Наливочка домашняя положила начало

Наливочка домашняя положила начало.
И стал Иван Романович рассказывать сначала.
Под Омском в деревушке мы, спокойно, проживали
И деда (отца матери) зажиточным назвали.

А по стране катилася вовсю экспроприация,
Для вида прозывалася коллективизация.
Не ждали мы, не ведали такого поворота
И всю родню у матери сослали «за болота».

Страдания, лишения народ терпел от холода,
А в тридцать третьем просто вымирал вовсю от голода.
Никак к нам подкопаться не сумел райисполком,
Хоть мать моя богатая, отец был батраком.

Харчей насобирали мы, родне помочь охота.
По зимнику отправили два воза за болота.
Отец кассир был. С деньгами по области «таскался»,
Горшек, набитый мелочью, «на памяти» остался.


Отец внезапно помер, случилося несчастье.
И наше, после этого закончилося счастье.
Пока мы, чинно кушали, селяне не дремали,
Все дружно поработали и с дома крышу сняли.

А после с перекурами, немного отдыхали,
Бревнышко за бревнышком, дом весь раскатали.
Пред холодом и голодом у всех животный страх
И стала нашим домом банька на задах.

Что все вокруг колхозное, все вокруг мое,
Опять селяне вспомнили и отняли ее.
Коль жаловаться некому, то нет и смысла ныть.
Вдова с пятью детишками землянку стала рыть.

В семье считался старшим я, двенадцать было лет.
И нанялся подпаском я работать за обед.
Коровушки-кормилицы, спасибо вам за то,
Украдкою надаивал от вас я молоко
И мать моя носила, считала не беда,
А главное в питании все та же лебеда.

Три года горе мыкали: «Еще вина налей».
На золотые прииски к родне едем в Балей
И едут вслед за нами в Балей мои дядья.
Вот так, объеденилась в ссылке вся родня.

Работа в шахте, золото, зеленоватый цвет
И все, в воспоминаниях другого тоже нет.
Потом призвали в Армию в сороковом году,
Всего лишь восемнадцать мне было отроду.

Что Армия есть школа, не сразу взял я в толк,
Хорошим воспитателем стал стрелковый полк.
Местами заповедными бродили мы тогда:
Арсеньева, Хабарова и Дерсу Узала.

Потом война с Японией, в Маньчжурию поход.
Война, как фильмы ужасов, а не показы мод.
Уходим из Маньчжурии. КВЖД убрать –
Задачу нам поставили, а рельсы с собой взять.

Война давно закончена. Разломана дорога,
Солдаты возвратилися до милого порога.
А я, проехал мимо, в Якутию подался.
Причина, да бог с нею, романтике поддался.

Якутск – столица холода, вот выбор для шофера,
Когда и жизнь зависела порою от мотора.
Хорошая девчонка жила тогда напротив,
Мы с нею поженились, она была не против.

И стали ей подругами сестренки мои, мать.
Как раньше город северный успел нас всех собрать.
Затем, мы переехали в сорок восьмом году
На Волгу, дочь родилася, все вспомнить не могу.

Потом родня поехала на берег Ангары,
Поселок Балаганск стал нашим до поры.
Когда плотина «встала» и море разлилось,
Поселок затопило, уехать нам пришлось.

Куда родня разъехалась? На юг, а мы в Байкальск.
Сестренки переехали в новый Балаганск.
Байкальск встретил не ласково. С жильем просто беда.
И, мы с тремя детишками на юг, на юг в бега.

На юге жить не можем, родным нам Север стал.
И, вот опять в дорогу жену позвал Байкал.
Работала без отдыха и даже без обеда
И, вот через полгода… Квартира! Да. Победа!
С тех пор Байкальск становится отныне нашим домом.
И больше не приходится скитаться по знакомым.

Да, завтра день особенный, все дети соберутся.
Татьяна на автобусе приедет из Иркутска,
Дочь Валя с сыновьями приедет из Кырымска,
Другая дочка Вера приедет с Усть-Илимска.

Наливочка закончилась. Беседа тоже вся,
Пойду жену укладывать и вам пора друзья.
Байкальск июль 1998 г.