десять лет. Наши отцы не ладят, а почему, про то не знаю.
Мирослав, замолчал и не стал больше ни чего спрашивать.
У ворот дома бабки, Люба произнесла: - Какой красавец, этот который вернулся.
 - Как его зовут? - спросила Алена.
 - Не знаю. Знаю только, что твой отец и его не разговаривают. Все давайте в дом заходить.
В сенях все стены были обвешаны травами, а на пороге сидел большой, черный кот.
 - Я боюсь, - вдруг проговорила Люба. - Давайте не пойдем, а?
 - Ну и бойся, а я пойду, - ответила Алена, и смело открыла дверь.
 - Бабушка Ефросинья, можно? - в голос с Катей, произнесла Алена.
 - А, заходите, заходите. Все-таки пришли. Ну, садитесь.
Посадив, девушек за стол, она задернула на окнах занавески и зажгла свечу. Девушки переглянулись.
 - Это чтобы вас не видели, а от меня уйдете через огород. Там у реки тропинка есть, - перебирая карты, говорила она. - Ну, кто первый?
 - Я, - смело ответила Алена.
 - Хорошо.
Раскинув карты, Ефросинья, произнесла: - Скоро встанет на твоем пути мужчина, которого ты будешь любить, любить сильно....
Алена сверкнула своими черными глазами.
 - А он?
 - Молчи, - резко сказала Ефросинья. - Я все скажу. И он тебя будет любить и будет любить так, что... Она замолчала.
Девушки испуганно переглянулись. - Он будет смотреть только на тебя, но замуж ты... Его глаза, зеленые глаза....
Ефросинья говорила запутанно. - Вижу дорогу длинную, препятствия... Ефросинья вновь замолчала, а потом произнесла: - Больше ничего не скажу, только остальным.
 - Бабушка, - проговорила Алена.
 - Нет, не спрашивай, не скажу.
...Погадав у Ефросиньи, девушки вышли к реке.
 - Ничего я не поняла Аленка, что она про тебя говорила, - сказала Катя.
 - Я и сама не поняла, да и не верю я в эти гадания. Пошли быстрее, только не проговоритесь ни кому.
Утром, прибежав, домой, Алена зашла к себе в комнату. Подойдя к зеркалу, она проговорила: - Не верю.
В комнату вошла Полина Степановна.
 - Ты пришла? А я думала к обеду вернешься. Она поцеловала Алену.
 - Мама, - тихо сказала Алена, заплетая косу.
 - Да, дочка.
 - Ты веришь в гадания?
 - Почему спрашиваешь. Вы ходили к Ефросиньи?
 - Нет, нет, - краснея, ответила Алена.
 - Не хочешь говорить, не говори, только смотри, чтобы отец не узнал.
Она вышла из комнаты. после обеда, Алена пошла к реке, чтобы встретиться с Любой и искупаться.


Пообедав, Мирослав вышел во двор.
 - Ты куда сынок? - спросила его мать.
 - На речку.
Его как магнитом тянуло к реке.
Алена не стала дожидаться Любы и зашла в воду. Искупавшись, она вышла из воды и распустила волосы. Почувствовав на себе, чей то взгляд, она резко повернулась и вздрогнула. На нее смотрел Мирослав. Прикрываясь сарафаном и краснея, она произнесла: - Вы меня напугали... Я....
Мирослав отвернулся. - Я не хотел тебя напугать, так получилось. Извини меня.
Алена быстро оделась и хотела убежать, но, поскользнувшись, стала падать. Мирослав подхватил ее, и получилось, что прижал к себе. Их взгляды встретились.
 - Пустите меня, - испуганно проговорила Алена. Она почувствовала, что земля ушла у нее из под ног.
 - Я просто удержал, ты бы упала, - ответил Мирослав и вдруг провел Алене по волосам.
Алена отдернулась, из-за бугра послышалось. - Аленка, ты где?
Схватив платок с земли, она побежала.
 - Ты чего? - увидев испуганные глаза Алены, произнесла Люба.
 - Пошли домой, я хочу домой. Она схватила ее за руку и побежала.
... - Алена, ее зовут Алена, - произнес Мирослав.
 - Ты что? - присев на кровать, шепотом сказала Люба. - Кого ты испугалась?
 - Там был этот, который приехал. Я стояла на берегу, а он подошел, я напугалась, - заикаясь, ответила Алена. - Любаша, у него глаза....
 - Что глаза?
 - Я его боюсь.
 - Почему? Он же не чего не сделал тебе.
 - Все равно боюсь. Любаш, а почему мой отец не ладит с его отцом?
 - Не знаю, спроси у матери. Пойдем ко мне, а потом к Катерине.
Собрав волосы в косу, и переодев платье, они вышли на двор.
Отец запрягал лошадей.
 - Куда? - спросил он, глядя на дочь.
 - Мы с Любашей к Катерине, - ответила Алена.
Яков Семенович кивнул дочери.



Придя, домой, Мирослав спросил у матери: - Мама, я сейчас у реки встретил дочь Якова Семеновича Зорина, она замужем?
Мать внимательно посмотрела на сына.
 - А почему ты спрашиваешь? Нет не замужем. Отец строго следит за ней, ни куда не отпускает, - мать замолчала. - Что ты сынок?
       - Она очень красивая, ее глаза. Я....
Мать перебила его.
 - Не смей, отец не позволит, они враждуют.
 - Я не спрошу отца. Мама, мне двадцать пять лет, а ты....
 - Что ты, отец не посмотрит на это, она совсем молода, ты старше ее на восемь лет. Ты что жениться собрался?
 - Ты не о том говоришь, - Мирослав встал и вышел во двор.
 - Господи, за чем ты позволил ему взглянуть именно на дочь Зорина.
Павел посмотрел на Мирослава.
 - Ты чего такой?
 - Ничего. Твоя жена знает Зорину Алену?
 - Здороваются.
 - Пусть она узнает все о ней. Ты что не мог на другую посмотреть?
 - Да что вы мне все указываете, - резко произнес Мирослав.
Во двор. Зашел отец.
 - О чем речь?
 - Да так отец, про коней поспорили, - глядя на Мирослава, ответил Павел.
Мирослав посмотрел на отца и вышел.


 - Я думаю, этот хорошо будет, сейчас дома посмотрим, - примеряя платки, говорила Катя.
       - Катюша, а как зовут сына Ярославцевых?
 - Мирослав. А что?
 - Ничего, - ответила Алена, заплетая косу. - Она постоянно расплетается, - вдруг со всем не на вопрос, проговорила она.
Алена шла, опустив голову. Резко подняв глаза, она увидела идущего им на встречу Мирослава.
 - Нет, - схватив, Любу за рукав, вскрикнула она.
 - Ты чего Аленка?
А, увидев Ярославцева, сказала: - Здравствуйте.
 - Здравствуйте, - ответил он. - Вы из лавки? А про себя Мирослав подумал, чего это я, я ведь к реке шел.
 - Да, - ответила Катя.
Алена стала перебирать в руках косу.
       - Алена, - произнес Мирослав.
Она резко подняла глаза и жгучим взглядом, посмотрела на него.
       - Я., мы.., Любаша, мы к тебе, - проговорила она заикаясь.
Люба поняв, что она испугалась, добавила: - Нам пора.
И взяв Алену за руку, она побежала, следом побежала Катя.
       - Аленка, ты чего так испугалась? - уже дома спросила Катя.
Алена молчала и думала, я его боюсь, но глаза, они такие родные и близкие.



Мирослав, придя, домой все рассказал Павлу. Павел молчал и слушал.
       - Меня, как магнитом. Я будто знаю, что она сейчас пройдет и тогда у реки.
       - Может, ты заболел, - произнес Павел. - Давай я попрошу мать, она сходит до Ефросиньи трав принесет.
       - Зачем? Здоров я, просто... Он замолчал.
       - Что ты Мирослав? Она девчонка совсем глупая, ей семнадцать лет.
       - Не смей, - резко ответил Мирослав. - Да, что это со мной! Он зашел в дом.
Павел, качая головой, произнес: - Господи, не дай ему влюбиться в его дочь.


Алена придя от Любы, решила все рассказать матери. Полина Степановна зашла в комнату к дочери.
       - Что с тобой, Аленка. Хочешь сама не своя, глаза испуганные.
       - Мама, я боюсь, - тихо сказала Алена.
       - Чего? - удивленно спросила Полина Степановна.
Она повернулась к матери и посмотрела на нее.
       - Мама, почему отец не ладит с Ярославцевым?
       - Не нужно говорить о них, - произнесла тихо мать.
       - Я хочу знать. Я на реке видела их сына, он меня,....я.. Она замолчала.
       - Он тебя обидел?
       - Нет. Он странно смотрит на меня, Я боюсь его, а его глаза, они родные. Я чувствую на себе его взгляд. Почему это так?
       - Ты говоришь не понятно, Алена. Это был Мирослав?
       - Да.
       - Алена, твой отец, когда был молод, дружил с отцом Мирослава, но потом, когда умерла твоя мама... Алена посмотрела на мачеху. Полина Степановна продолжала: - Понимаешь, твой отец считает, что Степан Назарович виноват в ее смерти.
       - Почему? - со слезами на глазах спросила Алена.
       - Была весна, на реке шел лед. Твоя мама была у реки, Вера Васильевна, Степан и еще трое. Треснул лед, Степан и твоя мама оказались в воде, их вытащили. Но ты же знаешь, какая у нас холодная и долгая весна. От холодной воды она заболела... Полина Степановна замолчала. - Вот отец считает, что отец Мирослава виноват.
Алена заплакала, мать произнесла: - Не нужно было тебе рассказывать, если Яков узнает... Алена перебила: - Он не узнает.
Она прижалась к мачехе.
       - Он нравится тебе, да?
 Алена кивнула.
       - На селе много других парней, почему он? Дочка, отец не позволит.
       - Мама, - она совсем расплакалась, Алена понимала, что мачеха права.
       - Почему именно он, - произнесла Полина Степановна, сильно прижимая к себе Алену........
Утром, разливая чай, она спросила: - Яков, ты позволил бы Алене выйти замуж за сына Ярославцевых?
       - Ты что Полина, даже не думай! Я сам выберу мужа для дочери, а про их семью, чтобы я больше не слышал.
Дождавшись, ухода отца, Алена вышла из комнаты.
       - Мама, сегодня я буду у Любаши. Мы в лес пойдем. Можно?
       - Конечно.
Алена подошла к двери, мать окликнула ее. Она повернулась.
       - Не пытайся изменить судьбу.
Подходя к дому Любы, она столкнулась с женой Павла.
       - Здравствуй, Алена, - произнесла Дарья.
       - Здравствуйте.
       - Замуж еще не вышла, поди, полна ограда женихов?
       - Нет. Отец не разрешает.
Дарья хотела еще спросить, но Алена забежала во двор.
       - Ты чего такая? - спросила Люба, у вошедшей Алены.
       - Любаша, я вчера рассказала про Мирослава матери. Любаш, он мне очень нравится, но я его боюсь, очень боюсь, - проговорила Алена.
 - Да не бойся? ни чего не будет, - ответила Люба. - Смотри не влюбись в него, а то твой отец... Алена перебила. - Любаш, пойдем лучше к Кате, она ждет.
По дороге, Люба спросила: - Алена, мы в лес пойдем? - Да. Скоро осень, а мы толком в лесу не бывали.
....В лесу была слышна песня, которая развивалась на несколько голосов, эхо окликало их голоса.
Катя, смеясь, произнесла: - Любаша, Аленка, у меня половина лукошка, а вы?
Девушки засмеялись.



 - Ты что такой не спокойный, - спросила мать у Мирослава.
 - Не спрашивай меня мама, я сам не знаю, - ответил он. - Не знаю.
Мирослав? взяв руки матери в свои, произнес: - Я скоро приведу в дом жену.
Мать, поцеловав сына, ответила: - Радость, то какая! Кто она, чья дочь? На покров свадьбу сыграем.
 - Это Алена, дочь Зорина, - глядя в глаза матери, ответил он.
Серафима Петровна вздрогнула и испуганно проговорила: - Что ты сынок! Господи! Отец не позволит.
 - Мама, перестань, - резко ответил Мирослав. - Оставь этот разговор, - он встал и вышел.
Его тянуло на реку, где он первый раз встретил Алену.


 - Что-то мы далеко ушли от дома, - сказала Люба. - Давайте возвращаться.
Внезапно пошел дождь и поднялся сильный ветер. Небо заволокло тучами.
 - Я боюсь, - проговорила Катя.
Люба взяла ее за руку. - Какая ты трусиха, Катя.
Вдруг сверкнула молния и ударила в дерево, верхушка загорела. Девушки побежали, Алена отстала и незаметев ямы, упала.
 - Любаша, - крикнула она и заплакала. - Мне больно, я не могу идти.
 - Аленка, - испуганно произнесли девушки. - Катя, смотри у нее нога в крови.
Люба заплакала и, бросив лукошко, закричала: - Я побегу за помощью, нам не справиться вдвоем. Я быстро, я до края леса, там кто-нибудь есть у реки.
Люба побежала, а Катя, обняв Алену, сказала: - Аленка, не бойся, она быстро.
Алена плакала, боль в ноге усиливалась.
Выбежав к реке, Люба увидела брата Кати, Егора и Мирослава, они разговаривали и быстрым шагом шли в направления дома.
 - Егор, - закричала она.
Они резко повернулись. Люба, глотая слезы, проговорила: - Там Аленка, она... у нее, она идти не может, кровь...
Мирослав, не дав сказать Егору, произнес: - Алена! Люба, где она!
Он побежал в лес, Люба и Егор побежали следом. Дождь расходился все сильнее, не видно было не тропинки, не деревьев.
 - Аленка, - закричала Катя. - Любаша пришла.
Алена подняла глаза и, увидев Мирослава, вздрогнула. Егор хотел взять ее на руки, но Мирослав произнес: - Не смей! Я сам понесу.
Катя и Егор переглянулись.
Он осторожно взял Алену на руки и почувствовал, как по ее телу прошел испуг. Мирослав, тихо произнес: - Не бойся меня, я никогда не причиню тебе зла. Ты слышишь?
Алена молчала, она боялась шевельнуться...........
...........Положив ее на кровать, он повторил: - Ты слышишь? Никогда.
В комнату зашла мать Кати. - Мирослав, Егор уходите.
Мирослав посмотрел на Алену и вышел.
 - Алена, сейчас Ефросинья придет и твой отец. Он очень зол, что ты без его ведома в лес ушла, - произнесла мать Любы.
В комнату зашел Яков Семенович и, посмотрев на дочь, сказал: - Почему ты ушла, не спросив меня.
Алена со слезами на глазах проговорила: - Я говорила маме, она отпустила.
Отец взял ее на руки. - Спасибо Мария твоем сыну, что принес дочь, не оставил.
Мария Фроловна произнесла: - Это не Егор, это Мирослав помог ей.
Отец Алену гневно посмотрел на нее, но промолчал.
В доме Яков Семенович кричал: - Снова Ярославцевы! Я предупреждал, чтобы больше не слышал о них.
 - Он спас твою дочь, - произнесла Полина Семеновна.
Но он и слушать не хотел, зашла Ефросинья и Яков Семенович, вышел. Положив на ногу Алены траву, она начала читать молитву.
 - Бабушка, - тихо сказала Алена.
 - Не спрашивай, ни чего не скажу.
Алена заплакала и отвернулась к стене. Ефросинья прошептав молитву, вышла.
К вечеру у нее поднялся жар, в бреду, она повторяла: - Мирослав, Мирослав!
Полина Семеновна, сидя у кровати дочери, качала головой.
 - Господи, не дай ей полюбить его, - понимая, что ничего уже не изменить.



Собирая стол, Серафима Петровна молчала, закуривая трубку, Степан Назарович, произнес: - Ну, что Серафима, пора женить сына и невеста есть. Серафима подняла на него глаза. - Да, да, семья хорошая, богатая.
В разговор вмешался Мирослав.
 - Отец, я и сам хотел тебе об этом сказать.
Отец посмотрел на сына. - Кто она? Как зовут?
 - Алена, - ответил он.
 - Красивое имя. Чья дочь?
Мать испуганными глазами посмотрела на сына.
 - Якова Семеновича, - тихо произнес Мирослав.
 - Что! Не дам, слышишь? Не позволю! Сам женю тебя.
 - Отец, я люблю ее, - резко произнес Мирослав и посмотрел на мать. Она качала головой и перебирала в руках платок.
 - Нет и нет, - гневно повторил Назар Степанович и, встав из-за стола, вышел в сени.
 - Зачем ты сынок. Ты совсем не знаешь ее, она молода еще.
Но Мирослав повторил: - Кроме нее мне ни кто не нужен. Я ее люблю. Ее! Слышишь!
Хлопнув дверью, он зашел в комнату Павла.
 - Зачем ты сказал отцу про Алену? Пойми ты, не будет, по-твоему.
Дарья качала головой, глядя на Мирослава.
Он произнес: - Мне нужна только Алена!...



Утром, поправляя одеяло у дочери, Полина Степановна, произнесла: - Как спалось, доченька? Ты все ночь плакала.
 - Почему? – произнесла Алена.
 - Ты повторяла его имя. Это он тебе помог, да?
Алена кивнула. Мать покачала головой. – Что ты чувствуешь?
 - Не знаю. Его глаза всегда передо мной. Я иду и знаю, что он сейчас пройдет, что встречу его. Ты понимаешь меня мама? На ее глаза набежали слезы.
 - Доченька, - Полина Степановна прижала к себе дочь.
 - Мама, я не знаю, что значит любить, но чувствую, что без него не могу. Его образ, всегда передо мной. Почему так?
Мать только качала головой, она понимала, что Алена влюбилась. – Алена, почему он?
Но Алена молчала в ответ и плакала.



 - Мирослав, - окликнула Серафима Петровна сына за столом. – Сынок?
Мирослав резко поднял на мать глаза. Отец, Назар Степанович посмотрел на сына и сказал: - Ты как в тумане ходишь, как заколдованный, очнись!
Он ничего не сказал в ответ, а, встав из-за стола, вышел во двор.
Выйдя на село, он увидел Катю и Егора.
Подойдя к ним и поздоровавшись, он сказал: - Егор, мне нужно поговорить с Катей.
Егор удивился, но отошел в сторону. Катя испуганно смотрела на него.
 - Не бойся. Катя, я хотел тебя попросить.
 - О чем? – тихо спросила она.
 - Я хочу поговорить с Аленой. Я буду ждать ее у реки. Ты передашь?
 - Да, - уверенно произнесла Катя. – Я передам, обязательно передам.
 - Я буду ждать,- тихо произнес Мирослав и пошел в сторону реки.
Егор подошел к сестре и спросил: - Чего он хотел от тебя?
 - Ничего. Егор, ты иди, а я к Аленке пойду. И Катя побежала к дому Алены.


Молитвы и травы Ефросиньи быстро действовали, и Алена уже ходила по комнате.
Катя забежала в дом и столкнулась с отцом Алены.
 - Здравствуйте, дядя Яков. Я, мне к Аленке?
Яков Семенович удивленно произнес: - Она в своей комнате, иди. И вышел во двор запрягать лошадей.
 - Катя ты чего? – спросила Алена, глядя на испуганное лицо Кати.
 - Аленка, меня Мирослав попросил передать, что сегодня вечером будет ждать тебя у реки, там, где мы купаемся, - на одном дыхании проговорила Катя. – Он сказал, ждать будет. Вот.
 - Я не пойду, я его боюсь. Почему он зовет? Зачем? – произнесла Алена, глядя испуганно на Катю.
 - Аленка, он очень просил, он поговорить хочет. Хочешь, мы с Любашей с тобой пойдем?
 - Катюша, что он хочет сказать?
 - Да ты чего, Аленка. Гадать не испугалась, а с человеком поговорить боишься.
 - Тихо, что кричишь, отец дома. Хорошо я пойду, но с вами. А что я отцу скажу?
 - Скажешь, что у меня платье шить будем. И ночевать будешь у меня.
В комнату зашел отец и произнес: - Аленка, я завтра на ярмарку еду, что тебе привезти? А, увидев глаза дочери, добавил: - Что такая испуганная?
 - Ничего, - краснея, ответила она. – Отец, можно я к Катюше пойду?
 - Зачем?
 - Мы платье будем шить и Любаша тоже.
 - Хорошо.
 - Дядя Яков, можно Аленка у меня ночевать останется? Мы ни куда не пойдем.
Посмотрев на дочь, он добавил: - Я не против, - и вышел.
 - Катюша, я снова обманула.
 - Мы же только поговорим и все. Одевайся, - тихо сказала Катя.
Алена надела платье и заплела косу.



Вечерняя зорька, в степи горит костер, где-то слышна гармонь. Табун лошадей мирно спит, лишь изредка раздается ржанье коней.
Мирослав, сидя у реки, думал, если не придет, сам пойду к ней. Он нервно перебирал в руках травинку.
 - Любаша, ты рядом будь, - тихо сказала Алена.
 - Успокойся, - ответила она.
Услышав шорох, Мирослав повернулся и резко встал, перед ним стояла Алена.
 - Ты пришла, - произнес он. – Я боялся, что ты не придешь.
Алена боялась произнести слово. Катя, Люба подтолкнули ее к нему, а сами отошли к воде.
Мирослав подошел к ней и произнес: - Ты не бойся меня, я хочу поговорить с тобой.
 - О чем? – тихо проговорила Алена и в упор посмотрела на него.
 - О нас, - Мирослав взял руки Алены в свои и почувствовал, как они задрожали. – Алена, я тебя люблю. Слова прозвучали, как гром прогремел.
Алена вздрогнула.
 - Ты слышишь? Люблю. Я хочу, чтобы ты всегда была со мной, всегда, - он прижал ее к себе и поцеловал. Его поцелуй обжег ей губы, это был первый ее поцелуй. Из-под Алениных ног стала уходить земля.
 - Нет.
 - Аленка, ты моя радость, мое сокровище. Я иду и знаю, что ты сейчас пройдешь. Ты околдовала меня своим взглядом. Мирослав стал на колени и обнял ее. – Я хочу, чтобы ты была моей женой, мне не важно, что наши отцы не ладят. Я люблю тебя, люблю! Ты молчишь?
Из глаз Алены побежали слезинки, она произнесла: - Любишь? Разве это возможно.
 - Да. Я вижу, ты меня боишься, почему?
 - Я не знаю, я запуталась. Я так мало знаю тебя, но ты мне дорого, очень дорог, - она провела рукой по его волосам.
 - Алена.
Вдали, послышался чей-то разговор.
 - Я., уже поздно, мне…я…там Любаша, - Алена сверкнув на него глазами, побежала.
 - Я люблю тебя, Аленка, - закричал в след Мирослав. Эхо разнесло его слова по округе.
Добежав до подружек, она проговорила: - Домой, я хочу домой.
 - Что с тобой, Аленка. Ты вся горишь? – проговорила Люба.
Алена схватила Любу за руку и побежала, Катя следом.
Уже в комнате, Люба спросила: - Что произошло?
 - Любаша, он сказал, что любит меня. Мне очень страшно, - тихо ответила Алена.
 - Аленка, тот мужчина, про которого говорила Ефросинья это Мирослав, - вдруг проговорила Катя.
 - Господи! Что мне делать, Любаша?
 - Ничего. Время покажет. Что ты чувствуешь, Аленка? – спросила Люба.
 - Я запуталась. Когда он поцеловал меня, я…Любаша, я люблю его.
 - Мне тоже думается, что ты влюбилась.
Катя добавила: - Да, влюбилась. Аленка, если узнает дядя Яков…..
Алена заплакала: - Он меня накажет.
Люба обняла плачущую подругу. – Не надо, Аленка. Не плачь.
…Все ночь Алена и Люба так и не уснули, лишь с петухами их глаза сомкнулись с мыслями о предстоящем дне.


Время шло. За летом, пришла осень. В селе убрали урожай с полей, прославляя себя и Бога. Готовясь к зиме, жители прибирали двор и скот.
Яков Семенович все неделю был в городе, продавая выращенный урожай.
Мирослав и Алена с каждым днем все ближе и ближе становились друг к другу. Говоря, матери, что пошла к Любаше, Алена убегала на речку, где ее ждал Мирослав.
 - Аленка, милая моя, Аленка, - целуя ее, произнес Мирослав. – Ты моя жизнь и я люблю тебя больше жизни.
В один из таких вечеров, Мирослав сказал: - Я хочу, чтобы ты стала моей женой. Свадьбу сыграем на Покров, а если твой отец не позволит, я тебя увезу далеко, далеко.
Алена глядя в его глаза, ответила: - Нельзя так, нужно отцовское благословление, но он не позволит.
 - Я не могу без тебя и дня. Утром просыпаюсь, ты перед глазами, днем, ты рядом и во сне ты со мной. Мне нужна только ты. Мать говорит, хожу, как заколдованный, - тихо говорил Мирослав.
 - Мирослав, почему так? Мы любим, друг друга, а нам не позволяют любить.
Он поцеловал Алену.
 - Мне пора, а то мама больше не позволит выйти, - проговорила Алена.
 - Я буду ждать тебя завтра. Ты придешь?
 - Да, - ответила она, не зная, что домой вернулся отец.



За столом, Яков Семенович спросил: - Полина, где дочь?
Полина Степановна, подавая мужу чай, ответила: - У Любаши, платки на зиму вяжут.
 - В городе на базаре, я видел Радова, заехали к нему в дом. У него сын совсем взрослый, подходящий жених Аленке, мы решили на Покров свадьбу сыграть. В субботу, к обедне приедут сватать.
 - Яков, ты что? Она молода еще, да не знает его совсем.
 - Поживут, узнают друг друга. Я знаю, что лучше для дочери, - гладя бороду, произнес он.
Во дворе хлопнула дверь и в дом вошла Алена.
Увидев отца, она испугалась.
 - Дочка, проходи, проходи к столу, - целуя дочь, сказал Яков Семенович. – У меня для тебя новость.
У Алены похолодело все внутри.
 - В городе, я встретил старого знакомого, у него сын. В субботу, приедут тебя сватать.
 - Что? – испуганно произнесла Алена.
Отец повторил: - В субботу приедут тебя сватать.
 - Нет! – она заплакала. – Я не хочу! Нет! – и вскочив из-за стола, забежала к себе в комнату.
 - Что это с ней?
Алена упав лицом в подушку, расплакалась. – Нет! Господи, зачем! Я же Мирослава люблю.
В комнату вошла Полина Степановна, видя, что дочь плачет, она произнесла: - Аленочка, доченька, ты, почему плачешь?
 - Мама, зачем, я не хочу. Я его не знаю, я люблю другого.
Полина Семеновна прижала к себе дочь.
 - Кто он? Ты ничего не говорила. Господи! – вдруг произнесла она. – Это Мирослав, да?
 - Да, - плача, ответила она.
 - Доченька, бедная моя. Отец узнает, он накажет тебя.
 - Пусть! Но я не выйду замуж.



Мирослав, придя, домой, чувствовал какую то тревогу. До самого утра, он не мог заснуть.
Утром, над селом встало солнце, петухи, перебивая друг друга, распевали на голоса. Мать зашла в комнату к сыну.
 - Мирослав, ты не спал все ночь, почему?
 - На душе тревога, - ответил он.
 - Почему?
 - Я не хочу говорить, мама. Сначала хотел сказать, а сейчас нет.
 - Сынок, я же твоя мать.
 - Хорошо. Мама, я люблю Алену Зорину и никто мне больше не нужен, это все, - и он, встав с постели, вышел из комнаты.
Мать, качая головой, вышла следом.
 - Серафима, - произнес Степан Назарович, сидя за столом. – На Покров свадьбу играем, как я и обещал. Десятого идем сватать дочь Фрола Сидоровича Куприянова, Ольгу.
Серафима Петровна, качая головой, сказала: - Мирослав знает.
 - Нет. Позови, я скажу.
Но в этот момент, Мирослав сам зашел в дом.
 - Сын, во вторник идем сватать Ольгу, дочь Фрола Сидоровича.
Мирослав посмотрел на отца и сказал: - У меня есть невеста, отец.
Степан Назарович ударил кулаком по столу.
 - Не смей мне перечить! И больше, чтобы я не слышал о дочери Зорина. Ты слышал!
 - Я ее люблю, - повысив голос, произнес Мирослав.
 - Я сказал и я сделаю! Ты женишься на дочери Куприянова.
 - Нет!
Мирослав, хлопнув дверью, вышел. Мать вышла следом. – Сынок, женишься, забудешь ее. Не перечь отцу.
Но он не слушая мать, думал о своем. Мирослав и не подозревал, что его ждет, что отец Алены, нашел ей жениха.



Опасаясь, что дочь может что-нибудь натворить, Яков Семенович, никуда не выходил из дома. Люба не дождавшись Алены, пришла сама. Яков Семенович, глядя на Любу, спросил: - Любаша, что связали платки на зиму?
Люба, поняв, что, что -то произошло, ответила: - Да. Вчера.
 - Хорошо. Аленка у себя в комнате, - наливая чай, добавил он.
Люба зашла в комнату к Алене.
 - Любаша, милая, отец меня замуж выдает. Сваты в субботу приезжают, - обняв подругу и плача, сказала Алена.
 - Как? Почему? А Мирослав? – произнесла Люба.
 - Он ждет меня у реки. Отец запер, не выпускает. Любаша, сходи, предупреди. Зачем так отец.
 - Я схожу, обязательно схожу. Ты не плачь, что-нибудь придумаем.
Люба, поцеловав Алену, вышла и побежала к реке, где ждал Алену Мирослав. Увидев не Алену, он произнес: - Что случилось? Почему она не пришла?
 - Мирослав, Аленку отец запер. В субботу сваты приедут.
Слова из уст Любы прозвучали, как гром прогремел среди ясного неба.
 - Нет!
 - Мирослав, на Покров свадьба будет, - тихо добавила Люба.
Мирослав сел на траву. – Я ее украду и увезу! Я люблю ее. Люблю!
Эхо пронесло л-ю-б-л-ю-юююю
 - Кто он? Он из нашего села?
 - Нет. Я не знаю его, он из города. Мирослав, я в субботу после сватовства, попрошу, чтобы Аленку отпустили ко мне. А ты жди ее у старой березы. Знаешь где?
Мирослав кивнул. – Не получится.
       - Получится. Если нет, я приду, скажу. Люба положила свою руку ему на плечо. - Мирослав, ты, правда, любишь Аленку?
       - Больше жизни, - ответил он.



Утро. Солнце поднялось над лесом, и туман покрыл землю. Не видно было не души. Конец сентября оказался теплым, лишь по ночам бывали заморозки.
Яков Семенович встал рано, чтобы выгнать табун лошадей в поле. Полина Степановна, встав, стала собирать на стол.
Зайдя в дом, Яков Семенович, произнес: - Полина, позови дочь.
Алена вышла из комнаты, у нее были заплаканные глаза.
 - Дочка, почему ты не хочешь слушать меня?
 - У меня есть жених, - тихо ответила она.
 - Кто он? – спокойно, спросил отец.
 - Мирослав.
 - Что! – встав из-за стола, произнес Яков Семенович. – Не смей! Нашла в кого влюбиться. Ты выйдешь замуж за сына Радовых.
 - Нет, - закричала Алена. – Я не выйду за него, я лучше умру.
 - Ты выйдешь, если не хочешь, чтобы Ярославцев пострадал. Я его убью.
Алена резко посмотрела на отца.
 - Ты не посмеешь, - со слезами на глазах, проговорила она.
 - Еще как посмею! Ты моя дочь и я не позволю! Ты выйдешь за Радова, а если нет!
Яков Семенович говорил гневно, зло, Алена заплакала.
 - Хорошо. Но знай, отец, я всегда буду любить только Мирослава.
Алена смахнула рукой со стола все посуду и забежала к себе в комнату.
Полина Степановна покачала головой. – Зачем ты так Яков. Ведь она твоя дочь.
 - Дочь. Вот я и знаю, что лучше для нее.
Плача в комнате, Алена повторяла: - Пусть я буду, не счастлива, пусть с нелюбимым, лишь бы ты был жив Мирослав! – вытирая слезы, она добавила: - Я не когда не буду полностью принадлежать мужу!




Пролетела неделя. Утром субботнего дня, Полина Степановна готовилась к приезду гостей.
Как известно, новости на селе расходятся быстро.
 - Фроловна, слышала, Зорин то свою красавицу замуж выдает. Сваты едут, - набирая у колодца воды, кричала Вера Васильевна.
 - Кто таков?
 - Сын известного в городе торговца. На Покров свадьбу играют.
Зайдя в дом, Серафима Петровна посмотрела на сидящего за столом сына и покачала головой. За прошедшую неделю Мирослав исхудал, его красивые глаза провалились, он постоянно молчал.
В дом зашел отец и, снимая сапоги, произнес: - Слышали новость, сваты едут к Зориным, - и, глядя на сына, добавил: - Не нужен ты ей. Женишься ты на Ольге, как я и сказал.
Мирослав молчал, глядя в одну точку.
- Ты слышишь меня, Мирослав? – повторил отец. Мирослав встал и пошел, не слышав, что сказал отец.



Сыну Радовых Семену, понравилась Алена. Все сватовство она молчала, лишь изредка кивала головой, соглашаясь с отцом. У нее в голове звучали слова «убью его».
Решив, что свадьбу сыграют на Покров, отцы вышли во двор, оставив молодых одних. Семен произнес: - Алена, ты очень красивая. Ты будешь хорошей женой. У отца большой дом, хозяйство.
Алена не слушала, что он говорит. Он посмотрел на нее и добавил: - Алена, ты слышишь меня? Семен взял ее руки в свои. Алена подняла глаза и посмотрела на него.
В комнату зашла Люба, Семен вышел во двор, где разговаривали их отцы.
 - Аленка, Мирослав ждет тебя у старой березы, - шепотом, произнесла Люба.
 - Любаша, как я пойду, отец не выпускает, - со слезами на глазах, проговорила Алена.
 - Я сказала твоему отцу, что будем у меня, что моя мама проследит. Пошли.
Люба взяла Алену за руку и вышла на двор. Яков Семенович посмотрел на дочь и произнес: - Я спрошу, была ли ты у них. Завтра ты со своим женихом едешь на базар.
Алена посмотрев на отца и Семена, ответила: - Хорошо, отец, будь, по-твоему.
Семен в голосе Алены чувствовал, какую то ложь и не договоренность.
Дойдя до реки, Люба поцеловала Алену. – Иди, я подожду тебя здесь.
Алена кивнула и пошла в поле, к старой березе.



Мирослав с утра ушел из дома, чтобы не слышать упреков и слов отца. Старая береза повидала на своем веку многое. Около нее любили, прощались, теряли, встречали и сейчас, качая старыми ветками, она чувствовала себя молодой. Мирослав провел рукой по коре березы.
 - Мирослав.
Он резко повернулся, перед ним стояла его Алена. Он бросился к ней и прижал ее к себе.
 - Аленка, милая моя, неужели я больше не увижу тебя!
Алена заплакала. – Я просватана, на Покров моя свадьба. Мирослав, любимый мой, хороший! Я не хочу, но отец сказал, если я не подчинюсь, то он…он, - на закрыла мокрое от слез лицо.
 - Я тебя увезу, далеко, далеко, никто не найдет нас!
Алена качала головой. – Нет! Я хочу, чтобы ты был живой! Ты любишь меня, ты не чего не будешь делать! Ты слышишь? Мирослав, я хочу принадлежать только тебе.…Слышишь? у нее подкашивались ноги.
На глаза Мирослава набежали слезы, понимая, что теряет ее, он произнес: - Ты моя жизнь, моя кровь, моя нежность, моя!
Его губы жгли ее тело, Алена вскрикнула……………….
 - Я тебя люблю, солнце мое, - Мирослав гладил ей волосы и шептал: - Люблю!!!
….Лишь свидетели ветер, облака и старая береза понимали, что произошло.
 - Мирослав, я всегда буду любить только тебя. Пусть я буду с не любимым, лишь бы ты был живой.…Вытирая заплаканное лицо, она дрожащим голосом, произнесла. – Мы больше не увидимся никогда, но ты всегда будешь рядом.
Она отходила от Мирослава и повторяла: - Всегда. Я очень люблю тебя, родной! Прощай!
 Алена не сдержала слез и вновь расплакалась. – Так лучше, прощай!!!
Она не чувствуя земли под ногами побежала, ее душили слезы, а в голове звучали слова «больше не увидимся никогда»……
 - Нет!!! – закричал Мирослав, глядя ей вслед мутными от слез глазами. – Господи! Зачем ты позволил мне любить ее. Зачем я встретил тебя, слышишь? Зачем! Разве можно так любить, Господи, ответь мне? Аленка!
Эхо разносило его слова. И вдруг среди ясного неба, прогремел гром, дождь хлынул на землю. Глотая капли, Мирослав закричал: - Я люблю тебя, лю-б-л-ю-ююююю!......

…Прибежав, домой, Алена заперлась в комнате. У нее горело все тело, она чувствовала на себе его руки. Осознав, что произошло, она прошептала: - Я только твоя, Мирослав.
В комнату зашла Полина Степановна.
 - Ты плачешь? Что произошло, Алена, дочка?
 - Мама, я и Мирослав, мы…Алена заплакала. Прижав к себе дочь, она произнесла: - Господи, дочка, что же вы наделали!
Полина Степановна понимала, что должна помочь дочери, иначе Алене не избежать позора. Она повторяла: - Что же вы наделали, бедные мои.
 - Я люблю его, только его!
 Алена плакала, у нее поднялась температура. Уложив дочь, Полина вышла. Яков Семенович, сидя за столом, произнес: - Что ты такая?
 - Ничего, Яков, голова болит.



 Мирослав зашел в дом.
 - Сынок, осень на дворе, а ты мокрый, - подовая сыну полотенце, сказала Серафима Петровна.
 - Ты где был? – спросил отец.
Посмотрев холодным взглядом на отца, он ответил: - Купался.
 - Что ты сынок, ты же заболеть можешь, - произнесла мать.
 - Лучше бы я заболел и умер, - тихо проговорил Мирослав.
Отец заворчал, он, не став слушать, зашел в свою комнату. Мать зашла к нему.
 - Мирослав, ты помнишь, что сказал отец? Во вторник едешь Ольгу сватать.
 - Может ты и права, мама. Женюсь, забуду, - слова звучали так больно, прокалывая все его тело.- Мама, разве можно так любить? Разве можно? На его глаза вновь накатились слезинки.
Серафима Петровна молчала, она знала, что сказанные ее слова, будут для сына сильнее ударов ножа.



Летят дни, листва все больше и больше закрывала землю золотым ковром. В доме Ярославцевых все было готово к сватовству.
 - Сынок, свадьбу на Покров сыграем? – спросила мать.
 - Нет, - повысив голос, ответил Мирослав. - В Рождество.
Он знал, что, встречая Алену, он еще больше колит свое сердце иголками.
… Сидя за столом у Куприяновых, отец Мирослава нахваливал будущую невестку.
 - Хороша! Красавица дочка! Оленька, ты подстать нашему Мирославу.
Голубоглазая, белокурая, Ольга краснела, глядя на Мирослава.
Мирослав молчал, он знал одно, что, так как Алену, он не будет любить ни кого.
 - Свадьбу сыграем на Рождество, - произнес Степан Назарович. – Пусть молодые узнают друг друга.
Отец Ольги Николай Сидорович согласился.
 - Мы заберем невестку к себе в дом, ты не против Николай?
 - Нет, пусть привыкает, - улыбаясь, ответил отец Ольги, глядя на дочь.
… Заходя в дом, Степан Назарович, произнес: - Заходи, невестушка, это пока твой дом, а потом и свой выстроите.
Ольга зашла в дом, Мирослав зашел следом.
 - Что же ты сынок, - произнесла мать. – Покажи Оленьке вашу комнату.
Мирослав, первый раз взглянув на будущую жену, сказал: - Это здесь, проходи. Он открыл дверь своей комнаты.
Ольга зашла в комнату, Мирослав закрыл за собой дверь и зажег свечи.
       - Мирослав, я, мы… Мирослав произнес: - Я не трону тебя. Жить мы будем, так хотят наши отцы.
Ольга чувствовала в его голосе боль, она не понимала, но видела пустые и холодные глаза.
 - Ложись спать, Ольга, - он хотел провести рукой ей по волосам, но, резко убрав руку, вышел.
В доме все спали, на столе горела свеча, освещая стены дома. Мирослав вышел на крыльцо. Во дворе заволновались лошади, собака, почувствовав хозяина, подбежала к нему. Он наклонился и, погладив пса, тихо произнес: - Тебе, одиноко, да?
 Пес заскулил, махая хвостом.
 - Мне? Мне очень одиноко и холодно, - и посмотрев в небо, добавил: - Без тебя, Алена.

Яков Семенович после сватовства, не позволил забрать дочь в дом жениха. Он не выпускал ее из дома и постоянно следил. Катя с Любой забегая к ней, старались не говорить о Мирославе.
Октябрь подступ к зиме. Октябрь – свадебник.
 - Дочка, завтра твоя свадьба, - расчесывая волосы, произнесла Полина Степановна.
 - Да, - тихо ответила Алена.
 - Аленочка, если Семен догадается, что ты была с Мужчиной, он может, вернуть тебя отцу и тогда… Она замолчала.
Алена подняла глаза на мать. – Я не люблю его. Пусть будет, как будет.
В комнату зашла Люба и мать, не договорив с дочерью, вышла.
 - Аленка, я сказать пришла. Мирослав, он просватал Ольгу Куприянову и его отец уже забрал ее к ним в дом.
На глаза Алены набежали слезинки.
 - Любаша, пусть он будет с ней, но не со мной.
 - Почему? Вы же любите друг друга?
 - Отец. Он сказал, если я не выйду замуж, он убьют Мирослава. Алена заплакала. – Я не знаю, что будет дальше. Любаша, я и Мирослав мы... Понимаешь?
Люба испуганно посмотрела на подругу.
 - Аленка, что же будет? Она замолчала, а потом произнесла: - Я схожу до бабушки Ефросиньи, она поможет.
Обняв Алену, Люба заплакала. Гадание бабки Ефросиньи сбывались день о то дня, и что будет дальше, знал лишь Бог……



Утро ранее, утро светлое. Праздник Покров. На Покров до обеда – осень, после обеда – зима – матушка.
Запряженная тройка белых лошадей, беспрестанно били копытами.
 - Ну, окаянные, что упрямитесь, - ворчливо, сказал Радов Михаил Михайлович.
       - Семушка, - произнесла мать. – Вот подарок невестке, - и мать подала сыну, большую коробку.
У дома Зориных собралось все село. Люба, подойдя к бабке Ефросиньи, проговорила: - Бабушка, зайдите к Аленке, ей нужна ваша помощь.
Бабка кивнула, она уже знала, о чем пойдет речь, не зря на селе ее называли ведьмой. Зайдя в комнату к Алене, она сказала: - Яков Семенович, иди к гостям, я Аленушке молитву почитаю.
Яков Семенович не стал спорить и вышел.
 - Бабушка, - тихо сказала Алена и на ее глаза набежали слезинки.
 - Не смей, доченька плакать, а то глаза будут красные. Вот возьми, - и Ефросинья падала Аленке не большой мешочек с травой. – Эту траву выпьешь, когда с мужем спать ложиться будешь, она поможет. Бог с тобой, - и она поцеловала ее.
 - Бабушка.
 - Ничего не говори, не надо доченька. Я знаю, что значит жить с нелюбимым.
В свое время ее молодую девушку отдали за старика, ради хорошего наследства.
В комнату, зашла Полина Степановна, и Ефросинья перекрестив Алену, вышла.
 - Ты готова доченька? – произнесла мать.
 - Да, - ответила Алена.
Запели свадебную песню, предвещая счастье молодым…


Мирослав ходил по дому из угла в угол, его сердце разрывалось от боли, но он ни чего не мог сделать. В голове звучали слова «если хочешь, чтобы я была жива». Из его глаз потекли слезы, в эту минуту обвенчали его любимую, он тихо прошептал: - Я всегда буду любить лишь тебя, родная!
Видя состояние сына, мать молчала, она лишь тихонько плакала в платок, проклиная судьбу.
По селу «пролетели» кони, бабы и молодые девчата, под цокот копыт напевали песню.
 - Сынок, она замужем. Ничего нельзя изменить, - мать гладила его по голове и плакала. Мирослав произнес, глотая слезы. – Господи, почему ты позволил мне ее любить….



Следом за осенью, пришла красавица зима. Покрыв деревья белым покрывалом, Мороз прошел по селу, разрисовав окна и крыши домов. Снегу навалило, видимо, не видимо, что из-за больших сугробов не видно было крыш низких, ветхих избенок.
Мирослав постоянно молчал, лишь изредка отвечая на вопросы матери. Ольга помогала по дому, но, чувствуя холод с его стороны, часто оставалась в доме своих родителей.
 - Мама, он не любит меня, - говорила она матери, но та в ответ отвечала: - Поженитесь, все изменится.
После свадьбы, Радов забрал Алену в город. Сделав все так, как сказала Ефросинья, все обошлось. Семен не обижал Алену и хорошо к ней относился, но он чувствовал, что она холодна к нему.
В один из вечеров, глядя на то, как Алена расчесывает волосы, Семен спросил: - Алена, почему ты холодна ко мне? Разве я тебя обидел?
 - Нет, - тихо ответила она.
 - Тогда почему? – повторил он и, подойдя к ней, провел ей по волосам.
Алена подняла глаза и посмотрела на мужа.
 - Я скучаю по родительскому дому, - солгала она.
 - Я чувствую, что ты чужая, что ты не принадлежишь мне.
Сверкну черными глазами, Алена промолчала. Семен начал целовать ее, но она была холодна и безразлична.



В Рождество гадают, стараясь узнать судьбу. Луна осветила путь молодым девчатам и парням, которые, напевая запевки и прославляя хозяев, получали подарки. Колядуют всем селом, стараясь обойти каждый дом.
 - Катюша, давай зайдем к бабушке Ефросиньи, ведь в Рождество можно, - проговорила Люба, закрывая варежками, красные от мороза щеки. Катя кивнула, и они зашли в дом Ефросиньи. На пороге их как всегда встретил черный кот.
 - Бабушка, - сказала Катя.
 - Заходите, так уж и быть погадаю, - ответила бабка.
Бросив карты, она произнесла: - Скоро Любаша выйдешь замуж и ты тоже Катя. Вот смотри крестовый и бубновый короли. Мужья любить вас будут. Ты Люба путь держать будешь, и еще…Она снова замолчала, как тогда.
 - Не надо бабушка, не говори, лучше про Алену, как она там?
 - Про Аленку не буду, что есть, все исполнится.
Выйдя от Ефросиньи, Люба произнесла: - Катя, сегодня Мирослав женился, я видела тройку лошадей. Ольга красивая, в ярком полушубке.
 - А он, Мирослав?
 - Катя, он, когда увидел меня, глаза опустил. А у меня, аж мороз по коже прошел. У него глаза пустые, черные.
 - Любаш, что же будет дальше, что будет? – тяжело вздохнув, проговорила Катя.
Но про это знал лишь один Бог….
       

Мирослав завел молодую жену в дом, Ольга, сняв платок, произнесла: - В доме тепло, - она посмотрела на мужа. Мирослав молчал.
 - Мирослав.
Он повернулся и посмотрел на нее, в его глазах была боль. За прожитый месяц, он первый раз заговорил.
 - Я принесу тебе воды и полотенце, на окне свеча, зажги ее.
Ольга поставила свечу на стол и зажгла. Мирослав принес воды и подал ей полотенце. Ольга умывшись, расплела косу, белые локоны упали ей на плечи. Взглянув на нее, Мирослав тяжело вздохнул, перед ним встал образ Алены.
 - Мне не нужно было их распускать, да?
Мирослав покачал головой.
 - Тебе видней. Заплетая косы, прячь их под платок, это все, что я прошу у тебя.
Он просто не хотел, чтобы, что-то напоминало ему о той, которую он любит, и будет любить всегда.
 - Я раньше, я …
Мирослав произнес: - Ничего не говори, не надо и никогда не спрашивай меня не о чем.
Он провел ей по волосам и погасил свечу…………………….
В эту ночь, он пытался забыть ту, которая не на минуту не покидала его…
Утром, пытаясь скрыть следы ночи, Ольга стеснительно перебирала в руках простыню с одеялом.
 - Я сейчас…я сейчас все уберу и поставлю самовар.
Мирослав произнес: - Не торопись, я не буду пить чай. Я пойду к Павлу, а ты… Он замолчал и посмотрел на нее.
 - Мы будем жить, все пройдет, все перемелется.
Он вышел и закрыл за собой дверь. Ольга заплакала: - Я твоя жена, но ты не мой, Мирослав, не мой.




Время проходит, добавляя года и перелистывая прожитые дни.
Над селом поднялось солнце, в лесу закуковала кукушка, петухи оповещали о предстоящем дне. Черный кот потянулся у крыльца, утки перекрикивая друг друга, щипали траву.
Серафима Степановна вышла во двор и, наливая воды уткам, произнесла: - Яков, я так давно не видела дочь, как она там.
Яков Семенович повернулся и ответил: - На Троицу поедем.
Полина Степановна довольная ответом, зашла в дом.



Степан Назарович кряхтя, налил себе чаю.
 - Серафима, вчера снова был у сына, хороший дом выстроили, высокий.
 - Да, Степан. Как быстро время летит, вот уж десять лет прошло.
В сенях скрипнула дверь, и в дом зашел Мирослав. Время изменило его. Среди черных волос, виднелись седые, погрубели черты красивого лица, лишь зеленые глаза носили все тот же холодный, пустой взгляд.
 - Отец, я пришел коней забрать, - произнес он.
 - Я оставил лучших, - ответил отец.
Мирослав пошел к двери, Степан Назарович окликнул его.
 - Ты когда внуков нам народишь?
Мирослав повернулся и, взглянув на отца холодными глазами, вышел.
 - Вижу мать, не может он забыть дочь Зорина, не может.
 - Не счастлив он, лучше бы жил с ней.
Степан Назарович посмотрел на жену и добавил: - Может и да.
Мирослав, забрав коней, пришел к старой березе. Опустив коней в поле, он сел и наклонился головой на березу.
 - Алена, милая, как ты там?
Конь подошел к нему и мокрым носом прижался к его волосам.
 - Ты хочешь мне, что-то сказать? Ты не чего не можешь мне сказать, Гнедой. Я не могу ее забыть, не могу и не хочу. Она всегда со мной. Я сплю и боюсь назвать во сне ее имя, назвать ее именем жену. У меня больше нет сил.
Мирослав ударил коня и закричал: - Аленка, я не могу без тебя!
Эхо разнесло по ветру его слова без тебя – я - я……..
 


Алена вышла на крыльцо, ей почудилось, что кто-то позвал ее. Ветер сорвал с головы платок, и черная коса упала ей на плечо. По сердцу пробежал мороз.
 - Мирослав, - вдруг произнесла она. В ее сердце продолжала жить любовь. Подняв платок, она вновь зашла в дом. Семен сидел на скамейке и вязал сеть, подняв на жену глаза, он сказал: - Отец был в селе, твои родители приедут к нам на Троицу.
Алена улыбнулась. Семен вдруг встал и подошел к ней вплотную.
 - Алена, ты любишь меня?
Алена молчала.
 - Я чувствую, что безразличен тебе. Ты до сих пор не родила мне ребенка. Ты здесь, но твое сердце далеко. Семен взял ее за плечи и стал трясти.
 - Почему ты не моя? Где твой смех, твоя улыбка, где?
По щекам Алены побежали слезинки, она тихо произнесла: - Я никогда слышишь, никогда не буду тебя любить. Я не хотела выходить за тебя замуж, это отец. Слышишь? Отец!
Семен ударил ее по щеке, чего раньше никогда не делал.
 - Не смей мне это говорить, - закричал он и, схватив сеть, вышел.
Алена присев на скамейку, заплакала: - Я не могу так больше жить.


Рано проснувшись, Ольга встала и задула горевшую на столе свечу. Поправив одеяло, она села заплетать косу. Мирослав, вздрагивая во сне, вдруг резко произнес:
 - Алена! Родная моя!
У Ольги похолодело все внутри, она закрыла рукой рот.
 - Нет! Мне послышалось. Алена, это же дочь Зорина, - на ее глаза набежали слезы. – Вот почему он холоден ко мне, его глаза…
 - Мирослав, - она стала будить его. – Мирослав, ты любишь ее, ты позвал ее!!!
Мирослав открыл глаза, он ничего не мог понять. Сев на кровать, он произнес: - Что?
 - Ты во сне говорил, ты позвал ее, ее Алену! Ты любишь ее, да?
Он, поняв, что произошло, тихо сказал:
 - Да. Я все жизнь любил и люблю только ее. Отец выбрал мне жену, а не я. Я не буду больше тебя обманывать. Не могу я без нее, не могу. Мирослав посмотрел на плачущую Ольгу.
 - Ты не виновата в этом. Но я больше не могу, не могу! Не могу!
Ольга выбежала из комнаты и столкнулась с отцом Мирослава. Он пришел за сыном, чтобы ехать с ним на базар.
Увидев заплаканную невестку и черного, как стена сына, он произнес: - Что произошло? Ты обидел ее?
Мирослав сказал: - Это ты ее обидел, выбрав с ее отцом не того мужа. Я никогда ее не любил, а жил, потому что ты, так хотел.
 - Что? – гневно, произнес Степан Назарович.
 - Я всегда любил, и буду любить только одну. Да, да, да, спустя годы, я не забыл Алену!
Мирослав замолчал и, взяв рубаху, вышел.
Степан Назарович сел на скамейку и вытер пот со лба. Он понимал, что когда-то поступил не правильно, исковеркав все судьбу сына.
Ольга, добежав до дома родителей, остановилась. Мать вышла со двора.
 - Он не любит меня, мама, - плача произнесла она. – Я больше не вернусь в тот дом.
Подошел Мирослав и произнес: - Я сам не вернусь в дом. Ты будешь, счастлива, Ольга, только не со мной.
Сняв с пальца кольцо, он протянул его ей.
 - Ты все чувствовала, но ничего не могла сказать. Прости, я не хотел. Ошибку мы должны были исправить давно.
Его зеленые глаза, видели лишь одну. Разве возможна такая любовь? Да, но не все ее замечают. Спустя столько лет, она не умерла, а еще с большей силой разгоралась.



 - Катюша, я с Василием еду в город на ярмарку и обязательно заеду к Аленке, - произнесла Люба.
Люба, как и гадала Ефросинья, вышла замуж. Василий был сыном купца, жили они в доме отца Василия. У них росли две девочки, Аленка и Настя, Василий души не чаял в дочерях и жене.
 Катя, обняв подругу, проговорила: - Люба, как же быстро летит время.
 - Да, - вздохнув, ответила Люба.
Яков Семенович, как и обещал, на Троицу приехал с женой к дочери. Увидев мать, Алена расплакалась. Семен, после разговора с Аленой, охладел к ней и вечерами пропадал у отца. Он не говорил матери, что ударил Алену и то, что она ему сказала.
 - Аленушка, как ты здесь? – произнесла Полина Степановна.
 - Обычно, - тихо ответила она. – Я сказала Семену, что не люблю его, он ударил меня по щеке. Я не могу так больше жить мама, не могу.
 - Доченька, вам надо детей завести, все образуется.
 - Нет. Мама, как он …
Полина перебила дочь.
 - Не буду говорить, не спрашивай. Не береди себе душу.
Их разговор был пустой, как колодец, который высыхает от нехватки воды. Прошлое мешало, встав на пути у будущего, зная, что что-то повернется назад.

Мирослав, уйдя от Ольги, стал жить в доме Павла. Он помогал брату по хозяйству, и свой табун лошадей пригнал в загон брата. Павел видел, что Мирослав пытался все время что-то сказать ему, но молчал. Расчесывая гриву коня, Павел произнес: - Мирослав, я вижу, что ты хочешь что-то сказать, что?
 - Я больше не могу, я пойду за ней. Что будет, то будет.
Павел покачал головой.
 - Ты так и не смог забыть ее. Теперь я верю, что есть на земле любовь, ради которой горы можно свернуть иди, и пусть Бог поможет тебе.
Павел протянул Мирославу руку и прижал его к себе.
…Да бывает такая любовь, бывает, но ты поверишь в нее лишь тогда, когда сам увидишь…
Гнедой нес его быстрее ветра, туда, где ждала единственная любовь.



 - Что ты, Любаша, - тихо сквозь слезы, произнесла Алена. – Не плачь.
 - Не ужели я тебя вижу, - обняв подругу, ответила Люба.
Слезы старой и крепкой дружбы не смогли сдержать не одна. Семен, встав из-за стола и поприветствовав гостей, вышел во двор.
 - Как ты Любаша?
 - Хорошо, ты же все знаешь про меня. Ты как?
 - По прежнему. Ты мне скажи, как…Она замолчала.
Люба, посмотрев в окно и убедившись, что Василий и Семен во дворе, произнесла: - Ты хочешь знать про него. Он очень изменился, повзрослел, но его глаза, они пустые. Алена, он больше не живет с той, а едет за тобой.
У Алены сжалось все внутри, она как в тумане слушала то, что ей говорит Люба. Ее стали душить слезы.
 - Господи, разве есть на свете такая любовь!
 - Есть, - прижимая к себе Алену, сказала Люба. – Что будет, не знает никто. Знаешь Аленка, когда умирала Ефросинья, она позвала нас с Катей. Она сказала, что ты будешь очень счастлива, будешь.
Алена плакала и не могла успокоиться, ведь в ней накопилось столько слез и боли.



Степан Назарович, после долгих раздумий решил все расставить по своим местам.
       - Утро вечера мудренее, - произнес он, глядя на жену.
… Утром, запрягая коня, он сказал сам себе.
       - Ты прости меня сынок, прости.
Подъехав к дому Зориных, Степан Назарович слез с коня и зашел в дом. Увидев на пороге Ярославцева, Полина Степановна выронила из рук кадушку с мукой.
Яков Семенович увидев растерянное лицо жены, повернулся, взгляд его похмурел.
 - Знаю, что незваный гость в твоем доме, Яков Семенович, - произнес громко Степан Назарович. – Но больше молчать не буду. Слышишь!
Якову Семеновичу оставалось только сказать: - Что ж проходи, коль пришел.
Полина Степановна все бросив, поспешила выйти во двор.
 - Яков, пришел я к тебе, спустя столько лет, чтобы прощенье просить.
Яков Семенович посмотрел на него.
 - Ты мог ее спасти, но не спас, - тихо сказал он.
 - Ты же видел, вытащили Лизу, это болезнь ее свалила.
 - Но это ты позвал ее к реке, ты! – кричал Яков Семенович.
 - Да, я. Я хотел просить помощи у Лизы. Тогда не было на селе Ефросиньи, уезжала она. А Лиза умела лечить, а тут как назло лед пошел. Не виноват я в ее смерти Яков, не виноват.
 - Что? Помощь просил? Лечить? Кого?
 - Дочь, Светлану. Хворь напала на нее, а Лиза знала, как лечить. Степан Назарович замолчал, а потом, встав, подошел к столу.
 - Прости ты меня. Давай забудем старые обиды, из-за нас страдают наши дети. Что ты молчишь, бородач старый?
На глаза Якова Семеновича набежали слезы.
 - Почему я не знал, что Лиза умела лечить.
 - Да все боялась сказать тебе, лишь моя Серафима знала. Дружили ведь они, с молодых лет дружили. А Аленка твоя, как две капли воды похожа на мать, - вдруг произнес Степан Назарович.
 - Дочь… Яков Семенович встал из-за стола и, подойдя к иконе, произнес: - Святая Богородица, прости ты меня грешного! И выбрала же Аленка именно твоего сына, Степан.
Яков Семенович протянул Степану Назаровичу руку.
 - Прости, Степан.
Обнявшись, у обоих спал тяжелый камень с души, который таскать больше никто не смог.


Мирослав, заехав в город, решил посетить базар.
 - Там наверняка кто-нибудь знает ее, - произнес он.
Подъехав к торговцу лошадей, он сказал: - Хорошие у тебя кони, купец. Он погладил коня по гриве. – А не знаешь ли ты Радовых?
 - Как не знать. Знаю, но Михайло Михайлович не живет боле в городе, в село уехал.
 - А его сын?
 - Семен, он в городе. У него жена красавица.
У Мирослава сжалось все внутри.
 - Не мог бы ты показать, где их дом?
Купец удивленно посмотрел на него.
 - Да вон их дом, отсюда видать. Крыша расписная. Поблагодарив купца, Мирослав поехал к дому Семена.
Алене, с утра было не спокойно, она чувствовала какой-то не понятный страх. Семен, глядя на нее, произнес: - Что ты не спокойная такая?
Но Алена молчала.
 - Что молчишь, не отвечаешь?
 - Мне не чего сказать тебе, Семен.
Алена встала и подошла к окну.
 - Нет! – произнесла она и испуганными глазами посмотрела на Семена. К дому, подъехал Мирослав.
Семен, увидев его в окне, сказал: - Вот и все.
Мирослав, не обращая внимание, на срывающихся с цепей собак, зашел в дом. Алена стояла у окна, Семен рядом. Увидев Алену, на его глаза набежали слезинки.
 - Родная моя! Солнышко, ясное, я за тобой.
Алена хотела побежать к нему, Семен схватил ее за руку.
 - Она моя и я не отдам ее, - зло, произнес Семен.
 - Никто не остановит меня, - и Мирослав шагнул вперед.


Зайдя к себе в дом и посмотрев на плачущую жену, Степан Назарович, произнес: - Что-то случилось?
 - Это ты во всем виноват, Степан. Господи, что же сейчас будет!
 - Да в чем дело в конце то концов, - повысив голос, повторил он.
Павел сказал: - Отец, Мирослав уехал за Аленой. Не случилось бы чего худого.
 - Собирайся и запрягай коней, заедем к Якову.
 - За Радовым?
 - Да. Мы простили друг друга. Решили исправить ошибку, но видно поздно.
 - Нет! – зарыдала Серафима Петровна. – Сынок, господи, не дай ему совершить греха.


 - Я тебя убью, - произнес Семен. – Но ее не отдам.
 - Она никогда не любила тебя. Алена всегда была лишь моей.
Семен ударил Мирослава.
 - Это не правда, она досталась мне.
Алена закричала: - Нет! Семен посмотрел на нее. – Да, я твоя жена, но всегда была лишь Мирослава. Мне Ефросинья травы дала, ты…она заплакала и хотела побежать, но Семен, ударив Мирослава, схватил ее за руку и выскочил во двор.
 - Я не поеду с тобой, пусти, Семен! Не надо! - закричала Алена.
 - Да же если ты не досталась мне, я все равно не отдам тебя, только смерть…
Семен затащил Алену на коня и поскакал. Мирослав выскочил, но лишь ветер и дорожная пыль развивались по двору.
 - Алена, - закричал он и, вскочив на Гнедого, поскакал следом.

Подъехав к дому дочери, Яков Семенович и Степан Назарович зашли в дом. В доме никого не было, на двор зашла соседка.
 - Ох, Яков Семенович, как бы беде не быть. Ускакал Семен с Аленой, а за ним еще один. У Семена глаза злые, кровью налиты, ох беде быть.
Яков Семенович, закричал: - Перестань беду звать. Поехали, Степан, я знаю, где они могут быть. У старой развилки дорог болото, там…Он замолчал.
…Подъехав к болоту, Семен соскочил с коня.
 - Пусти, Семен, зачем! – плача, говорила Алена.
Но Семен не слышал ее, в него как будто черт вселился. И где сейчас был тот Семен, который когда-то первый раз увидел ее….
 - Нет, я не хочу, Мирослав! Пусти, Семен!
Семен зашел в болото. Мирослав соскочил с коня и подбежал к ним.
- Еще шаг и она больше не увидит белого света, - закричал Семен. Его стала засасывать трясина, но он не отпускал руки Алены.
 - Отпусти, - Мирослав зашел в болото и шагнул, трясина вмиг потянула его вниз. – Тогда вместе, слышишь? Без нее я не жил, а существовал и если ты ее тащишь за собой, значит и я…
 - Нет! – глотая грязь, произнес Семен.
К берегу подъехали отцы и Павел.
 - Отец, - закричала Алена.
Павел схватил топор и, срубив молодую березку, протянул ее Алене. Алена схватилась за нее, но Семен не отпускал ее руки, тянул назад. Мирослав ударил его, и Семен расцепил пальцы своей руки.
Павел вытащил Алену. Семена и Мирослава, все сильнее тянуло вниз.
 - Мирослав, держи, - и отец Алены, бросил ему веревку. Мирослав схватил ее.
 - Держи руку, - закричал он Семену и протянул ему свою руку. Семен схватился, и отцы вытянули их.
Алена подбежала к Мирославу.
 - Родной, мой, - она заплакала.
 - Больше никто, никто не разлучит нас. Никто не заберет тебя у меня, - прижимая к себе Алену, произнес Мирослав.
Павел наклонился над Семеном.
 - Ничего нельзя изменить, Семен. Эту любовь не разорвать не чем.
Семен, обхватив голову, молчал, в его сердце умерла любовь к той, которая никогда не была его.
Глядя на своих детей, отцы переглянулись и покачали головами.
 - Да, теперь я понял, как твой сын любит мою дочь.
 - Ты со мной, Аленка. Ты моя жизнь, моя жизнь, - он долгие годы повторял эти слова и на конец сказал той, которая дороже всех.
Алена подойдя к Семену, произнесла: - Ты не виноват в том, что любил меня. Ты хороший, добрый и ты будешь счастлив.
Семен поднял голову и сказал: - Будь счастлива, Алена.


Увидев на пороге дочь, Полина Степановна заплакала. Отец, глядя на дочь, произнес: - Аленка, доченька, прости меня. Он взял ее руки и, подойдя к Мирославу, положил в его руки. – Будьте счастливы и простите за все. Отныне мой дом, твой дом Мирослав.
Он прижал их к себе и добавил: - Бог с вами, родные.
Полина Степановна тихонько произнесла: - Спасибо тебе, Святая Богородица.
 - Отец, - произнесла Алена.
 - Ничего не говори, не надо, милая.
 - Яков Семенович, я хочу просить Вас, чтобы Алена стала моей женой.
 - Да, мы сыграем свадьбу, и дочь станет твоей женой, как и должно, было быть. Прости меня.
 - Не надо вспоминать старое, впереди будущее, впереди вся жизнь. Сегодня я заберу Алену к себе, в дом отца. Яков Семенович кивнул.
Мирослав взял руку Алены и пошел к дверям.
Полина Степановна произнесла: - Дочка.
Алена подбежала и обняла ее. – Мамочка.
 - Будь счастлива милая. Я растила тебя, как свою родную.


Зайдя в дом отца, Мирослав запустил Алену вперед. Алена краснея, прошла, на нее глядела вся семья Ярославцевых.
 - Заходи, заходи, Аленушка. Отныне это твой дом. Пусть счастье не покидает вас никогда.
Павел проговорил: - Я желаю вам счастья, пусть оно будет таким же чистым, как ваша любовь.
 - Серафима, а пойдем-ка к сватам, оставим молодых одних, - улыбаясь в усы, произнес Степан Назарович.
Павел, с Дарьей встав, поспешили выйти.
…На селе была слышна гармонь и луна в небе сияла ярче прежнего.
 - Как я соскучился по твоим губам, родная мо я Аленка.
В эту ночь, они любили друг друга за все те дни и ночи, когда были далеки…


…В их доме на конец-то поселилось счастье, которое они так долго ждали.
 - Аленка, милая, посмотри, что они делают, разольют все воду, - смеясь, произнес Мирослав, глядя на своих сыновей.
Алена смеялась, в ее смехе звучала радость, радость семейного счастья.
Иван и Петрушка разливали воду, смеясь и визжа на все село.
 - Я первый, нет, я, - перекрикивая друг друга, говорили они.
Мирослав обнял Алену и произнес: - Счастье, вот мое Счастье. Я тебе люблю, как же я тебя люблю!
Его слова звучали, как песня, они были чистыми, как лесной родник, который будет беречь их до конца.
Все пройдет, все перемелется, счастье найдет, а любовь постучится.
От века в век, любовь приходит, как луч среди черного неба.

       Автор Ирина Чернакова