Сказка о Красной Кошке

       

Представьте себе, жила на свете Кошка, ничем особенным не выделялась она среди других себе подобных. Обычная, как все кошки, серая, слегка полосатая, не особо породистая. В общем, Кошка как кошка, без изысков. Разве что очень маленькая и очень грациозная. Да еще у нее не было когтей.
       Была она сама по себе и гуляла, где вздумается.
Легко перебирая мягкими лапами, почти неслышно, бродила она по земле, куда хотела, никому не мешая, никого не подпуская к своему свободному кошачьему сердцу. Вздыбливала серую шерстку, если случалось что-то неприятное, мурчала тихонько от удовольствия и напевала себе под нос что-то ей одной ведомое. И была ее жизнь легка, радостна и свободна.
       Так бы и прожила Кошка серой всю жизнь спокойно и тихо, но однажды, на излете зимы, когда весна уже почти вступила в свои календарные права, Кошку настигла Любовь…
       Была она весенней, светлой и чистой, невесомой и почти прозрачной. Выросла Любовь перед Кошкой так, как никогда не растет трава, и даже чужие дети так не растут, внезапно и сразу. В искрящемся наряде, как райская птица. И от того, что она опустилась, как снег на голову, рядом, Кошке стало светло-светло, ярко, солнечно и радужно, но маленькую Кошкину душу пронзило печалью и еще чем-то непонятным, но притягательным.
       И Кошка подняла глаза к небу и увидела вдруг звезды, большие, мерцающие и близкие, а мир наполнился миллионами миллионов звуков, красок и запахов. Он был огромен, этот мир, и переполнен, новые звуки врывались в чувствительные кошачьи ушки, и кружилась голова от этой многообразной какофонии, новые краски заполонили и ослепили глаза, новые сочные запахи раздражали розовый нос. Все в мире переливалось и двигалось, смещалось и преломлялось… Кошка замерла в восхищении. До этого мир был серым, как она сама, а тут такой взрыв…
       - Хочешь, я останусь с тобой? – спросила Любовь.
       - Хочу, - ответила Кошка, не задумываясь, она была юна и легкомысленна, - хочу видеть этот мир таким разноцветным и радостным, красочным и веселым, хочу ощущать вибрации света и мгновенные движения, наблюдать текучие формы… Все так ново в нем, так неожиданно, я не хочу это потерять.
       - Хорошо, - сказала Любовь, - Я останусь с тобой, только смотри не пожалей, бывает, я приношу больше боли и страданий, чем радости. Помни об этом.
       Окружавшие Кошку не видели Любви, но они ее чувствовали, потому что она несла свою Любовь как орифламму, дарила, не жалея, не экономя, не скупясь всем, кого встречала на пути. Она светилась от счастья и летала над землей. Она стала красивой, потому что ее душа была полна…
       Время бежало, иногда неслось стремительно вскачь, иногда тащилось, как несмазанная телега. По-разному оно шло. С переменным успехом. Иногда приходилось туго, и Кошкин живот сводило от голода, иногда было плохо, и Кошкино сердце металось в жару, иногда было холодно, и Кошка поджимала мягкие лапки, сворачивалась в клубочек и ждала, когда станет тепло, не жалуясь, не стеная, не сетуя на Судьбу. Она была готова терпеть, потому что душа ее была полна.
       А потом пришла Боль и осталась, не спрашивая разрешения, пришла, устроилась поудобнее, расположилась, как дома. Она разрывала Кошкину душу, будто хищник, терзающий добычу. Долго… Очень долго. И мучительно… Очень мучительно. Раненое, растерзанное Кошкино сердце истекало кровью. Медленно-медленно сочилась алая, словно брюшко у снегиря, кровь, причиняя неизведанные страдания. И чем больше стекало крови из сердца, тем краснее становилась Кошкина шерстка. Кровь перемешивалась с Любовью, и шерстка наполнялась светом, становилась огненной.
       И когда эта пытка стала невыносимой, взмолилась Кошка, закричала прямо в ночь, в огромные мерцающие звезды
       - Оставь меня, Любовь! Я не могу больше терпеть эту Боль, эту непереносимую пытку! Она растерзала мне сердце… Уходи, я не хочу тебя видеть!
       - Хорошо,- сказала Любовь, заглянув звездами в Кошкину душу, - только я предупреждала тебя об этом!
И растворилась в ночи…
       А Кошке стало пусто. Боль стихала, и лишь иногда ворочалась в сердце толстой неповоротливой птицей.
       Но мир погас. Погасли звезды, на которые Кошка так любила смотреть, к которым так рвалась ее душа, и которым она летала по ночам, исчезли звуки, запахи и краски. Она попробовала взлететь и не смогла… Погас огонь. И только кроваво-красная шерстка ее пылала в ночи злым, обжигающим огнем.
       Тихо побрела Кошка прочь, опустив острую мордочку вниз к земле, влажные глаза не видели дороги. Брела она долго, спотыкаясь, куда глаза глядят. И ушла далеко-далеко, туда, где не было ей подобных и вообще никого не было. Равнодушно и холодно смотрела Кошка на мир и не видела его. Мир был темен, пуст, безразличен и безрадостен.
       Кошка попала в Зону Тени, в Зону Молчания. Сюда не долетали звуки, здесь не было ни света, ни звуков, ни запахов. Звенящая тишина и полная пустота опутывала Кошку серым туманом со всех сторон, сдавливала. Схватывала и все сужало кольцо вокруг нее.
       И не выдержала Кошка, закричала, забилась птицей в силках… Но сама не услышала ни звука.
       И тогда она снова пустилась в путь. Тяжело давался Кошке каждый шаг, как в болоте, утопали лапы в Тишине и Пустоте. Но Кошка продвигалась вперед, медленно, с трудом, но шла, а когда не смогла идти, поползла. Она знала, чувствовала, что ей во что бы то ни стало надо выбраться. И вот, когда силы почти оставили ее, впереди блеснул призрачный свет. Рванулась к нему Кошка, собирая остатки сил, и крикнула в последнем порыве, с мольбой глядя прямо перед собой.
       - Вернись ко мне, моя Любовь! Теперь я знаю Боль, я испытала ее на собственной шкуре, я несла ее в сердце, она лежала камнем на моей душе. Но я готова ее терпеть снова и снова, потому что самая страшная Боль – это жизнь без тебя. Теперь я твердо это знаю. Только вернись! Только не обрекай меня на вечную Мерзлоту, вечную Пустоту и вечную Бессмысленность. Я буду беречь тебя так, как никогда не берегла раньше!
       И Любовь пришла. Она не была злопамятной и мстительной. Она понимала, что Кошка достаточно настрадалась. Ведь Любовь всегда все понимает.
       Но другая… Она перестала быть легкой и порхающей, и морщинки пролегли, как дорожки от слез, у лучащихся добротой, мудростью и печалью глаз, она не сверкала бриллиантовыми искрами снаружи, она больше не была райской птицей. Но изнутри ее озарял теплый, мягкий и ровный свет. Он не резал глаза, он не ослеплял, не ударял молнией, а просто дарил тепло, согревал и укутывал, ласкал и обнимал.
       Ничего не сказала Любовь, она повзрослела, как и Кошка, и стала немногословной. Она не спустилась с небес, а просто пришла, босая, с распущенными волосами, в самых простых одеждах, и молча встала рядом.
       И Кошка вздохнула с облегчением. И услышала всю гамму звуков, но без разнобоя и диссонанса, они складывались чистую и пронзительную мелодию, почувствовала ароматы и запахи, они были горьки, но удивительно приятны, к ней вернулись краски, мягкие и теплые краски полуденного лета. И наполнилась Душа светом и смыслом. И шерстка у Кошки зажглась жарким огнем, языками ало-рыжего пламени.
       К Кошке вернулась ее Любовь, она больше не была юной, она стала глубокой и зрелой, эта новая Любовь, сильной и трепетной. Эта последняя осенняя Любовь…

       - Я буду беречь тебя, - едва слышно прошептала Красная Кошка, заглядывая прямо к себе в Душу.

P.S.  Художник Олег Рахманов. Иероглиф Красная кошка.