Подражание песням запорожских казаков

Тучей хмурою, кудлатой,
Словно висельник в острог,
Заходил казак чубатый
В продувной жида шинок.

На скамью упал всем телом,
Взглядом не хмельным повёл
И смекнул шинкарь, тут дело,
Не спроста влетел орёл.

Подошел юлящим шагом,
И как водится в шинках,
Начал маслить речью, взглядом,
Чтоб оставить в дураках

Что ты молодец не весел?
Что сердито свитку мнёшь?
Что с друзьями пьяных песен
По станицам не поёшь?

Что за горькая кручина в сердце воина вошла?
Изменила ли дивчина, под венец с другим пошла?

Или конь, приятель ратный захворал и околел?
Или звонкий меч булатный
Зазубрился и сотлел?

Или верный друг сердешный
За Днепром конец нашёл?
Брось печалиться, откройся,
Да залей горилкой стол.

И тогда, потупя очи,
Казачина отвечал, -
Дай мне яду, нету мочи,
Или поострей кинжал.

Нету на сердце зазнобы,
Звонок меч, и конь здоров.
Друг отправился далече
За обозом чумаков.

Только жизнь постыла стала
С той поры, как на Покров
Мне цыганка нагадала
Смерть от царских кандалов.

Мне беззубая невеста
Не страшна, я на пир зван.
И не раз смотрел мне в сердце
Злой турецкий ятаган.

Только вольницей казачьей
Я сверх жизни дорожу.
Дай мне яду, нету мочи.
Лучше руки наложу.

Встал и вышел, не дождавшись,
Что ответит хитрый жид.
А за окнами поземка белой мухою кружит,
Заметает огороды, пудрит инеем сады,
И теряются в сугробах одинокие следы.

(Примечание:
Прошу не упрекать меня в юдофобии. Я мог бы написать и "хитрый швед". Но шинкарями были именно жиды. Слово "еврей" в те времена и в тех местах просто не знали. Жид - не считалось оскорблением).