Тому, кого я всегда жду, вдохновению посвящяется

Моя болезнь – моя беда,
как жаль, что мы не встретимся с тобой.
Я переменчив, ты – тверда,
и не скрываешь возраст свой.
Тебя не ждать – быстрей пройдут года,
моя основа ты, моя земля.
Я открываю двери ночью всем всегда,
но нет в них места для тебя.

* * *

Сегодня, как всегда
страдаю от безделья.
Уж и радио – беда,
все песни надоели.

Мои чувства как вода,
беззлобная река.
Течёт куда-то вдаль
нестройная строка.

Сижу и жду погоды,
но нет её, весны.
Назло с начала года
приметы так верны.

На это наплевать мне,
мне нужно то, одно
единое занятье,
чтоб время быстро шло.

А как приобретаю
работу себе в руки,
то сразу остываю,
и снова мру от скуки.


* * *


Проходят дни за днями
и ночью нету сна.
Где праздники с гостями?
Неделя прожжена.

Какими новостями
порадуешь людей?
То пухом, то дождями,
но не меня теперь.

Как жалко, что забыто
былое ремесло.
Как бабкино корыто
потрескалось оно.

Заколочу гвоздями,
закрою клином щель,
чтоб, только, между нами,
не сел мой стих на мель.


* * *

В поисках вдохновенья
лежу на кровати.
Милая моя серая комната.
Словно татарин разлёгся в халате.
Рифмы теперь на вес золота.


       * * *


Не слышно звуков песнопенья
       среди ночи.
О, вдохновенье!
Давно уже
тебя я позабыл.
Себе простил,
что тоже, между прочим,
никак не лучше.
Кто меня учил?
Той настоящей музыке,
звучащей среди дня,
скучнющей прозы всей,
ты не оставь меня!
Но я клянусь, что все будет иначе.
Поспорим мы
с людьми, с землей , с судьбой.
Ведь выбор есть
для всех живых,
а это значит,
что нет судьбы.
Держусь за то.
За это Бог всегда со мной.

* * *


Когда откроется страница,
где я на ней как бы живой,
то сбудется любая небылица,
когда-либо рассказанная мной.
       2000