В печали бытия есть... Бессонница

Размышления перед рассветом. Бессонница.

В печали бытия есть странная примета:
Сближение на миг, разлука на века.
И этот свет во мгле, и бденье до рассвета,
Когда уже беседа наивна и легка.

И больше страсти бред не виснет в полумраке,
Когда обиды свет не может не терзать.
В такие вот часы написаны все драмы.
Но мы, не веря им, врываемся опять

В какие-то стихи вплетаемся наивно,
Какие-то грехи готовы повторить.
И в предрассветный час смиряются все ливни,
И стрекоза над розой отчаянно кружит.

Она не понимает, откуда это снова
Такое чудо света, такая благодать.
И в этот миг, во мгле так значимо и слово,
И жест, но только мне так хочется молчать.

И вот тогда вдали я снова профиль вижу,
И согнута спина, и музыка во мгле,
О, пианист ночной, и музыка все ближе,
И только откровения бытуют на земле.

И этот свет в тиши, откуда он - не ясно,
Но в пустоте ночной могу уже понять.
Что ты со мной всегда, что эта жизнь прекрасна
И близится рассвет, и мрак уйдет опять.

А ведь казалось нам, что мы еще в начале.
Какие-то стихи, штрихи иных стихий,
Над пропастью времен они опять звучали.
И бабочка кружилась над пламенем свечи.

#################

Мир иллюзий и снов разрушает безжалостно время...

Художник и Натурщица

Мир иллюзий и снов разрушает безжалостно время,
Остаются печали, они умножают страданья.
И в сомненьях своих откровениям я больше не верю.
Ухожу в этот час, ненавижу и грусть, и прощанье.

Молча мастер стоит, и пытаясь закончить картину,
Долго смотрит в упор на бескрайнюю даль полотна.
Как прекрасно, что с нами еще остаются мужчины,
И эротика грез за стихией той страсти видна.

Мы живые, и там, где таятся стихи и преданья,
Мы способны услышать и музыку эту понять.
Люто зависть рычит, тихо злоба скулит на прощанье,
Только в душах храним мы сиянье снов и огня.

Тот Купальский костер, никогда он уже не погаснет,
И печали веков не коснутся нас в эти часы.
Мир иллюзий и снов, от него уходила напрасно.
Улыбнулся мой ангел: - Ты об этом теперь напиши.

И встречал меня снова в своей мастерской на рассвете
Дивный мастер веселый, и в нем тот огонь не погас.
Там  слагались стихи, подхватил их порывистый ветер,
И куда-то унес, и растаяли вирши в тот час.
 
Если слово бессильно, то будут и краски и звуки
Прорываться сквозь дебри слепой и оглохшей души.
Улыбнется победно мне Мастер за миг до разлуки,
Только ангел шепнет: - Ты об этом потом напиши…

И в сомненьях своих откровениям я больше не верю.
Ухожу в этот час, ненавижу и грусть, и прощанье.
Мир иллюзий и снов разрушает безжалостно время,
Остаются печали, они умножают страданья.