Запомните!!!

ЗАПОМНИТЕ

«Вину добротному
       настанет свой черёд,»
Так предрекала вещая Марина.;
Сбылось…
       и путь к сердцам
       моё питьё найдёт:
Запомните –
       зовут меня
       Регина.
Крестила ж бабушка
       Ириною меня,
О двуединность с детства спотыкаюсь,
Но роковой стезе помочь,
       поди, нельзя;
У каждого свой крест –
       с ним подымаюсь:
Волчицей пленной средь родных
       предрешено
Расти и ощетиниваться только –
За исключительность ласк ими
       не дано;
И муж…
       не изменил судьбы
       нисколько.
И всё ж, отрадно знать,
       что не бываю злой,
Во всём живой стремлюсь стать,
       настоящей;
 Для жаждущих –
       живой водою ключевой,
Для глохнущих –
       виолончелью в чаще.
Обманчив был и есть
       весь регенский мой вид
Доселе неизбывны
       ласка, нежность…
 Душа угодлива
       к прощению обид,
 
 
Отсель
       слёз, ран сердечных –
       неизбежность
И грешную меня
       куда-то в даль манит:
Раздать свой клад
       заветов христианства.
Бег без оглядки…
       так с болот ручей бежит
Под кущи нови,
       множа тем мытарства –
Характер не ахти:
       и пламя в нём, и лёд,
Соль, перец есть и
       вегетарианство,
Поскольку я люблю зверьё –
       меньшой народ
Нас искренней и
       полон постоянства;
И всяк бездомный пёс,
       как хвост за мною –
       пусть,
Знать чуют – накормлю
       в дому ль, на воле…
 О неприкаянность,
       ты множишь песен грусть,
Как на ладонях на моих –
       мозоли.
Кудель берёз, рябин и
       белый цвет во мгле
Черёмухи, и
       ландыш в росянице…
Всегда в душе моей,
бредущей по земле
Привет несущей
       жизненной деснице
От матушки Руси,
чьей дочерью зовусь
И, наконец, любимой быть
       желаю.
А нет, - как тучка, вновь в дорогу соберусь…
Глянь,
       в Мексике я серебром сливаюсь,
Окрепла воля,
       быль под силу ей
       и сон;
       Перед преградами ль
       остановиться,
Коль суждено
       всех храмов мира
       перезвон
Душой услышать,
       зная -
       все простится…
Дано ли обрести
       смиренье и покой?-
Стою во храме коль –
       опущены ресницы,
 В миру же, властвует
       двойник мой надо мной,
И стало быть, свершения –
       в двух лицах.
Неопытна была,
       скромна,
       моя строка,
Теперь эпитетов для чувств не мало
И труд
       шлифует мне
       шершавость языка,
Ужель у Музы
       я любовь снискала?!
Наперекор судьбе
       найти её сумел,
И с ней разжечь огонь,
       поэт-подранок,
Согревшись понял,
       что и смерть здесь
       не предел,
И каждый день стал,
       как костёр,
       так ярок.
Пишу картину
       иль мечту влагаю в стих,
Сумев раскрыть пошире свои веки,
Всё вижу путь
       летящих искр
       до рощ родных
С земли, где жили майя и ацтеки.

Безудержны все строки –
       блеск взвитых волос,
Нефриты глаз, рубины губ…
       исчезнут,
Но!
То,
       что из груди
       ликующе рвалось,
Останется
       Жить…
       не погибнет в бездне!

       * * *
 Слышишь, сердце моё, - стань лампадой
И наполнись елеем смиренья,
И любовию к Богу и ближним –
Этим вечным лампадным гореньем.

Mexico 21 de adosto de 2005 cafedral ortodoxa de San Jorge
 










































ЗАПОМНИТЕ

«Вину добротному
       настанет свой черёд,»
Так предрекала вещая Марина.;
Сбылось…
       и путь к сердцам
       моё питьё найдёт:
Запомните –
       зовут меня
       Регина.
Крестила ж бабушка
       Ириною меня,
О двуединность с детства спотыкаюсь,
Но роковой стезе помочь,
       поди, нельзя;
У каждого свой крест –
       с ним подымаюсь:
Волчицей пленной средь родных
       предрешено
Расти и ощетиниваться только –
За исключительность ласк ими
       не дано;
И муж…
       не изменил судьбы
       нисколько.
И всё ж, отрадно знать,
       что не бываю злой,
Во всём живой стремлюсь стать,
       настоящей;
 Для жаждущих –
       живой водою ключевой,
Для глохнущих –
       виолончелью в чаще.
Обманчив был и есть
       весь регенский мой вид
Доселе неизбывны
       ласка, нежность…
 Душа угодлива
       к прощению обид,
 
 
Отсель
       слёз, ран сердечных –
       неизбежность
И грешную меня
       куда-то в даль манит:
Раздать свой клад
       заветов христианства.
Бег без оглядки…
       так с болот ручей бежит
Под кущи нови,
       множа тем мытарства –
Характер не ахти:
       и пламя в нём, и лёд,
Соль, перец есть и
       вегетарианство,
Поскольку я люблю зверьё –
       меньшой народ
Нас искренней и
       полон постоянства;
И всяк бездомный пёс,
       как хвост за мною –
       пусть,
Знать чуют – накормлю
       в дому ль, на воле…
 О неприкаянность,
       ты множишь песен грусть,
Как на ладонях на моих –
       мозоли.
Кудель берёз, рябин и
       белый цвет во мгле
Черёмухи, и
       ландыш в росянице…
Всегда в душе моей,
бредущей по земле
Привет несущей
       жизненной деснице
От матушки Руси,
чьей дочерью зовусь
И, наконец, любимой быть
       желаю.
А нет, - как тучка, вновь в дорогу соберусь…
Глянь,
       в Мексике я серебром сливаюсь,
Окрепла воля,
       быль под силу ей
       и сон;
       Перед преградами ль
       остановиться,
Коль суждено
       всех храмов мира
       перезвон
Душой услышать,
       зная -
       все простится…
Дано ли обрести
       смиренье и покой?-
Стою во храме коль –
       опущены ресницы,
 В миру же, властвует
       двойник мой надо мной,
И стало быть, свершения –
       в двух лицах.
Неопытна была,
       скромна,
       моя строка,
Теперь эпитетов для чувств не мало
И труд
       шлифует мне
       шершавость языка,
Ужель у Музы
       я любовь снискала?!
Наперекор судьбе
       найти её сумел,
И с ней разжечь огонь,
       поэт-подранок,
Согревшись понял,
       что и смерть здесь
       не предел,
И каждый день стал,
       как костёр,
       так ярок.
Пишу картину
       иль мечту влагаю в стих,
Сумев раскрыть пошире свои веки,
Всё вижу путь
       летящих искр
       до рощ родных
С земли, где жили майя и ацтеки.

Безудержны все строки –
       блеск взвитых волос,
Нефриты глаз, рубины губ…
       исчезнут,
Но!
То,
       что из груди
       ликующе рвалось,
Останется
       Жить…
       не погибнет в бездне!

       * * *
 Слышишь, сердце моё, - стань лампадой
И наполнись елеем смиренья,
И любовию к Богу и ближним –
Этим вечным лампадным гореньем.

Mexico 21 de adosto de 2005 cafedral ortodoxa de San Jorge
 



















ЗАПОМНИТЕ

«Вину добротному
       настанет свой черёд,»
Так предрекала вещая Марина.;
Сбылось…
       и путь к сердцам
       моё питьё найдёт:
Запомните –
       зовут меня
       Регина.
Крестила ж бабушка
       Ириною меня,
О двуединность с детства спотыкаюсь,
Но роковой стезе помочь,
       поди, нельзя;
У каждого свой крест –
       с ним подымаюсь:
Волчицей пленной средь родных
       предрешено
Расти и ощетиниваться только –
За исключительность ласк ими
       не дано;
И муж…
       не изменил судьбы
       нисколько.
И всё ж, отрадно знать,
       что не бываю злой,
Во всём живой стремлюсь стать,
       настоящей;
 Для жаждущих –
       живой водою ключевой,
Для глохнущих –
       виолончелью в чаще.
Обманчив был и есть
       весь регенский мой вид
Доселе неизбывны
       ласка, нежность…
 Душа угодлива
       к прощению обид,
 
 
Отсель
       слёз, ран сердечных –
       неизбежность
И грешную меня
       куда-то в даль манит:
Раздать свой клад
       заветов христианства.
Бег без оглядки…
       так с болот ручей бежит
Под кущи нови,
       множа тем мытарства –
Характер не ахти:
       и пламя в нём, и лёд,
Соль, перец есть и
       вегетарианство,
Поскольку я люблю зверьё –
       меньшой народ
Нас искренней и
       полон постоянства;
И всяк бездомный пёс,
       как хвост за мною –
       пусть,
Знать чуют – накормлю
       в дому ль, на воле…
 О неприкаянность,
       ты множишь песен грусть,
Как на ладонях на моих –
       мозоли.
Кудель берёз, рябин и
       белый цвет во мгле
Черёмухи, и
       ландыш в росянице…
Всегда в душе моей,
бредущей по земле
Привет несущей
       жизненной деснице
От матушки Руси,
чьей дочерью зовусь
И, наконец, любимой быть
       желаю.
А нет, - как тучка, вновь в дорогу соберусь…
Глянь,
       в Мексике я серебром сливаюсь,
Окрепла воля,
       быль под силу ей
       и сон;
       Перед преградами ль
       остановиться,
Коль суждено
       всех храмов мира
       перезвон
Душой услышать,
       зная -
       все простится…
Дано ли обрести
       смиренье и покой?-
Стою во храме коль –
       опущены ресницы,
 В миру же, властвует
       двойник мой надо мной,
И стало быть, свершения –
       в двух лицах.
Неопытна была,
       скромна,
       моя строка,
Теперь эпитетов для чувств не мало
И труд
       шлифует мне
       шершавость языка,
Ужель у Музы
       я любовь снискала?!
Наперекор судьбе
       найти её сумел,
И с ней разжечь огонь,
       поэт-подранок,
Согревшись понял,
       что и смерть здесь
       не предел,
И каждый день стал,
       как костёр,
       так ярок.
Пишу картину
       иль мечту влагаю в стих,
Сумев раскрыть пошире свои веки,
Всё вижу путь
       летящих искр
       до рощ родных
С земли, где жили майя и ацтеки.

Безудержны все строки –
       блеск взвитых волос,
Нефриты глаз, рубины губ…
       исчезнут,
Но!
То,
       что из груди
       ликующе рвалось,
Останется
       Жить…
       не погибнет в бездне!

       * * *
 Слышишь, сердце моё, - стань лампадой
И наполнись елеем смиренья,
И любовию к Богу и ближним –
Этим вечным лампадным гореньем.

Mexico 21 de adosto de 2005 cafedral ortodoxa de San Jorge
 




















ЗАПОМНИТЕ

«Вину добротному
       настанет свой черёд,»
Так предрекала вещая Марина.;
Сбылось…
       и путь к сердцам
       моё питьё найдёт:
Запомните –
       зовут меня
       Регина.
Крестила ж бабушка
       Ириною меня,
О двуединность с детства спотыкаюсь,
Но роковой стезе помочь,
       поди, нельзя;
У каждого свой крест –
       с ним подымаюсь:
Волчицей пленной средь родных
       предрешено
Расти и ощетиниваться только –
За исключительность ласк ими
       не дано;
И муж…
       не изменил судьбы
       нисколько.
И всё ж, отрадно знать,
       что не бываю злой,
Во всём живой стремлюсь стать,
       настоящей;
 Для жаждущих –
       живой водою ключевой,
Для глохнущих –
       виолончелью в чаще.
Обманчив был и есть
       весь регенский мой вид
Доселе неизбывны
       ласка, нежность…
 Душа угодлива
       к прощению обид,
 
 
Отсель
       слёз, ран сердечных –
       неизбежность
И грешную меня
       куда-то в даль манит:
Раздать свой клад
       заветов христианства.
Бег без оглядки…
       так с болот ручей бежит
Под кущи нови,
       множа тем мытарства –
Характер не ахти:
       и пламя в нём, и лёд,
Соль, перец есть и
       вегетарианство,
Поскольку я люблю зверьё –
       меньшой народ
Нас искренней и
       полон постоянства;
И всяк бездомный пёс,
       как хвост за мною –
       пусть,
Знать чуют – накормлю
       в дому ль, на воле…
 О неприкаянность,
       ты множишь песен грусть,
Как на ладонях на моих –
       мозоли.
Кудель берёз, рябин и
       белый цвет во мгле
Черёмухи, и
       ландыш в росянице…
Всегда в душе моей,
бредущей по земле
Привет несущей
       жизненной деснице
От матушки Руси,
чьей дочерью зовусь
И, наконец, любимой быть
       желаю.
А нет, - как тучка, вновь в дорогу соберусь…
Глянь,
       в Мексике я серебром сливаюсь,
Окрепла воля,
       быль под силу ей
       и сон;
       Перед преградами ль
       остановиться,
Коль суждено
       всех храмов мира
       перезвон
Душой услышать,
       зная -
       все простится…
Дано ли обрести
       смиренье и покой?-
Стою во храме коль –
       опущены ресницы,
 В миру же, властвует
       двойник мой надо мной,
И стало быть, свершения –
       в двух лицах.
Неопытна была,
       скромна,
       моя строка,
Теперь эпитетов для чувств не мало
И труд
       шлифует мне
       шершавость языка,
Ужель у Музы
       я любовь снискала?!
Наперекор судьбе
       найти её сумел,
И с ней разжечь огонь,
       поэт-подранок,
Согревшись понял,
       что и смерть здесь
       не предел,
И каждый день стал,
       как костёр,
       так ярок.
Пишу картину
       иль мечту влагаю в стих,
Сумев раскрыть пошире свои веки,
Всё вижу путь
       летящих искр
       до рощ родных
С земли, где жили майя и ацтеки.

Безудержны все строки –
       блеск взвитых волос,
Нефриты глаз, рубины губ…
       исчезнут,
Но!
То,
       что из груди
       ликующе рвалось,
Останется
       Жить…
       не погибнет в бездне!

       * * *
 Слышишь, сердце моё, - стань лампадой
И наполнись елеем смиренья,
И любовию к Богу и ближним –
Этим вечным лампадным гореньем.

Mexico 21 de adosto de 2005 cafedral ortodoxa de San Jorge