Чёрный рыцарь 5 Первый шаг

Святое издревле творенье, то храм для службы и молитв,
Стоит в деревне среди леса, забыт, покинут и молчит.
Старинный город был воздвигнут, построен точно средь лесов,
Народ, отшельник, люд приблудный, просился ночью – «Дайте кров!»

Монахи правили святыней, их храм был верой для умов,
Как сумасшедшие хранили, секреты верности отцов.
Но с каждым годом шла разруха, проклятье сеялось, росло,
Портал для ада, всё так глухо, из храма в мир теней влекло.

И вот последний люд собрался, закрылись в храме на засов,
А демон-призрак изгалялся, пытаясь разнести их кров.
То был палач, наместник ада, готовый души пожирать,
Гигантский торс и запах смрада, три метра ввысь, гнилая стать.

Он разъяренно в дверь ломился, но крепок был святой костёл,
Крестами он вооружился, любовь от бога греет кровь.
А тут раздался гром небесный, раскаты, молнии блестят,
И чёрный рыцарь, ангел смерти, поплыл на стоны наугад.

Вот он стоит у храма тихо, взирает молча на простор,
А снизу, с мрака слышно лихо, палач исполнил приговор.
Из тьмы кромешной выплывает, ползёт по лестнице он вверх,
В когтистой лапе тело сжато, он приготовил для утех.

Гигант застыл на полступеньки, личиной водит, ищет он,
Безлик палач, как сон туземки, но чует душу, как костёл.
Всё так же держит жертву крепко, то юной девы дивный стан,
Зажата лапа, горло-щепка, одно движение, обман.

А рыцарь, молча всё взирает, и не поймёт ни как судьбу,
Кого ему напоминает, похожа вроде, как в бреду.
И вдруг отчётливо увидел, лицо старушки, в деве той,
В морщинах лоб, глаза и губы, и там мальчишка молодой.

Ну а палач застыл, как видел, в пол-оборота повернул,
Шлем треугольный вместо лика, он тело вытянул, согнул.
Рванул за грудь одним движеньем, и кожа рухнула тряпьем,
Не каждый смог в подобном деле, стать всемогущим палачом.

Раздался хрип над храмом древним, палач собрался уходить,
А чёрный рыцарь, демон смерти, судьбу свою решил свершить.
Его сознанье, как в тумане, безумством полнится душа,
Не уж-то в демоне осталось, от человека, вот дела!

И чёрный рыцарь двинул молча, на рукоятке сжал клешню,
Как бессознательное тело, в горячке демон и в бреду.
Палач отпрянул от удара, как будто видел, словно ждал,
И размахнувшись, дал отмашку, и рыцарь к храму улетал.

Раздался грохот, пыль и щепки, и разлетелась тут стена,
Палач не смог пробить преграду, но рыцарь выломал слегка.
Испуган люд, теснится в угол и наблюдает за бойцом,
Не знаешь, что грозит народу, гонец придёт и в отчий дом.

Палач и рыцарь, схватка века, раскаты грома, ураган,
Сплелись их судьбы с человеком, смерть раздаёт всем по долгам.
И тут раздался вой кромешный, палач затрясся, как больной,
А рыцарь меч вонзил не спешно, и шлем растаял как прибой.

Распалось тело, нет гиганта, лишь кожа девы у ноги,
Он наклонился, сгрёб останки и прочь ушел, и нет судьбы.
Не обратил своё вниманье, что есть свидетели сего,
Он не убил и не разрушил, всё так здесь ново и свежо.

Он плыл над грешною землёю, сжимая в лапе, что поднял,
Он ни кого вокруг не видел, не ощущал, не осязал.
Глазницы сгнившие застыли, в сознанье мысли бередя,
И растворился рыцарь ночи, он завершил свои дела.

2008-03-29