Квантовая физика

(подражая Иосифу Бродскому)

1

Кто мог сказать, что свет не просто так
и лампочка не суть простая склянка,
а некая – влита'я – пустота,
дополненная постоянной Планка
(для верности означенной, как «Хэ»,
хоть и без «Зэ»; или как «эйч» в английском).
Бедняга Ньютон; он бы поплохел,
узнав такие новости. Из риска
посредственной волной быть, свет есть квант,
точнее, их собранье. Так науке
явился новый столп (читай: гарант)
тире дитя прогресса и «от скуки».

2

Нильс нам предстал – уже не на гусях –
а с атомом, раскрошенным на части.
Что незначительней его лишь прах –
я думал зря: не представлял всей страсти,
кипящей на подопытном стекле
под дулом микроскопа. И в той силе
движения частиц навеселе,
по уровням, в определенном стиле,
я вижу человеческий удел,
не видя больше слов для вдохновений.
Здесь формулы, здесь числовой расстрел,
законы; прочий хаос рассуждений.

3

Эйнштейн. Какое имя на слуху!
Рифмуемое разве что с портвейном,
замкнувшемся в пространственном верху
несуществующего дна бутылки Клейна…
Оставим эту фразу, позабыв –
она не к месту. Вот, что беспокоит:
кот Шрёдингера: мёртв ты или жив?
А, может, болен? Навестить не стоит?
Луи де Бройль! Как тёзка королей,
звучишь лирично; впрочем, не чета им –
или они тебе – по смыслу дней.
Кто? Гейзенберг? Ах, сложно. Не читаем.

4

Осведомлён. Я с физикой на «ты».
По крайней мере (здесь: с оттенком «гордо»)
я отличу, почтив чьи-то мечты,
легко модель Эс-Макс от Резерфорда.
Ты, квантовая, не для дураков –
для школьников и, в общем-то, владельцев;
а для поэта – рифмы к груде слов
из языка таинственных пришельцев;
твоя терминология, храня
свою громоздкость, не бывает грубой,
но, преломляясь в ярком свете дня,
всезнанием – сорвавшись, сушит губы.